Древний свет - Джентл Мэри - Страница 40

• Предыдущая
• 40/172
• Следующая

Сетри-сафере. Привлекательное лицо с обманчивым открытым взглядом, многим обязанное светлой гриве и бровям и совершенно ничем, как я предположила, его темпераменту.

— У вас есть ответ?

Он немного повернул голову таким образом, чтобы никто не мог видеть, что он говорил, и это был непроизвольный жест: он был более чем привычен к скрытности, он наслаждался ею. Я подумала: «Должно быть, ты родился в Ста Тысячах, игрок».

— Ответов нет. Может быть, мы сможем приспособиться. Если рэйку могут быть союзниками, то почему не хайек ! — Кожа вокруг его глаз собралась складочками, что означало тайное веселье. — У меня нет больших талантов в севе или уборке урожая в зииран , торговля в городе мне надоедает, командовать наемниками — это прискорбная необходимость, но я могу склонить рэйку к тому, чтобы он понимал обстоятельства по-моему.

Его рука, прикасавшаяся к моей, была прохладной и сухой, через кончики пальцев я ощущала на своей коже быстрое ортеанское сердцебиение. Я подумала: «Я полагаюсь на своекорыстие даже больше, чем на целесообразность — ты хочешь избавить хайек от застоя, в котором они удерживаются, и даже больше того, хочешь быть тем, кто это сделает…»

— Кристи, вы видите, что я откровенен с вами. Кто еще поможет мне стать у власти, если не С'аранти ! И кто еще, кроме меня, захочет помочь С'аранти получить то, что им нужно от руин Золотой Империи? — Его улыбка была теплой, насмешливой, скрывала в себе тайный сговор. — Я намерен стать вашим другом, Линн Кристи.

Спустя час я вышла из переполненной комнаты, чтобы постоять на прохладном ночном воздухе. Цокнул каблук сапога. Я быстро взглянула вниз, на мощеную дорогу, под выступ — наемница, Халдин Дамори, успокаивающе подняла руку и отступила в тень.

Я посмотрела на другую сторону дна впадины, в которой находилась Махерва. Звезды Сердца светили достаточно ярко, чтобы куполообразное сооружение и колонны отбрасывали тени, и освещали далекие фигуры стражников из Харантиша.

А сообщение о нас уйдет в Кель Харантиш. Это помеха — или я должна быть благодарна, что есть помеха?

Все хайек Побережья существуют между властью КельХарантиша и Касабаарде, Касабаарде…

Я повернулась и сильно ударила ребром ладони по хирузетовой стене. Видение мерцало на грани моего сознания. Этот поток памяти, который нахлынет на меня, унося с собой все, что есть Линн Кристи…

Что это такое? Что со мной происходит?

— Линн. — Лицо Дуга Клиффорда скрывала тень, но в его голосе слышалась понятная озабоченность. — Если я смогу что-нибудь сделать…

— Предоставим это Прамиле и Дэвиду, — сказала я. — Группе наемников — несколько бутылок вина из зиира ; давайте выпьем и наверстаем то, чего не делали с тех пор — где это было? — когда работали в Мире Мелгуиша.

И Дуг Клиффорд вежливо и тактично согласился со мной.

Через четыре дня, в Зимнее солнце-28, на коммуникатор пришло сообщение о скором прибытии Молли Рэйчел.

В течение всех предыдущих дней в город валили рэйку из Анжади и других хайек : группы из трех, четырех или пяти ортеанцев Побережья; некоторые были пожилыми, некоторые еще аширен . Скорость связи поражала меня, пока я не увидела блеск гелиографов над плоской, бесплодной местностью, что же касается их подвижности, то в культурах с низким развитием техники передвижение по водным путям, как и по морям, происходит быстрее, чем при большинстве видов передвижения по суше. В течение Зимнего солнца-28 в Махерве побывали ортеанцы и из таких мест Побережья, что удалены от нее, как Кварт, на добрых двести пятьдесят миль.

В течение Зимнего солнца-28 я привыкла спать по три часа в полдень и по шесть ночью, чтобы приноровиться к ритму жизни хайек и продолжать заниматься делами «ПанОкеании», в то время как вооруженные наемники охраняли дверь.

