Граф (СИ) - Первухин Андрей Евгеньевич - Страница 11

При моём приближении гархи перестали рычать и уставились на меня. Причём пришлых тут же оставили в покое и вся стая подошла ко мне. Я остановился метрах в десяти от гостей, не зная, что делать дальше. Спроси меня кто-нибудь, зачем я вообще сюда выперся, не смог бы ответить, видно после постоянных походов риск полюбил, вот и пошёл нервы себе пощекотать. Один из гархов явно был вожаком перебитой стаи, я это сразу понял по размерам, все раны на нём уже заросли и теперь он смотрел на меня, оскалив зубы, второй, наоборот, отступил на пару шагов назад, после чего замер. Не знаю, что было в голове у хищника, но видимо он посчитал меня вожаком стаи, поэтому решил это оспорить. Сам же я так не считал, насколько мне было известно, вожаками становились самые сильные особи, а меня любой гарх мог убить, если нападёт неожиданно и с близкого расстояния, в противном случае я мог бы убить магией, благо заклинаний знал уже немало.

Вожак прыгнул на меня, до него было метров десять, поэтому я успел выхватить меч и поднять щит, больше ничего сделать не успел. Мои бравые арбалетчики видно и сообразить не смогли, что происходит, так всё стремительно произошло, а может просто боялись меня зацепить. Вот питомцы перехватили наглого пришельца ещё в полёте, сбили его траекторию, а после навалились всей толпой, образовав плотную кучу. Через минуту вожак был разорван на куски, причём Линда с Ликой принимали непосредственное участие в его экзекуции.

После такой скоротечной расправы второй гарх улёгся на спину, видно полностью осознав положение, в которое попал и не желал сражаться, даже удирать не стал, хотя у него была такая возможность. Мои питомцы начали кусать и его, только без прежнего азарта и не вырывали куски мяса, как они любили делать со своими противниками, гарх только скулил и больше ничего. Подойдя к нему вплотную, я задумался.

— С тобой-то что делать? — Пробормотал я. — Тоже в расход или оставить?

Видимо Линда прекрасно поняла мои слова, я уже перестал этому удивляться. Она легла на морду зверя как бы прикрывая его от меня, после чего начала облизывать мои руки.

— Что с этим делать будем, господин? — Спросил меня подошедший Лерон.

— Даже не знаю, — задумчиво сказал я. — По-хорошему, лучше бы и его на тот свет отправить от греха подальше, только вон, видишь, как моя питомица за него заступается?

— Полезные твари, — сообщил мне воин очевидное. — Может пока оставить, а там посмотрим? Если станет агрессивным, то сразу же убьём, главное, чтоб не задрал никого.

— Ладно, так и сделаем, — проворчал я, после чего ладонью потрепал Линду, побуждая её отойти в сторону.

Гарх не выказывал никакой агрессии, а когда я его погладил, он как-то неуверенно стал облизывать мне руки. Его можно было понять, только недавно людей можно было расценивать как мясо, а теперь обязан пресмыкаться.

Поднявшись, я направился в замок, следом последовала вся стая, в том числе и пришелец, около которого осталась пара моих питомцев. Едва только он зашёл во двор, как тут же кинулся на курицу, которая неосторожно попалась ему на глаза, за это он тут же поплатился, на него снова навалилась вся стая и начала его трепать.

— Думаю, Ваши питомцы быстро ему объяснят, что можно делать, а что нет, — захохотал Лерон, увидев эту картину.

Через три дня мне пришлось ехать в герцогство, дело в том, что нужно было снова забирать свои деньги, а ещё почти все мои маги были готовы сдавать на следующую ступень магического развития. С этим делом нельзя было больше тянуть, чем быстрее повысят ступень, тем легче будет изучать более сложные заклинания. Я и так слишком долго тянул, ждал, когда толпа побольше соберётся. Всех одарённых мне пришлось освободить, всё же у нас стали действовать имперские законы, впрочем, никто из них не ушёл, все дали мне клятву верности и стали учить заклинания дальше, никто не расслаблялся. Всем уже было известно, что чем выше они поднимутся, тем больше у них станет жалование, а те, кто достигнет седьмой ступени, получат себе баронства, для бывших рабов это было пределом мечтаний.

