Решительные меры (СИ) - "Saitan" - Страница 25

— Заразной, — подытожил Том, нервно переминаясь с ноги на ногу.

Он всё ещё не мог успокоиться. Всё ещё чувствовал его руки, его дыхание, его запах.

— Мерлин, Том! Объясни нормально, что произошло? — воскликнула Грейнджер, вынырнув из-за спины и встав к нему лицом. — Тебя покусал артефакт? Нужно в Мунго? Что?

Том не знал, что произошло. Он просто чувствовал, что должен бежать, бежать как можно дальше от Поттера, пока желание к нему не захлестнуло его с головой.

Тому было страшно. Так страшно потерять себя, слететь с катушек, раствориться в этом желании. Поттер что-то сделал с ним. Заколдовал, опоил зельем. Подговорил всех в отделе лупить Тома в глаз, чтобы у него случилось сотрясение. Его стояком можно было отбивать бладжеры, тело пылало, Тому хотелось наброситься на Поттера и разорвать на нём одежду.

— Задел какую-то безделушку, ничего, бывает, — он сам слышал, как неестественно звучит его голос, но не мог ничего с этим поделать. — Выпью варенья, съем чай, всё пройдёт!

Он сбежал от Поттера, как какой-то трусливый школьник, сразу, как отошел от шока. Том, кажется, сказал ему, что у него скрутило давление и поднялся живот? Он ничерта не соображал. Да и как ему соображать, когда вся кровь пребывала в члене? Том не то чтобы хвастался размером, но ходить и думать определенно было очень тяжело.

— Том… — Грейнджер протянула к нему руку, но он быстро отпрыгнул.

— Я заразный! — крикнул он и кинулся к спасительной двери.

— Том! Стоять! — рявкнула Грейнджер неожиданно сильно, но Тома уже было не остановить.

Он бежал так быстро, как не бегал на уроках физкультуры в маггловской младшей школе.

«Уволюсь!» — про себя думал он.

«Нет, — обрывал сам себя. — Я же как раз не хотел иметь дел с Поттером потому, что должен сосредоточиться на карьере! Пусть он увольняется!»

«А ему с чего увольняться? Он ведь ничего не сделал! — мысли так и скакали. — Он просто пригласил меня на ужин. И убрал пушинку из моих волос. И за щёку потрогал».

Это сводило Тома с ума. Поттер, по сути, ничего такого не сделал. Это у Тома случилось помутнение сознания от того, как близко он стоял и как говорил.

Вот и провёл границу. Поттер эту границу даже не заметил: пересек её, как мексиканские мигранты, и устроился по другую сторону со всем комфортом.

Если никто из них не уволится, то что тогда делать?

«Уволить Грейнджер. Это всё из-за неё! Преступный сговор!»

Дома Том запер дверь и сразу упал на диван, накрыв голову подушкой, будто бы она могла затушить внутренний голос, который требовал обязательно кого-то уволить.

За четыре года он впервые взял больничный. И какова будет строчка в его деле? Больничный из-за сыпи на заднице размером с горох. Блеск! Прав был дедушка, Поттер уже приносит одни проблемы, хотя они даже не встречаются.

— Я буду сидеть дома, пока не придумаю, что делать, — вслух проговорил Том, успокаивая сам себя. Рано или поздно это влечение исчезнет.

В окно заскреблась сова, опознанная как сова Грейнджер, но Том её проигнорировал. Как и следующую. И ещё одну. И даже бумажные самолётики, пытающиеся пролезть в щель между рамой, испепелил, не читая.

Снизу раздался хор латинских недокормышей.

— Да сколько можно! — завопил Том и поставил заглушку.

К чёрту. Всё равно он собирается лежать на диване и разглядывать потолок до тех пор, пока не найдет в нем все ответы.

Он ненавидел чувствовать себя таким беспомощным и слабым. Жалким. Это напоминало тот день, когда он не сумел защитить мать.

Ему было двенадцать.

Они с мамой и маленькой Перси гуляли в парке на окраине деревни, как обычно. Никто ещё не знал, что как раз в тот день из тюрьмы вышел Марволо Гонт — дед Тома и отец Меропы. Он преградил им дорогу внезапно: выскочил из кустов, как атакующая кобра, и кинулся к маме.

Том лишь успел поймать Перси, которую дед оттолкнул с пути, как мешающий мусор, а потом всё было как в тумане: крики мамы, кровь на её волосах, слёзы сестры и раздирающие уши оскорбления «мразь, тварь, шлюха!»

