Безрассудный (ЛП) - Джеймс Онли - Страница 42

— Дай мне посмотреть, — сказал дрожащим голосом Ной.

Томас грустно улыбнулся ему.

— Нет. Не дам. Тебе буквально незачем это видеть.

В глубине души Ной частично был благодарен, в то время как другая часть ненавидела, что они увидят его в худшем виде, а он нет.

— Как я узнаю, кто они, если не смогу увидеть их лица?

Томас закрыл глаза, на его лице отразилась боль.

— Нет никаких лиц, кроме твоего. Пожалуйста, я знаю, что ты хочешь быть жёстким, но ты никогда не сможешь этого забыть. Просто... позволь нам защитить тебя, хотя бы на этот раз.

Адам зарычал, его руки дрожали, но не от испуга, а от ярости.

— Я хочу, чтобы они умерли, папа. Все они! Мне плевать, если это сделает нас известными. Они все должны умереть. С криками. Окровавленными. Сломленными. Корчась в агонии. Все, блядь, до единого.

Обычно Ной старался сдерживать убийственную ярость Адама, но в этот раз ему было так хорошо. Просто. Невероятно. Каждый из них заслуживал смерти в агонии, и он не хотел, чтобы Адам перестал злиться. Он хотел видеть их муки.

Томас не выпускал из рук альбом, пока они продолжали раскапывать коробки. Больше фотографий, больше альбомов, больше мальчиков. Может, Ной и был первым альбомом, но далеко не последним. У каждого из них была своя отвратительно детская обложка. Ною не дали увидеть ни один. Да он и не хотел. Одно дело – знать, что это ему причинили боль, совсем другое – видеть, как другой ребёнок страдает так же, как он.

Звякнул бумеранг рядом с бедром Ноя. Томас подошёл и нажал на кнопку. Мрачный голос Каллиопы наполнил комнату.

— На связи, — сказала она.

На стене рядом с белой доской загорелся экран, и на нём появилась фотография мальчика лет десяти. Это был фоторобот.

— Уэйн Холт, арестован в возрасте тринадцати лет за нападение на своего шестилетнего соседа. Был отправлен в «Новый горизонт» вместо центра для несовершеннолетних, потому что судья посчитал, что он не должен разрушать жизнь маленького мальчика после «одной ошибки».

— Довольно большая грёбаная ошибка, — пробормотал Аттикус с отвращением.

— Это ещё не всё. Пол Андерсон тоже был там тем летом, как и Конан Гриви. Все под присмотром отца О'Хары, директора программы. — На экране появилась серия фотографий, всего десять, все мужчины примерно того же возраста, что и Холт, когда Ной жил с ним. Его желудок скрутило. — Ной, кто-нибудь из этих мужчин выглядит знакомым?

— Да. — Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. — Один, шесть, семь, девять и десять.

— Рафаэль Нуньес, Джадд Данниган, Джулиан Киз, Дэвид Кребс и Фил Армстронг. Все участвовали в программе. Все со снятыми судимостями. Все они получили работу, которая позволяла им тесно общаться с детьми, — говорит Каллиопа. — Я пришлю вам всё, что у меня на них есть, но думаю, что мы нашли наших главных участников.

— Не всех, — сказал Август. — У меня есть ещё как минимум три имени, которые ты не назвала, и которые каким-то образом связаны с этим. Они продавали контент. Кассеты VHS, затем DVD. Есть информация о платежах, электронная почта, IP-адреса. Многие из них находятся за границей, но большинство – прямо здесь, в США. Это гораздо более крупная операция, чем мы себе представляли, но, насколько я могу судить, ею управляют те люди, которых вы упомянули, и все под руководством отца О'Хары.

— Да, любопытно, что нет ничего, что можно было бы инкриминировать Гари или Холту, за исключением, использования хижины.

Ной нахмурился, пытаясь собрать всё воедино.

— Вот почему он послал это Гари. Он передал ключи от королевства. Он хотел, чтобы после смерти Гари можно было всё сжечь. Почему?

— Кто знает? Мы никогда не поймём, какая извращённая связь связывала этих двоих. Но думаю, у нас более чем достаточно аргументов, чтобы согласиться с тем, что всех этих людей нужно уничтожить, не так ли? — спросил Август у отца.

Томас кивнул.

— Да, но как только мы убьём одного, остальные залягут на дно.

Адам встретил взгляд Ноя и мягко улыбнулся ему, прежде чем посмотреть на своих братьев.

