Тафгай 4 (СИ) - Порошин Влад - Страница 17

Я же усевшись на лавку, скрипнул зубами от злости и потребовал от врача команды срочную заморозку.

***

— Какой сегодня в лужниковском дворце спорта замечательный хоккей, — комментировал и улыбался Николай Озеров, так как после первых минут матча, когда игроки только и делали, что колотили друг друга, игра внезапно преобразилась. Сначала отличился любитель собирать почтовые марки Иван Тафгаев, затем размашистую и красивую комбинацию разыграла вторая пятёрка горьковского «Торпедо» и капитан команды Мишин сделал счёт 0 : 2. И прямо сейчас блеснул индивидуальным мастерством молодой нападающий Борис Александров. Он обвёл троих армейцев, сильно и точно бросил, но Владислав Третьяк шайбу зафиксировал «намертво».

— Вбрасывание в зоне ЦСКА, — прокомментировал Николай Николаевич. — Нелегко сейчас приходится армейскому коллективу. До конца первого периода осталось пять минут, а вратарь горьковчан Виктор Коноваленко практически без работы. Итак, на поле появляются следующие сочетания игроков, у «Торпедо» — это пятёрка Свистухина, а у ЦСКА — Михайлов, Петров, Блинов и защитники: капитан команды Кузькин и Юрий Блохин. Судья в поле Осипчук произвёл вбрасывание, шайба вновь досталось горьковской команде. Как здорово на точке сегодня действуют подопечные Боброва. Мало ещё в нашем хоккее уделяется внимание этому важнейшему компоненту игры, который сразу же позволяет захватить игровую инициативу. Вот и сейчас ЦСКА вынужден героически отбиваться. Передача в край на Смагина, бросок по воротам Третьяка, шайба отскакивает прямо на пятачок… Какой опасный момент, лишь в последнюю секунду Виктор Кузькин отвёл угрозу, но атака ещё не закончена. Защитник «Торпедо» Мошкаров остановил шайбу на синей линии, снова бросок по воротам и Николай Свистухин с лёту подправляет летящую навесом шайбу. Гол. Счёт 0 : 3 и играть ещё четыре минуты в первом периоде. Вот что значит проигранное вбрасывание в своей зоне. Посмотрим, что предпримет теперь Анатолий Тарасов.

***

Непривычно, когда после заброшенной шайбы на трибунах такая тишина. Но сегодня здесь за нас болеют от силы человек двести, остальные тринадцать тысяч восемьсот за ЦСКА. Но это пустяки, в хоккее главное — счёт на табло, а так же зарплата, премиальные и крепкое здоровье.

— Красавчик Коля, — похлопал я Свистухина по плечу, который кое-чему от меня уже научился, и на вбрасывании уверенно действует и с лёту по шайбе иногда попадает.

— Сегодня ещё заброшу, — хмыкнул наглец Николай.

— Не надорвись, — ухмыльнулся Боря Александров, выезжая на лёд.

— Держи себя в руках Иван! — Окрикнул меня Всеволод Михалыч, когда я тоже покатил следом за юным гением прорыва.

А Анатолий Тарасов после третьей банки решился на первые изменения в составе. Против нас вышла новая пара защитников: Цыганков и Рагулин, который исподлобья сверлил меня взглядом. Так же в центр нападения вернулся Евгений Мишаков, возможно, повреждение оказалось не таким серьезными или как обычно Евгений вышел на морально-волевых. Но на чём бы Женя Мишаков не играл, шайбу после вбрасывания опять выиграл я, после чего откатился к своей синей линии.

Мы ещё на скамейке запасных договорились всей пятеркой, что разыграем комбинацию, при которой «Малыш» разгонится со своего левого фланга на правый и сам привезёт шайбу в зону ЦСКА. Поэтому я получил обратный пас от защитника Куликова и тут же ко мне прилип как «банный лист» Мишаков, прихватив меня клюшкой. Но скорость я уже набрал, и словно конь, запряжённый в сани, протащил Женю Мишакова вперёд и откинул шайбу не глядя себе за спину. И вроде комбинацию эту мы уже разыгрывали, но для той пятёрки, которая, по мнению Тарасова должна была сдерживать нас сегодня, маневр стал истинным откровением. Борис шайбу подхватил на высокой скорости легко ушёл от растерянного Волчкова, затем пересёк синюю линию армейцев, на замахе напугал Цыганкова, а сам как юркая мышка пронёсся дальше и, заложив крутой вираж, заехал за ворота Третьяка.

