Непохожие - Резник Юлия - Страница 7

– С кухней, где семеро по лавкам?! И очередью в туалет?!

– Их всё устраивало, Даша. И если бы ты не промыла им мозг, своего решения они бы не изменили.

– Пусть так! Пусть… промыла. Но я для них хорошую квартиру с этого олигарха стрясла. Почти в центре. Этаж нижний. Кухонька хоть и маленькая, но своя. Санузел. Ты хотя бы представляешь, как это важно для стариков?

– Вот только не надо убеждать меня, что ты об их благополучии печёшься!

– Не буду. А ты о ком-нибудь кроме себя хоть когда-нибудь думаешь?! Семь человек из-за тебя одной мучаются!

Да пошло оно всё! Захлопываю дверь у Дашки перед носом. Да, может, это и так. Может, мной действительно эгоизм движет. Но я, чёрт его дери, имею на него полное право! В ответ Дашка тоже хлопает дверью. Я подхожу к окну, складываю руки на груди. Как лихо они, пока я работала, всё у меня за спиной обтяпали… Но ничего, ничего. Я что-нибудь придумаю.

Андрей

– Ну, что скажете?

– Скажу, что наш план накрылся медным тазом, Гриша. Ч-чёрт! Столько времени просрали… Сколько, кстати? Недели три? – закидываю портфель на заднее сиденье «Мерса» и, придерживая дверь рукой, оборачиваюсь к ушлому проныре, которого мне порекомендовали в качестве отличного специалиста по сделкам с недвижимостью.

– Ну, если и вашу командировку считать, то где-то так примерно. Впрочем, из Цюриха вы бы вряд ли нашли другой вариант. А я вот парочку нарыл… На крайний случай.

Гриша протягивает мне папку с документами.

– А сразу этого нельзя было сделать? – хмурю брови.

– Так вы сами, Андрей Владимирович, сказали, что хотите эту, – подбородок парня взмывает вверх, к огромным, ещё тех времён окнам, – во что бы то ни стало. Мы попытались. Нашли подходящие для всех варианты расселения. Это, кстати, тоже тот ещё геморрой…

– Верю. Да только, Гриш, на деле результата нет.

– Так ведь эта бабёнка неуловимая совершенно! Я чего уж не делал, чтобы выйти с ней на личную встречу. Но её нереально застать дома. К тому же Дарья Ивановна меня убедила, что никаких проблем с соседями не будет.

– Мне ли тебе объяснять, какой у Дарьи Ивановны был интерес?

– Можно ещё попытаться, – не сдаётся Гриша. – Поднять цену…

– Исключено. Я и так переплачиваю огромные деньги.

– Помнится, мы на старте обсудили, что это неизбежная плата за возможность жить в историческом центре. Но если для вас так принципиально остаться в пределах бюджета, то можно подумать и над другими вариантами.

– Какими же?

– Более… творческими.

– А вот этого не надо, – предостерегаю я.

– Да я ж не предлагаю ничего криминального, – Гриша вскидывает перед собой руки.

– И слава богу. Если человек не желает продавать свою часть, я не собираюсь его заставлять делать это. За кого вы меня принимаете?

Сажусь в машину. Не скрывая своего раздражения, хлопаю дверью. Жаль, что ничего не вышло. Хотя на какой-то момент показалось, что ещё немного – и строптивица будет есть из моих рук. Впрочем, это было бы совсем уж идеально. Не может в один день вот так по всем направлениям фартить. Я же, чёрт его дери, развёлся! Да, пришлось кое-кому звонить и просить ускорить процедуру, но ради такого дела чего только не сделаешь.

– Куда едем, Андрей Владимирович?

– Домой.

Душа требует праздника. Я в законном браке, считай, пятнадцать лет провёл, а тут сво-бо-да! И главное, что Мишель теперь будет со мной на вполне законных основаниях. Наталья больше не сможет мною манипулировать через дочь. Это, пожалуй, единственный рычаг давления, который у неё ещё сохранялся.

В кондитерской на первом этаже покупаю коробочку любимых дочкиных пирожных. Я ещё не решил до конца, стоит ли Мишке рассказывать, что мы с её матерью развелись, но если мне подвернётся хороший повод, пожалуй, лучше будет подсластить пилюлю.

– Галина Сергеевна, я пришёл. Мишка! Папа дома…

Из гостиной выглядывает домработница:

– Добрый день, Андрей Владимирович. Вы сегодня рано. Обед накрывать?

– Потом, – отмахиваюсь. – Что это наша попрыгунья меня не идёт встречать?