— Тогда давайте уберём их всех сразу.

ГЛАВА 21

Адам

Всю дорогу домой Ной смотрел в окно, подпевая себе под нос и радио, но не делая никаких попыток заговорить. Адам понял, что Ною нужно время, чтобы всё обдумать, переварить, прежде чем он сможет полностью осознать, какой ужас появился в их жизни. И хотя Ной не разговаривал с Адамом, он держал его руку, сплетя пальцы, давая понять, что всё в порядке.

В лифте Ной обнял Адама. Но, как и в прошлый раз, когда они были в доме отца Адама, Ной почти сразу же повернулся к нему, скользя руками по груди Адама, начиная расстёгивать пуговицы на рубашке.

— Я хочу тебя. Сейчас.

Адам не протестовал, когда Ной принялся стягивать с него рубашку, и когда она упала у их ног. Он уже расстёгивал молнию.

— Да, детка? Скажи мне.

Ной перевёл взгляд на него, облизнув нижнюю губу.

— Я хочу, чтобы ты меня трахнул.

Адам оскалился, обхватив рукой горло Ноя, и повёл его спиной, пока тот не ударился о перила.

— Ты всегда хочешь, чтобы я тебя трахнул, — сказал Адам, облизнув губы Ноя. — Я хочу, чтобы ты сказал мне, как именно ты этого хочешь. Я хочу услышать слова. — Адам наклонился ниже, проводя языком по челюсти. — Ты хочешь, чтобы это было медленно и глубоко? Или ты хочешь, чтобы я трахал тебя до тех пор, пока ты не забудешь своё имя?

Ной застонал.

— Определённо. Жёстко. Грубо.

Адам низко прорычал.

— Насколько жёстко?

— Сделай мне больно, — умолял Ной.

— Весьма опасная просьба, — дразняще произнёс Адам, касаясь ушка Ноя. — Потому что мне нравится, как ты лепечешь, когда стонешь на моем члене, а твои ногти впиваются в мои бёдра, когда тебе отчаянно не хватает воздуха. — Адам крепко держал руку на шее Ноя, когда тот отстранился, глядя на него. — И ты просто чертовски красив, когда плачешь.

Зрачки Ноя расширились, он тяжело сглотнул под ладонью Адама.

— Я доверяю тебе. Сделай это. Я хочу чувствовать тебя каждый раз, когда сажусь. Я хочу, чтобы всё выглядело как место преступления, когда ты закончишь со мной. Пожалуйста, Адам.

Господи. Звук его имени на губах Ноя жарче любого прикосновения. Он и правда был совершенен во всех смыслах. И Ной принадлежал ему... во всех возможных отношениях. Адаму нравилось, что, независимо от того, насколько жестоким он становился, Ной всегда знал, что Адам позаботится о нём, знал, что он всегда даст ему то, в чём он нуждается.

Адам нежно поцеловал щёки Ноя, его нос, веки, прижался губами к его губам, прежде чем отстраниться, чтобы вцепиться зубами в ухо.

— Скажи это снова, — прохрипел Адам.

— Пожалуйста...

— Моё имя, скажи его, — потребовал Адам.

Его имя прозвучало со вздохом на губах Ноя, как будто оно было ответом на все вопросы Ноя о жизни. Адам обезумел от этого, ему захотелось причинить вред тем, кто причинил боль Ною. Вещи настолько отвратительные, что большинство людей не произнесли бы их вслух.

— Ты же знаешь, что ради тебя я готов разорвать весь мир?

Ной сладко улыбнулся и пропел:

— Я знаю, детка. — Член Адама запульсировал как от ласки, так и от кровожадной улыбки Ноя. — Но сейчас единственное, что я хочу, чтобы ты разорвал... это меня.

Он никогда не отпустит Ноя. Никогда. Адам не мог. И он знал. Адам не мог жить без Ноя, и знал всеми фибрами своей глубокой, тёмной, уродливой души, что он никогда не позволит Ною жить без него. Но в этом и было дело. Ной не хотел уходить. Адам знал это на клеточном уровне. Ной чувствовал себя в безопасности, защищённым, любимым. Даже если эта любовь была опасной.

Адам отпустил горло Ноя и провёл большим пальцем по влажной нижней губе.

— Хочешь отсосать мне? Хочешь хорошенько и глубоко принять его, и я могу наклонить тебя и трахнуть прямо здесь?