— Мы пойдем наверх, чтобы встретить «челнок», — сказала я. Халдин Дамори встала и присоединилась ко мне у двери. Грязный занавес, сотканный из волокон дел'ри , был поднят, и внутрь проникали утренний свет и шум аширен , из-за пустяков ссорившихся друг с другом на мощеной дороге.

— Вас интересуют предупреждения? — спросила молодая фехтовальщица, когда мы вышли из внутренних комнат.

Ночи в период Зимнего солнца все еще очень холодны, однако морозы миновали. Вот закончились первые сумерки, и поднимающаяся Звезда Каррика погрузила половину города в глубокую тень. Рядом со мной бдительно шагала Халдин, ее темная вьющаяся грива была неаккуратно заплетена. На ней был панцирь из роговых пластин, а одна шестипалая рука легко лежала на рукоятке харур-нацари .

Четыре дня — достаточно долгий срок, чтобы погрузиться в атмосферу толков, сплетен, интриг. Я замедлила шаг, когда мы проходили то место, где навес глубже вдавался внутрь скалистой стены с встроенными рыночными ларьками.

— Предупреждение? — спросила я.

— Я расскажу вам басню, Т'Ан , а вы извлечете мораль. — Она бросила на меня быстрый взгляд. — Встретив вас, я не впервые услышала имя «С'арант ». Когда я впервые попала на Побережье как наемник — о-о, я была тогда аширен , не старше — здесь жила одна Командующая, женщина из Ста Тысяч. Изгнанница. Она была калекой, потеряла руку.

Лицо молодой женщины было серьезным. Достаточно ли ей лет, чтобы помнить то далекое лето в Мелкати?

— Да, я слышала. Рурик Орландис умерла в изгнании, — сказала я, не уверенная, что полностью владею голосом.

Халдин Дамори сказала:

— Ах, но дело в том, Т'Ан , что она не умерла — ее убили. Ее убил наемный убийца, в торговом квартале Касабаарде. А теперь извлекайте мораль: я слушаю в этой забытой Богиней дыре разговоры и слышу, что все еще есть люди, которые не прочь видеть инопланетян и их друзей мертвыми. Та смерть дело давнее, однако обстоятельства не изменились и теперь.

Не спросить ли мне, что она говорила о С'арант , о тех давних годах? Спросить: не была ли она ожесточена изгнанием из своих любимых Ста Тысяч, не испытывала ли она ко мне ненависть из-за роли, какую я сыграла? Нет. Что бы ни было сказано, я сейчас не могу этого изменить.

— Вон там, — сказала Халдин Дамори. Она отступила на шаг, и я увидела, проследив за направлением ее взгляда, что недалеко от нас находились еще двое наемников, а затем я заметила, на что она обратила внимание. Там, где на мощеную дорогу падала тень навеса, шла Молли Рэйчел — на целую голову выше любого из ортеанцев Побережья, в абсолютном одиночестве.

— Линн! — окликнула она. Взглянула мимо меня. — Прамила и Дэвид здесь? Рашид уже прибыл?

— Нет. Мне не сообщали, что он прибудет. — Я остановилась и подождала ее. — Как Пустоши?

— Мы ограничились высотной аэросъемкой. Показания мало что дали. Потом я получила ваше сообщение. Линн…

Из всех ортеанцев, живущих племенами в Пустошах, я смогла вспомнить лишь О'хе-Ораму—те , Женщину-Идущую-в-Даль. Да и жива ли она еще там, в этой тундре и руинах Колдунов?

— …ну и город! — Молли взъерошила шапку черных волос и замедлила шаги длинных ног. Она пораженно смотрела через впадину на противоположную скальную стену, изрешеченную вырубленными в ней помещениями. Опустила щитки для глаз, прищурилась. Рядом с нею остановился аширен двух или трех лет, уставился на темнокожую великаншу и убежал, когда Молли улыбнулась кир .

— Должна заметить, что мы топтались на месте, — сказала я и подумала: «Пожалуйста, не спрашивай меня, почему, Молли».

Она подошла близко к краю дорожки. У ее ног были отвесная пропасть и один лишь воздух, а далее — уединенно в центре дна впадины — купол из хирузета и колонны.

— Это было последнее деяние Империи, — сказала я, против воли разделяя ее очарованность. — Это построило поколение, видевшее Эланзиир уничтоженным. Но они уничтожили сами себя, воюя друг с другом; остались только ортеанцы…

— Это то, что нам досталось.

• Предыдущая
• 40/172
• Следующая