Вик Разрушитель 3 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 68

— Будешь проверять?

— Я тебе доверяю, — подняв голову, я с намеком взглянул на Хромого. — И адрес твой знаю, если ты вздумал меня нагреть.

— Хромой, ну хорош уже языком трепаться! — раздался мужской голос в коридорчике, примыкающем к кухне. — Отпускай клиента и давай к нам!

Я почувствовал, как за моей спиной замерла фигура человека, чей голос мне показался знакомым. Медленно повернувшись, сразу захотел дать деру. Пусть даже и в окно. Потому что не ожидал встретить Федьку Ефимова — того самого предводителя купеческого боевого отряда, с которым мы совсем недавно схлестнулись в Покровском парке на «свалке». Не узнать его лысину было невозможно. Сам же купчик был в просторных льняных штанах, в рубашке-поло, рельефно облегающей его жилистое тело, на ногах — белые кроссовки с двумя красными полосками.

— Погоди-ка, — Федор нахально положил руку на мое плечо, как будто несколько пудов груза мгновенно прижали к стулу. — Где-то я тебя видел… Видел, видел. О, точно! Ты же сидел рядом с Анжелой в «Луне»! Там еще Азамат был и братья Булгаковы!

Ефимов ударил мощным кулаком в свою ладонь с такой радостью, словно получил нежданный подарок.

— Мы же тогда не до конца отношение выяснили! — перегородив мне путь к отступлению, раскорячившись в дверном проеме, Федор и не думал уходить. — Может, махнемся, боярич?

— Я не боярич, — стараюсь сохранять спокойствие, а сам лихорадочно раздумываю, как привлечь внимание к своим телохранителям. Может, табуретом окно разбить? Они же видели, в какой подъезд я зашел, сообразят, что дело неладное.

— А кто? Как ты в этой компании оказался? — продолжал допытываться Федор.

— Тебе не все равно? Знакомый.

— Дворянин?

— Дворянин, — не стал я скрываться. Анжелика все равно намекала Хромому, кто я такой.

— А чего ты такой неразговорчивый? — Ефимов, кажется, всерьез решил влезть под кожу. — Рассказал бы о себе.

— Тебе зачем? Моя фамилия тебе ничего не скажет. Знаешь Волховских?

Федор на какое-то время задумался, словно включил в своей лысой голове вычислительную технику, прогоняя в уме списки московских дворянских родов.

— Не-а, не знаю. Мелкопоместные, наверное, из-под Москвы?

Киваю в ответ, лишь бы отвязался.

— Что тогда тебя с Булгаковыми связывает? Или к Анжеле клеился?

Парень бесцеремонно вцепился в мое плечо и сильно его сжал. Больно! Он совсем сдурел?

— Хорош, Федя, — Хромой заволновался. — Отпусти пацана. Так всех клиентов мне разгонишь!

— А мне говорили, я не поверил…, — Ефимов вытащил из кармана рубашки пачку с сигаретами, стукнул по донышку, выбивая одну гильзу, зацепил зубами, щелкнул зажигалкой и пыхнул дымом. — Анжела, дескать, с одним дворянчиком в кафе сидела, милым называла.

Я удивленно взглянул в прищуренные от дыма глаза лысого купчика, а мысль тут же выдала вариант: официант! Такие подробности знал только он, когда слушал наш заказ! На некоторое время меня сковало какое-то неприятное предчувствие. Надо было налететь на ревнивца! Неужели этот идиот не понимает, что Салтыков не допустит, чтобы возле его дочери крутился какой-то парень из купеческого рода!

— С чего ты взял, что это был я? — начинаю раздувать в солнечном сплетении угли. Приятный жар стал концентрироваться в самой середке, зажигая кровь. Энергетические потоки оживились, изменяя свою полярность. В пальцах больно закололо, я с хрустом сжал кулаки. Лишь бы не переусердствовать, а то убью Федора, потом бегай всю жизнь от кровников.

— Описал тебя Комар, прямо художественно описал, — ухмыльнулся Ефимов, сигарета запрыгала в его зубах. — Ты это был. Когда слушал, появилось ощущение, что мы раньше встречались. Ведь точно, в «Луне»!

— Молодец, память хорошая, — я легко сбросил руку со своего плеча и поднялся, пряча телефон в карман брюк. — С твоего позволения я ухожу. Всего доброго!

Чувствую возбуждение от перетоков энергии, голова слегка закружилась, но в целом ощущение довольно приятное, грудь едва не распирает от накопленной силы.

— Не, дворянчик, ты так просто не уйдешь! — зло цедит Ефимов и с разворота прижимает меня к стене, собирая на груди рубашку в горсть. — Если еще раз увижу с Анжеликой, оторву ноги, причем сразу обе! Мне плевать на твоих дружков из княжеского клана. Начнут предъявлять, сами получат!

