Тихие ночи (СИ) - Владимиров Денис - Страница 51

Ответил обоим ритуальными фразами.

— Волки не станут иметь с тобой никаких дел, а все, что сказал Тарин будет выполняться неукоснительно. Это его последняя воля. Ты нежелательный гость в наших домах, в наших заведениях. Везде, где есть мы. Слишком много горя ты принес нашему роду! — отчеканил отчего-то оскалившийся почти радостно Кром.

Маски сброшены, точки расставлены. И это хорошо.

— Но мы ушли далеко от того, что хотел сказать вам всем я! — вновь взял слово.

— Дитя Эйдена, — сквозь зубы проговорил кто-то.

— Ты мало сказал, ты что-то хочешь еще?

— Я только начал, а если каждый из вас будет меня перебивать, то и к утру не закончим. Если бы Тарин следовал слову и Закону, то на его башку мы бы здесь не смотрели! Почему? Да потому что сами боги и Кронос их глава, отвернулись от трактирщика, за дела его подлые!

— Это еще почему? Какие еще за ним подлые дела?

— Когда я шел от Джигана домой, уверен, он стрелял в меня из проулка, дополнительно использовал амулет скрытности, но мне удалось заметить силуэт убегающего, а стати трактирщика ни с чьими не перепутаешь. Использовал несостоявшийся убийца арбалет, каким грозил мне ранее, и там присутствовал староста, и болт «Волчий оскал», какой воткнулся в стену.

— Если бы это был Тарин, ты бы умер. Он мух на лету сбивал! — категорично заявил Кром.

— Вполне возможно. Но ты забыл одну мелочь, я сдал почтенному гоблину все артефакты с твоего племянника, какие были направленны на получение удовольствий и чтобы портить баб, а на них купил защитный амулет. Хороший амулет.

— А свидетели есть? — подобрался Улаф.

— Охрана, какую приставил лэрг.

— Он говорит правду!

— Да, именно так и было, — взял слово Турин, — Но я бы на основе таких доказательств сейчас ничего не утверждал, мы не сможем допросить брата Крома. Кроме этого, предупреждаю всех и донесите весть дальше, неважно, как и где, но, если Аристо погибнет в Черноягодье от ваших рук или рук ваших приспешников, я вырежу всех причастных. Их семьи. До последнего младенца. Мое слово!

— Земли Хаоса непредсказуемы, лэрг! А море? Это… это... — Волк побледнел.

— Ты кроме руки потерял и уши? Я сказал четко и точно «в Черноягодье», где есть ваша власть. На остальное указание не распространяется, как и на Демморунг, и другие поселения. Но именно здесь я отвечаю за закон, — ай да молодец.

По логике я теперь и в Речной крепости ни на шаг не должен буду отходить от сотника… Хищные улыбки зверья показали, что мои прогулки не будут скучными. Лэрг тоже был доволен, он считал, теперь к нему буду привязан полностью. Я же достиг важнейшей цели — в поселке можно чувствовать себя в относительной безопасности. И теперь поход по магазинам не будет сопряжен каждый раз с нападениями и трупами. Выяснилось отношение родов ко мне. Ожидаемо, но, когда подтверждено прилюдно — это отлично.

Теперь самое для меня главное, то было всего лишь оперативные задачи.

— Так вот, за деяния недостойные боги лишили разума Тарина, иначе бы разве мог Тринг-Тонг, какой пусть и был воином, но в подметки не годился трактирщику, добраться до него. А так просто… Те нажрались вдвоем в бане с Тремором до беспробудного сна, чем и, скорее всего, воспользовался Ласка.

— Похоже так и было!

— Точно, трезвый бы Волк его на куски разорвал!

— Откуда ты это знаешь, что они пили? — Кром смотрел с плохо скрываемой злобой и подозрительностью.

— Стражники рассказали о случившемся, какие и передали приглашение на Малый совет. Они в его богадельне остановились. Да и ты сам Тарина завел в трактир при нашей встрече отнюдь не трезвого, когда он грозил оружием. Не так ли?

— Он говорит правду!

— Волков наказывают боги. Ведь еще и Кром вчера нарушил свое слово! — торжественно заявил я.

— Где? — перебил тот.

— Ты обещал, когда я оставил на Линсе нижнее белье, по твоей же просьбе, доставить новый комплект вечером. Вечер прошел, ночь пролетела, ничего я не увидел, — зато сейчас заметил радостное предвкушение в глазах Улафа.

Донеслось.

— Крохобор…

— И как язык…

— Что это...

— Какое-то белье!

— Оно у того столько стоит!

— Себя вспомни, холщовые драные портки забирал!

