Тафгай 4 (СИ) - Порошин Влад - Страница 24

— Садитесь за стол. — В большую комнату вошла мама Варвары с пирогами на фарфоровой вазочке.

«Это значит, принимают меня по первому разряду, — усмехнулся про себя. — Хорошие у Варвары родители».

— Да папа, хватит с вашим хоккеем, — сказала немного раскрасневшаяся Варя в красивом светлых тонов элегантном платье по колено. Вроде как бы подчёркивая красоту ног, но в то же время её скрывая.

— Ну, так вот! — Повысил голос Вячеслав Анатольевич. — Как вы сыграете с ЦСКА сразу после Олимпиады 17 февраля, такое место и займёте.

— Точно! Все пацаны только об этом и спорят. А как вы с ЦСКА сыграете? — Влез младшенький Игорь.

— Сложно сказать, — я еле-еле оторвал глаза от красавицы Варвары. — На Олимпиаде в Саппоро из нашего «Торпедо» будет участвовать половина состава, а из ЦСКА всего пятеро или четверо человек. Мы приедем уставшие, вымотанные морально и эмоционально, а армейцы Москвы будут все эти дни готовиться к главной битве чемпионата. Одна надежда на Анатолия Тарасова.

— Какая? — Хором спросили отец и сын Варшавские.

— Какая? — Улыбнулся я. — То, что Анатолий Владимирович сам накрутит психологически и замучает лишними тренировками всю свою команду. Ведь все нагрузки в спорте должны делаться с умом, а иначе начинают сыпаться травмы и нервные срывы. Сейчас на товарища Тарасова идёт большое психологическое давление. Одно дело уступить первенство «Спартаку» или «Динамо», а проиграть чемпионат небольшой автозаводской команде из Горького — это ЧП, сильнейший удар по имиджу. Вот он, скорее всего, гайки и закрутит.

— Значит, выгонят Тарасова из ЦСКА, — авторитетно заявил Игорь. — Им нас здесь дома не победить! Вместе сила! — Пропел паренёк.

— Давайте уже поедим, — вмешалась Ирина Игоревна. — Я и селёдку под шубой приготовила, сейчас ещё курица дожариться. Не стесняйтесь.

— Может за знакомство по чуть-чуть? — Отец семейства из мебельной стенки вытащил бутылочку коньяка.

— У меня Ваня не пьёт, — гордо заявила Варвара.

— Спортивный режим, — пояснил я, взяв поочерёдно в правую руку и вилку и нож. И только сейчас вся семья обратила внимание, что у меня из-под пиджака выглядывает гипсовая повязка. Поэтому я сразу всех успокоил, — мелкое повреждение. Гипс нужен, чтоб быстрей зажило.

— А с «Химиком»? — Опять хором спросили отец и сын.

— С «Химиком» мужики сладят и без меня. — Я подмигнул Игорю. — У нас молодёжь подрастает великолепная, вот пусть она и покажет, на что способна.

— Молодым везде у нас дорога, — тяжело вздохнул Вячеслав Анатольевич, — опять «Валидол» пить придётся. И когда же это закончится?

Я хотел было ответить, что никогда. Пока переживаешь за любимую команду «Валидол» всегда должен быть под рукой, но промолчал. Зачем человека зря расстраивать?

***

15 января на игру против команды из Воскресенска мне выделили два билета на лучшие места. Как всегда в этом сезоне во дворце спорта «Торпедо» был аншлаг. Кто ж знал, что на город с миллионным население стадиона на четыре с половиной тысячи будет не достаточно? И когда я ждал на ступеньках дворца Варю, меня каждые пятнадцать секунд кто-нибудь да и спрашивал: «Есть ли у меня лишний билетик?». Потом извинялись, узнавали и интересовались: «Почему я не играю?». Я же всем отвечал по-простому: «Лишних билетов нет. А не играю, потому что бандитские пули всего изрешетили меня».

«Теперь точно поползут слухи, что я один взял несколько особо опасных преступников голыми руками», — зло усмехнулся я про себя, когда моя ненаглядная, наконец-то, выпорхнув из машины такси, побежала мне навстречу.

— Несколько раз переписывала статью про наш Горьковский Дом моды, — призналась она, после того как мы поцеловались. — К примеру, стараются наши модельеры изобретают красивую вещь, а когда дело доходит до серийного производства им говорят, что делать такое не выгодно, дорого. И я всё понять не могу, почему изготавливать красивую дорогую вещь, которую гарантированно купят — не выгодно, а производить некрасивую и дешёвую, которую никто не возьмёт — выгодно? Получается, что в погоне за экономией, на выходе мы имеем одни убытки. Люди трудились, материал испорчен, товар гниёт на складах, зато план перевыполнен. Это же вредительство в государственных масштабах!