— Не переусердствуй, — я без труда разжал его пальцы, и не останавливаясь, продолжал выгибать их в другую сторону. Глаза Ефимова расширились от удивления. Поняв, что попал в жесткий захват, неожиданно для меня совершил подлость.

Свободной рукой он выхватил сигарету изо рта и ткнул мне в щеку. Резкая боль взъярила. Я выгнул пальцы еще сильнее; послышался хруст суставов. Коротко размахнувшись, кулаком бью в челюсть — и Федора просто смело в коридор. Он налетел спиной на обувную тумбочку, с грохотом свалил ее на пол, и тщетно цепляясь за висящие на вешалке куртки, уронил и ее. На лице купчика было столько злости и растерянности, что я не стал выжидать продолжения представления. В два прыжка подскочил к нему и ладонью нанес пощечину. Голова метнулась в сторону, а сам Ефимов, не удержавшись, полетел по коридору дальше, подобно шару для боулинга сбивая выскочивших на шум товарищей. Их тут, оказывается, целая компания была. Завизжала Майя, но я, ошеломленный своими новыми возможностями, уже вылетел на лестничную площадку и рванул вниз.

Выходил я из подъезда спокойно, чтобы телохранители ненароком не подумали, что за мной кто-то гонится. Дошел до внедорожника, устроился на заднем сиденье и только хотел сказать, что можно ехать, как Тесак с подозрением уставился на меня.

— Голову поверни, — приказал он и рявкнул раздраженно: — В другую сторону! Так, что это такое, парень? Баба-вампирша поцеловала?

Барбос жизнерадостно заржал, с любопытством глядя на вскочивший волдырь на скуле.

— Слышь, Тесак, а ведь это ожог от сигареты! — воскликнул он. — Давай, колись, Вик-чирик, зачем пепельницу изображал?

— Да нарвался на одного ревнивца, — нехотя ответил я, прикрывая подергивающуюся от боли щеку. Спасло то, что сигарета почти потухла, легко отделался. Но все равно неприятно.

— Мазь надо наложить, — предложил Тесак. — Ладно, сейчас заедем в ближайшую аптеку, купим чего-нибудь. Мля! Говорил же, нужно сопроводить! Место какое-то сомнительное.

Барбос в это время заинтересовался происходящими возле дома событиями. Из подъезда, где проживал Хромой, выскочил разъяренный Федька Ефимов с каким-то парнем бойцовского вида, плотно сбитого, коренастого. На нем была кожаная коричневая куртка, под которой была лишь армейская камуфлированная майка.

— Он? — спросил Барбос, кивая на озиравшегося по сторонам Федора.

— Он, — нехотя ответил я. Повлиять на личников не получалось, парни все равно сделают по-своему. Оставалось надеяться, что они не пристрелят купчика на месте.

Между тем Федор заметил стоявшую чуть поодаль под багровеющей кленовой кроной машину с родовым гербом Булгаковых, и сделал пару шагов в ее сторону. Но товарищ схватил его за руку и что-то горячо заговорил. Мои телохранители с интересом наблюдали за развитием ситуации. Только бы купчику хватило ума остаться на месте.

— Как его зовут? — спросил меня Барбос, не отрывая хищного взгляда от Ефимова.

— Не знаю, — соврал я, опасаясь за жизнь этого придурка. Убить, конечно, не убьют, но покалечить могут. И будут в своем праве. Они защищали человека, входящего в клан Булгаковых. Оскорбление нанесено в физической форме — а это уже серьезное обвинение и повод к действию. — Оказывается, он где-то увидел меня с девушкой, которая сама недовольна его ухаживаниями, ну и закусило парня. А я его впервые в жизни увидел.

— Пойти спросить, что ли? — задумался личник.

— Да поехали! — Тесаку надоело глядеть на этот спектакль, и он чуточку раздраженно завел двигатель. — Пацану надо мазь наложить побыстрее, пока там все не разнесло. — После заедем и разберемся без свидетелей. Дом я запомнил.

— Не-не, подожди, — Барбос решительно вышел из машины и с легкой расхлябанностью направился к замершим купчиком. Подойдя к ним, он что-то спросил, и получив не самый приятный для себя ответ, резко вздернул обе руки и впился пальцами, как клешнями, в кадыки парней. Те аж на цыпочки встали, лица их побагровели. Интересно, что они не стали проявлять свои бойцовские качества, и дождавшись, когда личник уберет руки, судорожно задышали. Потом оба закивали головами, словно соглашались с чем-то.