— Из головы вылетело, не успел, — вполне спокойно ответил Волк с гаденькой улыбочкой.

— Хорошо, — покладисто согласился я, — Вот Улаф несмотря на то, что он меня не любит, я его безмерно не уважаю, так как не умеет ценить добро, но… Он вчера дал слово, что вира в пятьсот золотых будет доставлена мне вечером. Это произошло после смерти Линса. И он, как и всякий человек из Народа, не забыл, у него из головы не вылетело, — Безжалостный с презрением и высокомерием посмотрел на соперника, не обратив внимание, что я его «безмерно не уважаю», — Так как он не баба, это те болтают, собаки гавкают, а все ветер носит. А ты при народе, говоришь, что дал слово и оно у тебя из головы вылетело?

Ага, сразу не до веселья стало.

— Пришлю тебе сегодня два комплекта! — решил не заострять на «бабах» Кром. Иначе бы прилетело.

На меня смотрели очень оценивающе.

— Нет, завтра ты пришлешь три комплекта и десять человек с утра. Здоровых сильных. Сами волки, слуги, холопы или рабы это будут — мне без разницы. Им предстоит декаду ломать камень, копать ямы, кидать землю, — пока тот не возразил, продолжил, — Далее, я спас твою дочь, и ты мне сказал, что будешь должен. Потом ты мне за услугу поклялся родом о соразмерной услуге. Учитывая, все что я сказал выше, то я требую умение Волков. Сегодня. При лэрге и уважаемых главах родов. Ты находишь требование справедливым и соразмерным, или как брат, хозяин слова? Дал-взял? Но и я тогда не буду соблюдать обязательства, так как именно только такую плату вижу достойной, а не кота в мешке, — поймал, суку. На горячем.

«Нет» будет означать то, что я спокойно поведаю всем о татуировке Линса. И маг с амулетом Истины подтвердит. Да, может лэрг и разгневается на меня, но всегда можно сказать, что я не знал, что это значит. И это будет правдой. Съехать можно. А последствия для самого серого несоизмеримы. Он знал о тайной жизни племянника и он глава рода. Под все условия попадал.

— Да, я согласен. Но больше род Волка тебе ничего не будет должен! — выдавил тот из себя, а глаза бешеные и ненавидящие. Спокойно выдержал взгляд и невинно поинтересовался:

— Слово! Что с работниками решишь?

— Зачем тебе это?

— Планирую строиться.

— У тебя есть дом Санти, Джастина… — а вот здесь забеспокоился лэрг, ему не хотелось, чтобы кто-то узнал раньше времени об арендаторах.

— Ого! — донеслось удивленное.

— Они мне не нравятся. Новый род, выросший из старого, должен начать с чистого листа. Думаю, Кронос бы одобрил, учитывая, что он дал мне алтарь именно там! Какой вернут подлые жрецы!

— Договорились, и десять человек. На декаду.

— С инструментом и едой на день, так как, сам понимаешь, я на вашей территории нежелательный гость, поэтому в таверну не ходок. Предупреждаю, кто плохо будет работать — убью, а твой долг возрастет. Срок через си, как появится мосты, и могут уходить за два си до их исчезновения. Кто что-то украдет, это падет на твой род. Будем разбираться по Закону. Согласен?

— Да, — не выплюнул, а выхаркнул волчара.

Ай, красавЕц!

— Что же… Я много узнал интересного, и я недоволен вами. Очень. Крамола, убийства, жертвы, клятвопреступничество... — каждый, на ком останавливался тяжелый взгляд сотника, чувствовал себя не в своей тарелке, — Ты, Кром, найдешь того, кто передаст дар или сделаешь все лично, во время этого Совета. Чтобы хотя бы сей долг закрыть перед небесами! И будешь соблюдать беспрекословно букву договора. А я прослежу, — видимо лэрг тоже решил, что такое умение для выполнения поручения божества мне не помешает.

Медведь радовался, едва в ладоши не хлопал.

Я откашлялся.

— На примерах я вам показал, что бывает, когда не выполняются заветы предков. Мое предложение простое. Мы дадим шанс молодым и старым. Расскажем людям без подробностей о злодеяниях таинственного общества. Но про какие-то наши догадки, и тем более про личную жизнь Юны — умолчим. Потому что она здесь не имеет значения. Объявим и о том, что ждет отступников и их семьи, кто в течение декады… — поймал вопросительные взгляды, — Да, дадим им декаду! И кто явится к нам добровольно и с повинной головой, и кто не совершил тяжких преступлений против Империи, Великого герцогства и Народа, то простим, — недовольный гомон от богатых, — Но они будут должны искупить вину делом.