Когда распахиваются крылья (СИ) - Самарова Екатерина Андреевна - Страница 18

     Я покосился на Олеську – она сидела со слегка пришибленным видом, пустым взглядом уставившись на доску. Ещё бы – Тёмка был её кумиром, парнем, который впустил её в свою компанию. На переменах они с Катькой обсуждали – причём подчёркнуто громко, чтобы слышали все – только это – с кем и как вчера подрался Тёмка, как они танцевали с ним медляк на дискотеке и что вчера он говорил – вплоть до последнего его слова. Раздражало это неимоверно, особенно то, что я, сам того не желая, знал о подробностях ночной жизни Тёмки и его компании больше, чем было нужно. Интересно, много бы в моей голове освободилось места, если бы я выкинул оттуда всю информацию о том, с кем неделю назад замутил Игорян, друг Тёмки, как позорно, «как шмара», оделась на дискотеку Наташка и приставала к Тёмке и сколько «челиков» на этой неделе избил её кумир и его бравая команда? Наверное, хватило бы, чтобы выучить наконец эти дурацкие бесконечные формулы реакций по химии.

     Последними двумя уроками была физра. Тут, прыгая через козла, кувыркаясь на матрасах и взбираясь по канату, я совсем забыл про Тёмку. Тольмихалыч, проведя шумную разминку, разделил нас на группы и распределил каждой по снаряду, чтобы мы менялись каждые 10 минут. Мы с Мишкой и Серым, сразу же рассчитав время, оккупировали козла – получалось, что так мы успеем побывать на нём два раза. Пока Тольмихалыч следил за тем, кто ползает на канате и висит на брусьях – чтоб не убились, мы, подстраховывая друг друга, носились по спортзалу и сигали через козла, периодически приземляясь на нос. Я орал что-то Мишке и Серому, те ржали и орали что-то в ответ. В очередной раз перелетев через козла и приземлившись на ноги, я довольно закричал и шлёпнул подставленную руку Мишки, который меня страховал. Только сейчас я сообразил, каким напряжённым был все утро. Как губка для доски, сжатая в кулаке. Тёмки я не боялся – боялся того, что он растреплет все в школе. Но тот и так растрепал, а никто почти и не отреагировал – ну, кроме долбанутых Тёмкиных друзей. Может быть, все уже настолько привыкли к моим неудачам, что они больше не кажутся феерическими? Немного обидно, конечно, но с другой стороны, если подумать, одни ведь плюсы! Тёмка меня почти не задел, а сплошная полоса невезения кончилась навсегда! Что ж тут плохого? Нет, все же надо забежать в церковь и поставить свечку, когда буду в райцентре. Кем бы там этот Гоша ни был – моим воображением, каким-нибудь глюком, ангелом или… Богом?

     Тольмихалыч свистнул в момент, когда Серый летел через козла, а мы с Мишкой, как две курицы-наседки, разведя руки, пытались быстро сообразить, куда именно он летит – на маты, вбок или в стену. Обошлось, Серый твёрдо приземлился на ноги, обошёл козла и, несколько раз высоко подпрыгнув на мостике, встал в строй. За ним, почти последними, подтянулись мы с Мишкой. Стоя посередине, я периодически переглядывался с друзьями, чувствуя, как губы то и дело разъезжаются в глуповатой улыбке, а собрать их в серьёзную физиономию все никак не получается.

     – Что разулыбался, Перевозчиков? – тут же заметил это Тольмихалыч, – хорошо после физкультуры, да? Не то что после физики.

     – Так точно, Тольмихалыч, – бодро отрапортовал я и опять прыснул – теперь уже из-за выражения лица Серого, которого оскорбили в лучших чувствах и заставили выбирать, что лучше – физра или физика.

     Тольмихалыч довольно крякнул, проорал свои стандартные «Напрррр-во! Налеее-во! Смиррр-на!» и отпустил нас по раздевалкам.

