Ключи наследия - Самойлова Елена Александровна - Страница 70
- Предыдущая
- 70/78
- Следующая
Я мысленно перекрестилась, глядя на горящие костры в человеческом лагере. Интересно, каким словом можно назвать эту вылазку, кроме как матерным? Правильно, никаким. Цензурные определения тут не к месту. Сунуться одной во вражеский лагерь, только чтобы найти Рейна. Не зная, ни где он, ни как отнесется к моему появлению. Все еще пульсирующий болью шрам на лбу, скрытый широким шелковым шарфом наподобие повязки, говорил одно. Видение Рейна во время церемонии обручения и его «поцелуй», оставивший капельку крови на платье,– другое. Чему верить – непонятно. Но оборванная связь тянула меня к нему, как магнит притягивает железную стружку.
И именно поэтому я сейчас залегла на животе под кустами в полусотне метров от вражеского лагеря, наблюдая за фигурами, сидящими у огня. Рейна не видно. Ближе подобраться никак – кусты в этом месте заканчивались, дальше шел ровный луг, на котором трава была примята сотнями людей. Не спрячешься, не скроешься.
Но отлеживаться под кустом у меня нет времени. Завтра будет уже нешуточный бой, а не разминка, которая заканчивается «малой кровью». С рассветом язык слов и уговоров станет бесполезен – люди и эльреди заговорят на стальном наречии, и остановить такой «разговор» будет уже невозможно. Не моими силами.
Я приподнялась, машинально оглаживая рукоять хэлкеля, и пожалела, что длинный меч сломался в бою. Замечательный был клинок. Эльреди предлагали мне подобрать новый, с лезвием листовидной формы, но после нарэиля было сложно воспринять простой меч как продолжение своей руки. С другой стороны, может, за эльфийку не примут, уши-то не острые...
– Так-так, похоже, тут шпионка,– раздался у меня над головой чей-то насмешливый голос, а крепкая рука схватила меня поперек талии и дернула наверх, забрасывая на плечо, закрытое кольчугой. Я запоздало дернулась, но меня только встряхнули посильнее, унося к костру.
– Никакая я не шпионка!!!
– Конечно, конечно,– усмехнулся тот, придерживая меня за ноги, чтобы не сильно лягалась. К моему стыду, у него это получилось весьма качественно.– Так, мимо проползала.
Ну, не совсем мимо, если быть честной. Я уже собиралась сказать что-нибудь не очень умное, но в тему, как вдруг почувствовала, будто от человека плеснуло холодом, и на землю неподалеку от одного из костров он бросил меня совсем не деликатно, со злостью. Так что у меня выбило весь воздух из легких. Я закашлялась, а незнакомец обнажил меч.
– Зря пришла сюда, эльфье отродье.
Может, и не зря. Потому что я ощутила Рейна, спящего тяжелым сном у костра. Почуяла – и кольнула его тоненькой иглой своей сущности, легонько потрепала Зверя по загривку. И поняла: проснулся.
Движение я уловила уже краем глаза, едва успев убраться из-под опускающегося на мою голову меча. Лезвие взрыхлило дерн в паре сантиметров от виска, промахнувшийся одарил меня десятком матерных слов, а потом и ударом тяжелого сапога под ребра. Для профилактики. Я во второй раз за день захлебнулась хриплым кашлем и сжалась от боли в комок.
– Что тут творится?!
Рейн. Мать твою, неужто ты не видишь, что тут творится?! Мужик избивает фактически безоружную девушку. Пусть хэлкели у меня не отобрали, но воспользоваться ими я все равно не могу, а жаль.
– Шпионка это эльфья, у лагеря поймал,– со злостью сплюнул мужик, хорошо, что не на меня, и уже собрался угостить еще одним ударом под одобрительные возгласы тех, кто в избиении участия не принимал, но кому посмотреть на корчащуюся у их ног эльфийку было приятно.
Но ударить мужику не дали.
– Прекратите. Никакая это не шпионка... Ксель, подымайся, только медленно. Ничего тебе не сделают. Поскольку, если хоть волос упадет с головы этой девушки по вашей вине, судьба ваша будет уже решена. И прервана. Кто-нибудь хочет возразить? – В конце фразы голос Рейна уже резал, как лед. Или же как его фирменные лезвия, умудрившиеся с одного удара перерубить нарэиль.