Хаос, который воцарился у армейцев в защите, где никто не понимал, кто кого должен держать я использовал на все сто. Во-первых, ещё раньше сбросил с плеч Женю Мишакова, я ему не лошадь ездовая. Во-вторых, вовремя открылся по левому борту и получил передачу от «Малыша». Затем без раздумий последовал резкий и мощный прострел вдоль ворот. И Сашка Скворцов, про которого все уже давно позабыли, в касание ловко воткнул ещё одну шайбу в сетку ворот Владислава Третьяка. Красный фонарь, что вспыхнул тут же, подвёл жирную черту под всеми напрасными страданиями сдерживающий пятёрки ЦСКА. Анатолий Тарасов, который всегда очень импульсивно реагировал на любое действие своих и чужих игроков, сейчас печально смотрел в одну известную только ему точку.

На первый перерыв, потирая шишки и ушибы мы шагали в раздевалку с легким сердцем, так как на электронном табло горели красивые и достойные цифры — 0 : 4. Как вдруг меня окликнул знакомый голос, который принадлежал армейцу Саше Гусеву.

— Тафгай! — Повторил он, затем оглянулся, не видит ли его кто из его же команды, подошёл ко мне и пожал руку. — Мне от московского горисполкома ордер на квартиру дали. В конце января въезжаем. Спасибо тебе, что слово тогда за меня замолвил.

— Поздравляю, — улыбнулся я. — Чего тебя Тарасов на лавке маринует, горите же?

— Тарас сказал, что я в сборной потом наиграюсь, — грустно усмехнулся защитник.

— Кстати, про сборную. Передай Михайлову и Петрову, чтобы срочно после игры извинились перед Севой Бобровым. Иначе в Саппоро поедут другие за честь страны биться. Желающих, сам понимаешь, вагон и большая тележка. Давай, не унывай. — Я ещё раз пожал руку Саше Гусеву.

***

Вечером в среду 12-го января вся мужская часть семьи Варшавских, отец семейства Вячеслав Анатольевич и младший сын Игорь оккупировали в гостиной единственный общий телевизор марки «Рекорд-6». Мужчины как всегда сдвинули два кресла на середину комнаты и уставились в черно-белый экран, где мелькали хоккеисты в темной и светлой форме. Естественно разговора о том, чтобы переключить телевизор на первый канал, где сейчас шла премьера телеспектакля «Свободный час», супруга Ирина Игоревна даже и не заводила. Она взяла на кухню журнал про вязание, моток шерстяных ниток, спицы, крючки, и принялась разучивать новый для себя узор, отсчитывая, сколько петель нужно сделать в одну сторону, а сколько в другую.

Однако муж, каждый раз, когда любимое горьковское «Торпедо» забрасывало шайбу, так бурно радовался, выкрикивая «гол», победно вскидывая кулаки и бегая по комнате, что со счёта Ирина Игоревна сбилась уже четыре раза.

— Четыре ноль, четыре ноль, четыре ноль, — пропел муж, зайдя на кухню. — Ледовой бой ведет весёлая дружина... Ириночка, а давай по случаю скорой нашей победы выпьем кофейка?

— Слава у тебя же сердце, — недовольно пробормотала супруга, но всё же, достав из шкафчика кофейную турку, принялась готовить настоящий молотый кофе.

В прихожей хлопнула дверь и прямо с порога, не снимая пальто, в квартиру ворвалась старшая дочь Варвара.

— Какой счёт папа? — Выпалила она.

— Четыре ноль, всё хоккей, — улыбнулся отец семейства.

— С каких это пор тебя интересует этот спорт? — Удивилась мама Ирина Игоревна.

— Какой спорт? — Захохотал, заглянув на кухню, младший сын Игорь. — Наша Варька с хоккеистом Иваном Тафгаевым встречается. И мне все пацаны во дворе теперь завидуют.

— Правда? — Ещё сильнее удивилась Ирина Игоревна.

— Правда, правда, они уже один раз целовались, — сдал сестру с потрохами вредный парнишка, из-за чего получил от неё заслуженную затрещину. — Второй период начался! Быстрее!

— Интересное кино, — пробормотал отец семейства. — Может его нужно сначала пригласит в гости, познакомить с нами?

— Я уже большая, я институт закончила, разберусь, — обиженно бросила Варвара и побежала смотреть хоккей.

***

Первые секунды второй двадцатиминутки Николай Озеров напомнил для товарищей телезрителей составы играющих команд и постепенно перешёл к непосредственному хоккейному действию на ледовом поле.