     В коридоре ко мне подошёл Мишка и заговорщически пробормотал:

     – Может быть, ты того… Не будешь переодеваться?

     – С чего вдруг? – удивлённо спросил я.

     – Ну ты сам знаешь… Тёмка и его дружбаны… В спортивке-то оно и пинать легче, и убегать, если что. Я и Серому сказал.

     Я чуть подумал и кивнул. Тёмка, конечно, в столовке отступил, но что ему мешает подкараулить меня в стороне от школы и напасть уже всей своей толпой? Уж очень злым ушёл он из столовки. Как мудро заметил Мишка, в спортивках быстро валить намного удобнее. Но очень не хочется вмешивать сюда Мишку и Серого – и правда, разве они виноваты, что мои ноги цепляются друг за друга в самых неподходящих местах и в самое неподходящее время? Нет, надо выйти из этой истории с Тёмкой с наименьшими потерями. Хотя в столовке ни о каких потерях и речи не было, только безоговорочная победа!

     Я быстро запихал в рюкзак брюки, рубашку и кофту, засунул в пакет ботинки и, накинув куртку, одетый как чёрт, вышел из раздевалки. Мишка с Серым уже были тут как тут – ждали меня на подоконнике у входных дверей. Я подошёл к ним.

     – Парни, там же Тёмка, наверное, меня ждёт. Вы идите по другой дороге, а я, если что, смотаюсь от них.

     Мишка и Серый переглянулись.

     – Ты не дури, Васян, – важно и напыщенно, как всегда, начал Серый, – как грится, один за всех и все за одного. Валить, сверкая пятками, – так всем вместе!

     Я хмыкнул и все ещё нехотя вышел вслед за ними за двери.

     На улице, оказывается, была прекрасная погода: солнце палило как в конце мая, разбитый, весь в мелких лужах с утра асфальт подсох, на нём бурыми разводами отпечатались утренние следы школьников. лёгкий тёплый ветер слегка трепал голые ветки берёз в аллее на горе. Не погода, а прямо сказка! И весной-то как пахнет, надышаться никак не получается! Как будто даже где-то музыка играет – так хорошо!

     – Что это за фигня? – вдруг спросил Мишка. – Кто это бренчит на гитаре?

     Я прислушался – на самом деле, чуть в стороне, за стеной школы, кажется, на старых лестницах, где часто собиралась Тёмкина компания, чтобы покурить, напротив стадиона, раздавались еле различимые мелодичные звуки гитары.

     – Не знаю, – так же удивлённо пробормотал я. – Тёмка научился тренькать на струнах?

     – Он шнурки, наверно, учился завязывать несколько лет, а ты про гитару, – ответил Серый, прислушиваясь. – Пошли посмотрим?

     Я кивнул и направился в ту сторону, Серый – за мной. Мишка чуть потоптался на месте и с неохотой тоже пошёл за нами, бурча про себя что-то вроде: «Ну и нафига мы туда попёрлись? Чтоб по морде получить?»

     Мы прошли чуть вперёд по дороге. Дальше наступал ответственный момент: дорога уходила влево к воротам, а стена школы и клумба с цветами – вправо. Для того чтобы дойти до лестниц, нужно было перейти прямо по клумбе и перелезть через кусты черноплодки, окольцовывавшие школу как живая изгородь. Конечно, нам нельзя было этого делать – только заметив кого-нибудь из школьников на клумбе, Ольга Николаевна, училка по сельхозтрудам, поднимала ор на всю школу, а потом всем прилетало от директора и Тольмихалыча, которого тот часто использовал как вышибалу. Но Тёмка же часто туда ходил, и не один, а мы что – рыжие, что ли? Остановившись, мы осторожно осмотрелись и, не заметив никого потенциально опасного, украдкой прошмыгнули по клумбе, перемахнули через черноплодку… и нос к носу столкнулись с Женькой Стерховой.