– Не слышит, может? – с сомнением замечает Галина Сергеевна. – Мишель! Папа пришёл!

Тишина. Уснула она, что ли? Прохожу по коридору, тихонько открываю дверь. Мишель лежит на кровати, накрывшись с головой. Не жарко ей? Опускаюсь на кровать, тяну руку к одеялу.

– Уйди!

Так! А это ещё что?

– Эй… Ну-ка посмотри на меня. Что случилось?

Мишель неуклюже вскакивает.

– Ничего! Просто я тебя… я тебя ненавижу!

Вот это номер! Та-а-ак, и кто мне объяснит, какого чёрта произошло за те несколько часов, что мы не виделись? А ведь произошло. Я никогда ещё не видел свою малышку такой.

– Ненавижу! – повторяет дрожащими губами.

– Это я с первого раза понял. Лучше расскажи, чем я это заслужил.

– Ты не даёшь маме со мной встречаться!

Ах вот оно что. Выходит, Наталья, узнав, что нас развели, всё же решила напоследок нагадить? Я думал, она умней. Что ж, мне не впервой ошибаться насчет этой бабы. Нутро обжигает холодная ярость.

– Ты говорила с мамой?

– Нет!

– Тогда с чего ты взяла, будто я не даю вам встречаться?

– Я прочитала журнал! – на мохнатых Мишкиных ресницах повисают слёзы и капают по одной на бледные щёки.

– Так, стоп! Во-первых, прекращай плакать. Никакой причины для твоих слёз нет. – Я осторожно стираю пальцами влажные дорожки. – А во-вторых, какой ещё журнал?

– Тот, которому мама дала интервью! Я всё ждала, ждала, когда оно выйдет… – Мишка судорожно всхлипывает, вряд ли осознавая, что со мной делает её плач. С большим трудом вспоминаю, о каком интервью дочка толкует. С тех пор, когда я узнал об этом самом интервью, утекло уже столько воды, что я и думать о нём забыл. Оглядываюсь в поисках злосчастного журнала.

– Что ты ищешь?

– Так журнал этот. Надо же знать, на чём основаны предъявленные мне обвинения? – шучу, не слишком-то надеясь развеселить дочь.

– Ты говоришь, как юрист! – морщит нос Мишель. Отходчивая она у меня всё же девчонка. Обижаться долго не может.

– Я и есть юрист. Ну, где эта макулатура?

Мишка запускает ручку под одеяло и нашаривает планшет.

– Сейчас всё можно прочитать прямо на сайте журнала, – она снова всхлипывает.

– Да… Как-то я об этом не подумал.

Сайт открыт как раз в нужном месте. Пробегаюсь по статье взглядом. Это я уже видел, это читал… А это…

– Какого хрена? – срывается недоверчиво с губ. Я снова и снова прохожусь по тексту, как будто мой взгляд сможет вымарать написанное из сети.

– «Извините. Можно ещё раз… Вы утверждаете, что муж вас бил?» – «О, гораздо хуже! Он изводил меня психологически. Хотя почему изводил? Андрей и сейчас не оставляет меня в покое. Вот поэтому я и подала на развод». – «Вот как? И как же это проявляется?» – «Ну как абьюзеры обычно изводят своих жертв? Способов более чем достаточно». – «Думаю, для лучшего понимания здесь не помешает какой-то пример». – «Пример?» – «Да. Самой большой жестокости, с которой вам пришлось столкнуться в браке». – «Он хочет отнять у меня ребёнка».

Я, наверное, совру, если скажу, что не предполагал чего-то подобного. Наталья слишком мстительная, чтобы просто так отпустить ситуацию. Очень хорошо понимая, что она из себя представляет, я, конечно, ожидал каких-то мелких пакостей. Например, я ничуть бы не удивился, выйди она в свет с мужиком в первый же день после развода, надеясь меня унизить в глазах партнёров. Но всё же… Всё же я верил, что у неё существуют границы. Линии, за которые она не станет заступать хотя бы ради ребёнка.

– Я погуглила слово «абьюзер».

Твою мать!

– И? Что ты думаешь? Я на него похож?

Мишель смотрит куда угодно, но не на меня, нервно комкает в пальцах одеяло и молчит так долго, что у меня начинается паника.

– Не знаю.

– Я никогда не преследовал цели отнять тебя у матери. Я просто настаивал, чтобы ты осталась жить со мной. Только так я могу о тебе позаботиться, как следует. Понимаешь? Это большая разница.