— Ты опозорила великий род Слизерина, грязная давалка! — брызгал он слюной, тряся её за воротник, как тряпичную куклу. — Испортила нашу чистую кровь!

Он был в грязной серой мантии с заплатками, его седые сальные волосы падали на лоб нечесаной копной, опухшее лицо напоминало обезьянье.

У Тома не было с собой палочки и имелась пятилетняя Перси на руках. Он не знал, что делать, но понимал, что должен защитить свою мать.

Он перехватил Перси одной рукой, а вторую вытянул вперед и представил, как бьёт грязную обезьяну волной сжатого воздуха. Марволо отлетел от неё и с громким треском врезался в ближайшее дерево спиной.

— Мама! — Том кинулся к ней и увидел кровь. Её было так много, что она стекала на асфальт.

«Не успел, не успел, не успел!» — стучало в мозгу.

Позже оказалось, что дед лишь расцарапал её лицо и ударил пару раз, рассек кожу на голове, но тогда Том перепугался до такой степени, что не отходил от неё до самого конца каникул, и даже в школу возвращаться не хотел. Тогда он думал, что потерял её.

Этот страх сжимал его сердце и заставлял просыпаться среди ночи в липком поту. Заставлял учиться усерднее, делать всё, и даже больше, лишь бы стать самым сильным. Лишь бы стать тем, кто сможет защитить свою семью.

Дед выжил и написал заявление в министерство: Том сломал ему позвоночник. Было большое разбирательство, но дед не понес никакого наказания за своё нападение, ведь Меропа не являлась полноценной волшебницей и не имела в этом мире никаких прав. Ему даже штрафа не дали, ведь он не использовал магию. Зато Тома долго расспрашивала колдоведьма из опеки. Тогда всё обошлось, ведь ему было всего двенадцать, он не использовал палочку и сильно испугался за мать. Будь ему тогда четырнадцать… Условный срок минимум.

Том ненавидел это. Так сильно ненавидел, что решил изменить всё сам.

Дед ещё долго преследовал их: на ярмарках, в магазинах, на прогулках. Он больше не кидался, лишь поливал их грязью и постоянно угрожал, превращая их жизнь в ад, но никто ничего не хотел с ним делать, ведь он таскался за магглами, а не за волшебниками, и был чистокровным. А дети мало кого волновали — это же его любимые внучата! Волен учить полукровок уму-разуму так, как ему вздумается.

Поэтому Том решил доказать всему миру, что чистокровные — лишь кучка вырожденцев, цепляющихся за свои средневековые традиции и занимающихся инцестом. Что и сквибы, и магглы — тоже люди, которых закон должен защищать. А для этого ему следовало стать величайшим полукровкой в истории, самым влиятельным, самым сильным. Чтобы никто не мог и слова сказать против, чтобы никто не посмел даже косо посмотреть. И к этому он шёл с присущим ему упорством.

Едва он обрел связи в министерстве, как сразу наложил на семейку Гонт запретительный ордер. Им пришлось переехать из деревни, чтобы не приближаться к семейству Риддл.

Чувства к Поттеру очень сильно отвлекли его от цели. Даже теперь, вместо того, чтобы учить законы, он валяется на диване, уткнувшись лицом в подушку. Что дальше?

Том устал думать об этом. Он хотел Поттера. И он хотел, чтобы ничего не отвлекало его от цели. На двух стульях не усидеть.

В дверь кто-то начал колотить, да так, что она затряслась.

— Да господи боже, Перкис! — взвыл Том, будто разом вынырнув из омута своих переживаний.

Он метнулся к двери и распахнул её настежь, злой и настроившийся на крупный скандал.

— Слава Мерлину, с тобой всё в порядке! — на пороге стоял Поттер.

Невыносимый Гарри Поттер!

— Зачем припёрся?! — рыкнул Том, пытаясь захлопнуть дверь.

Не вышло. Поттер скользнул внутрь ужом, оттеснив Тома своим дурацким широким плечом.

— Ты сказал, что у тебя болит живот, а потом прибежала Гермиона и начала на меня орать, потому что я допустил, чтобы тебя покусал какой-то артефакт, и теперь у тебя сыпь размером с горох на жопе! И ты не отвечал на письма и записки! — прорычал Поттер в ответ, схватив его за плечи. — Ты с ума сошёл? Это же не шутки, Том! Нужно в Мунго!