— А что сказал редактор? — Спросил я, пропуская девушку вперёд.

На контроле бдительные бабушки, завидев меня, улыбнулись и, не проверяя билетов, пустили внутрь.

— Редактор сказал, что писать о том, что товар гниёт на складах не надо, — грустным голосом ответила Варя. — Наша задача обозначить проблему, а решать её должен тот, кому это положено.

— Умная ты у меня, — я чмокнул девушку в щёчку. — Я тебе так скажу, если ты будешь настаивать на своём, статью всё равно не напечатают, только нервы истреплют. Поэтому поступай, как сказал редактор.

В это время в фойе дворца спорта моё внимание привлекла группа в человек триста. Все они как один были одеты в наши хоккейные оранжевые свитера, а их лидер — толстый парень бил колотушкой в большой барабан. Завидев меня с Варварой фанаты, а это были именно они, стали скандировать под барабанный ритм:

— Тафгай! Бум, бум, бум! Тафгай! Бум, бум, бум! Тафгай…

— Физкульт привет! — Крикнул я организованной группе шумных болельщиков.

— Так надо же что-то делать? — Вернула меня к своей проблемной статье Варя. — Может письмо написать в ЦК? — Она посмотрел на меня, как шаман Волков пару дней назад, как будто я имею ответы на все вопросы.

— То, что ты предлагаешь, — я тяжело вздохнул. — Это называется — внедрение рыночных механизмов регулирования экономики, то есть производить то, что пользуется спросом. А рыночная экономика у нас там, на загнивающем западе. Твоё письмо может потянуть, если обратят на него внимание, на статью 70, антисоветская агитация и пропаганда. Лишение свободы до семи лет.

— Что же всё-таки делать? — Спросила девушка, чуть не расплакавшись.

— Сейчас посмотрим хоккей, а потом я чего-нибудь придумаю, — соврал я. — Между прочим, у рыночной экономики тоже есть свои недостатки. Во всём нужна мера и в «плане» и в «рынке».

А когда минут через десять на ледовой площадке разгорелась нешуточная битва и Варвара, вцепившись в мою руку, громче всех кричала: «Шайбу! Шайбу!», она вдруг сама мне призналась:

— Не буду больше писать про экономику. Я теперь про хоккей писать начну. Выбрасывай шайбу из зоны! Выбрасывай шайбу к чёртовой матери!

— Выноси! — Галдели вокруг болельщики, потому что «Химик» в первом периоде неожиданно захватил игровую инициативу и наше «Торпедо» вынуждено было отбиваться.

«Да что они там все спят?» — зло подумал я, ёрзая от нетерпения на деревянном жёстком кресле. Сегодня необычайно мощно у гостей играли братья Сырцовы, Геннадий, Владимир и Александр. И именно Александр открыл счёт в матче. Владимир хорошо поборолся в центре поля против нашего Саши Федотова, отдал на Гену, который пробежал по флангу и выложил шайбу точно на крюк брату Саше. Вратарь Володя Минеев, которого на игру выставил Всеволод Михалыч, выручив нас несколько раз на первых минутах, с убойной позиции шайбу от Александра Сырцова «не потащил». Народ на трибунах дружно засвистел, призывая тем самым собственную команду собраться.

И призыв своих болельщиков мои парни услышали. Отлично через минуту сыграла молодёжная тройка нападения: Александров, Доброхотов и Скворцов. Крайние нападающие «Малыш» и Скворец разыграли быструю двухходовочку и вывели на бросок Витю Доброхотова. И Виктор не подвёл, щёлкнул точно под перекладину.

— Гол! — Кричал я вместе с Варей и ещё с четырьмя с лишним тысяч человек.

— Спорт — это моё! — Радостно заявила Варвара. — Завтра напишу небольшую статью в газете об этой игре.

Однако не пришло и трёх минут, братья Сырцовы вновь вывели «Химик» вперёд. Дубль после передачи Владимира оформил Александр. И как только счёт на табло стал 1 : 2, уже «Торпедо» кинулось на штурм ворот гостей.

— Шире! Шире, расставляетесь в «позиционке»! — Гудел я. — Куда вы все к центру сползаете?!