Я, кряхтя, как бабка-пенсионерка из третьего подъезда, поднялась вначале на четвереньки, а потом, со второго захода, уже и на ноги, впрочем не рискуя опереться на локоть Рейна, как сделала бы неделю-другую назад. Отбросила длинную косу, посмотрела исподлобья на воина, душа которого кипела злостью, и попросту погасила ее. Как гасят пожар из огнетушителя. Убрала из его глаз багряное, едва заметное мерцание. И только потом выставила на всеобщее обозрение свои вполне человеческие уши. Воин, только что пытавшийся сделать из меня классическую отбивную, присмотрелся и смущенно хмыкнул, пожимая плечами. Мол, ошибочка вышла, в темноте с кем не бывает.
Рейн же просто положил мне руку на плечо покровительственным жестом, который со стороны мог означать все, что угодно: от попытки ободрить несчастную девушку, невесть как оказавшуюся на поле битвы, до права воина, отличившегося в бою, на военный трофей. Главное, утром никто не поинтересуется, что стало с таким «трофеем».
Темная палатка, по высоте больше напоминавшая шатер, несколько возвышалась над остальными, но не настолько, чтобы быть «командирской». Все же вдали на фоне неба виднелись более высокие шатры, но и в этой палатке можно было стоять, не касаясь головой матерчатого потолка.
Рейн приподнял тяжелую ткань, вталкивая меня внутрь, и скользнул следом. Погромыхав чем-то в потемках, он зажег магический фонарь, и бледно-золотистый свет от маленького шарика, заключенного в стекло, осветил палатку изнутри. Бардак, разумеется. Слой лапника, поверх которого валялось стеганое одеяло. Доспехи в одном углу, меч – в другом, что-то вроде куртки – в третьем. Палатка, вариант обстановки первый, походный.
– Блин, как же это похоже на твою комнату,– с чувством выдала я, обозрев интерьер.
– Горбатого могила исправит,– иронично улыбнулся Рейн, разводя руками.– Хотя тут, по-моему, царит лишь легкий творческий хаос. Не то что снаружи.
– Не скажите, Федор Михайлович,– фыркнула я, беззастенчиво садясь на импровизированную кровать.– Бардак в вашей голове в немалой степени способствует тому, что творится вокруг.
Интересное кино, ничего не скажешь. Общаемся так, будто бы ничего не произошло. То есть совсем ничего. И вообще – как сидели в палатке где-то в Подмосковье, так и сидим. Вот только пульсирующий шрам на лбу и длиннющая коса слишком хорошо напоминают о том, что «жопа случилась, и нам с ней работать»,– знакомую цитату преподавательницы, в разгар сессии одуревшую от потока студентов-неформалов.
Рейн, улыбнувшись, плюхнулся рядом, не отводя взгляда от моего лица. В другое время и при других обстоятельствах мне это понравилось бы, но сейчас нервировало. Я незаметно коснулась кончиками пальцев тяжелого золотого браслета с застежкой в форме кленового листа, скрытого под манжетой куртки, стараясь успокоиться.
– Будто бы в твоей голове бардака сильно меньше, чем у меня. А то, что творится вокруг, уж точно результат такого хаоса, который в моей голове ну никак не поместится.
Я только плечами пожала, продолжая теребить браслет и всерьез задумываясь, зачем я вообще сюда приперлась. Потому что мне почему-то показалось, будто Рейну плохо, он с ума сходит и разве что не умирает, а тут на тебе. Улыбается, шутить изволит. И вообще делает вид, что все в полном порядке. А раз так...
– Хм, по-моему, я зря пришла,– поднявшись с подстилки, я шагнула по направлению к выходу.– Пожалуй, пойду я до дому, до хаты. Счастливо!
Впрочем, уйти он мне помешал, ухватив за руку повыше локтя.
– Постой... Пожалуйста, не торопись! Я искренне рад тебя видеть, настолько, что потерял возможность мыслить достаточно связно. Как ты? Что с тобой творится, кроме этого дурацкого обручения? Почему я тебя почти не чувствую? Как ты оказалась у эльфов и откуда у стен Ранвелина появилась ты в виде нежити?– Похоже, «плотину» внутри Рейна прорвали давно стремившиеся наружу вопросы... И чувства.
Я остановилась. Пару секунд помолчала, раздумывая. А потом сняла с головы шелковый шарф, маскирующий шрам.
По тому, как вздрогнул Рейн, я поняла, что результатами своей деятельности он проникся. Я видела свое лицо с утра, когда наследник, невзирая на мои протесты, смазывал кривой шрам, багровой полосой пересекающий лоб и слегка задевающий правую бровь, целебной мазью. Страшна до блеска. В родной Москве на пластическую хирургию лица денег мы, точно, не наскребем.
- Предыдущая
- 70/78
- Следующая