Из всей толпы моих одарённых только один не смог сдать на следующую ступень, остальные справились, чем очень меня порадовали. Я даже подумывал устроить по приезду небольшую пирушку и порадовать детей, но не тут-то было. Когда я вернулся, то обнаружил, что меня тут дожидаются гости, прибыл незнакомый мне граф. Звали этого господина Золик, причём едва мы только с ним раскланялись, как он тут же взял быка за рога.

— Господин граф, — заявил он, — войску требуются Ваши пушки и люди, боюсь, что я вынужден их у Вас забрать, приказ командующего войском.

— Надо же, — удивлённо поднял я бровь. — Не припомню, чтобы я присягал на верность Вашему командующему, а даже если бы это было и так, то и это не даёт ему право распоряжаться моим имуществом и людьми по своему разумению.

— Вы не понимаете, в глубине свободных баронств слишком укреплённые крепости, даже маги не всегда могут помочь, нам нужны Ваши пушки.

— Пушки Вы можете взять в столице империи, а свои я не отдам. Вы вообще соображаете, что говорите? Сейчас Вы заберёте мои орудия и людей, а завтра прибудет гонец с приказом императора и прикажет мне выдвигаться совсем в другую сторону, причём вместе со всей дружиной и что мне тогда делать, сказать ему, что у меня уже всё забрали? Посылайте гонца к императору, пусть он этот вопрос решает.

— На это уйдёт слишком много времени, — начал горячиться аристократ. — А у нас и так с продовольствием проблемы.

— Так зачем вы так вперёд мчитесь? — Улыбнулся я. — Мне известно о том, что вы оставляете за своей спиной часть крепостей, стараясь как можно быстрее взять более богатые районы, это вы зря, нужно обезопасить тылы. Удивительно, что мне приходится Вам это говорить.

Немного со мной поспорив, гость убыл, а я пригорюнился, сейчас эти сволочи пошлют к императору гонца и меня отправят на войну. Хотя может и минует меня сия участь, все уже были в курсе, что в войске собрались в основном дворяне, желающие завоевать себе землю, причём как выяснилось позже, Рагон тоже преследовал эту цель. Видно решил старик устроиться подальше от столицы. У него и так была земля, граф всё же, только была она всего в нескольких днях пути от главного имперского города. Я не собирался посылать в бой своих людей, чтобы они гибли, зарабатывая земельные наделы неизвестно кому. Хотя как было сказано ранее, война принесла мне немало пользы. Во-первых, была серьёзная передышка от военных действий, что дало время привести своё графство в порядок, во-вторых, крестьяне шли под мою руку нескончаемым потоком и не только простые пахари, а ещё и воины-рабы, чем увеличивали дружину. Сейчас по всей моей земле шло интенсивное строительство, что не могло не радовать, в будущем ещё и дорогу хорошую проложу. В первую очередь к своей столице, которой я пока даже название не придумал, но думаю, что с этим проблем не будет.

Пока у меня гостил граф, моим людям удалось выяснить последние новости с фронта, как говорится из первых уст. Они не радовали, как оказалось, в глубине свободных баронств аристократы неплохо устроились, видно как-то умудрились договориться и не резать друг другу глотки, поэтому земли процветали. Естественно, это не могло не сказаться на благополучии людей, как самих дворян, так и простых крестьян. Жили они там гораздо лучше, чем тут, поэтому не желали покидать свои дома и не были рады освободителям, поэтому оказывали ожесточённое сопротивление и в большинстве своём активно сопротивлялись захватчикам.

Естественно, такое положение дел не могло не сказаться на скорости продвижения войска, припасы крестьяне прятали и не желали продавать неизвестно кому, да ещё и сами были не прочь пограбить обозы с разрешения своих хозяев. Командующий войском устроил публичные казни, хватило мозгов вырезать несколько деревень, чем ещё больше озлобил людей. А ещё этот придурок поссорился с моим наставником. Ссора произошла всё из-за тех же крестьян, не понравились Рагону такие методы запугивания. Нет, по словам солдат, он был не против того, чтобы вздёрнуть пару десятков пойманных на налётах мужиков, но вырезать целые деревни вместе с женщинами и детьми ему не хотелось. И это при том, что наставник и сам не страдал особой добротой к своим ближним.