Жена с татуировкой дракона (СИ) - Гросс Кария - Страница 38

А потом она обмякла на кровати, а голова ее скатилась на бок.

- Корделия! – позвал я, не понимая, что произошло. – Корделия!!!

Я тряс ее, но ее голова безвольно перекатывалась. Что с ней? Что случилось?!

- КОРДЕЛИЯ!!! – закричал я, тряхнув ее, но она упала на подушки, а ее длинные красивые волосы рассыпались по шелковым наволочкам.

Я прислушался к ее дыханию. Она не дышала. Я схватил ее за тонкую кисть, слыша, как медленно угасает ее пульс.

Нужно понять, что с ней!

- Зелье! – дернулся я, хватая со стола недопитый флакон. Я открыл его, внимательно принюхиваясь. Ничего… Я сам готовил его! Оно идеально выверено! Там не ничего, что могло бы…

Внезапно внутренний зверь расправил крылья и зарычал так страшно, что мне казалось, он разорвет меня на части.

- Бабка? – ужаснулся я. И тут я вспомнил, что зелье побывало в руках Вальпургии.

Дракон намеревался испепелить эту старую ведьму, но я отчаянно гасил этот порыв.

- Неси все противоядия, которые есть! – крикнул я, а Пшел влетел в комнату и бросился в лабораторию.

Корделия была еще жива. Она дергалась, словно в судорогах, а я пытался поддерживать в ней жизнь, положи ладони ей на грудь. Ее сердце останавливалось, но я заставлял его биться снова и снова.

- Вот! – прошептал испуганный Пшел, глядя на Корделию. – Что с ней?

- Бабка отравила зелье! – выдохнул я, зубами выдирая пробку из бутылки и сплевывая ее на покрывало. Одной рукой я заставлял биться ее сердце, а второй пытался влить в рот флакон с первым противоядием.

- Я подержу ее голову, - прошептал Пшел, залезая на кровать. Я лил, не жалея. Пусть у нее вырастет хоть три хвоста, но она будет жить.

- Не дышит, - послышался шепот слуги, а я уже откупоривал второе и тоже лил ей в рот. Ее сердце, которое я хотел сделать своим навсегда, отказывалось меня слушать. И уже выполняло приказы магии через раз. То билось, то не билось.

- Нет, - помотал головой Пшел, глядя на меня с отчаянием.- Хозяин, нет!

Дракон внутри бушевал и собирался крушить все на своем пути. Он рвался наружу, чтобы сожрать бабку, испепелить ее, но я не давал ему власти. Противоядия кончались, а моя девочка умирала у меня на руках.

- Я за Вальпургией! – крикнул мне на ухо Пшел, и слез с кровати. Он стянул одеяло. Склянки звякнули друг об друга.

- Корделия!!! – послышался страшный голос Вальпургии. – Внученька!!! Корделия!!! Ты что сотворил с ней, кабздун старый! Ты угробил мою девочку!

- Не я, - выдохнул я, требуя у ее сердца, чтобы оно слушалось приказов и поддерживало в ней жизнь. – А ты, ты Вальпургия! Ты убила ее своими руками! Свою дорогую внучку! Точнее, моими! Что ты подмешала в зелье?!

Выглядела старуха намного лучше, чем раньше. Она метнулась глазами и увидела полупустой флакон. А потом завыла так страшно, что я понял. От нее проку мало.

- Внученька! Корделия! – выла она. – Это все, что у меня есть… Как же так?! Я твоей смерти хотела! Твоей!!! За все то зло, которое ты сделал! За то, что ты разрушил мою жизнь! За все, Вальвазор! За все! Я продала все, чтобы купить этот яд! Яд способный убить даже дракона!

- Что в нем? – заорал я так, что задрожали даже стекла в окнах и люстра.

- Не знаю! – в отчаянии закричала Вальпургия, захлебываясь рыданиями. – Если бы я знала! Прости меня, Корделия! Прости меня, хорошая моя! Прости бабушку! Я ведь не тебе смерти желала! А этому дракону проклятому!

- Этот дракон проклятый пытается вернуть тебе твою внучку. Только если у меня это получится, ты ее больше не увидишь! – рявкнул я. – Я близко ее к тебе не подпущу!

- Я согласна, - ревела Вальпургия, а я перевел взгляд. Рядом плакал Пшел, который держал эту старую каргу за веревку. – На все согласна! Хочешь, я тебе всю силу отдам, что забрала! Можешь убить меня и забрать ее! Есть такой ритуал! Я про него читала! Только спаси ее! Хоть жизнь мою забери! Хоть всю кровь…

- Кровь, - прошептал я, глядя на пустые склянки. – Если попробовать дать ей свою кровь… Кровь дракона способна на многое. Только бы помогло…

Я почувствовал, как зверь лезет наружу, а зубы становятся острыми. Надгрызая свою руку, я снова пытался загнать зверя обратно, но он упорно не хотел возвращаться. Он не успокоится, пока не убьет эту старую каргу!

В полуоткрытые губы стекали капли моей крови. А я слышал, как рядом завывает Вальпургия, умоляя меня спасти ее Корделию. Она готова сделать все, что угодно!

- Только спаси ее, - ревела старая карга, жадно глядя, как кровь дракона – бесценный ингредиент многих зелий стекает в рот Корделии.

Сердце остановилось. Мне показалось, что это сон. Рука дрожала, а я не знал, что делать. Я посмотрел на Вальпургию. Нет, что делать я знал, но что делать потом?

Магия исцеления струилась из моих пальцев, обволакивая бледное безжизненное и такое прекрасное тело.

- Моя девочка, - шептал я, вспоминая, как был горд и упрям, отказываясь признавать то, что это – самая восхитительная девушка на свете. Как спорил с внутренним зверем, не желая переступать через свою многовековую гордость. Старый глупый дракон!

- Возьми мою магию, - прошептала Вальпургия. – Сама отдам! Все отдам!

- Да пошла ты со своей магией! – заорал я. – Унеси ее подальше! Полюбовалась? Теперь пусть воет где-нибудь в другой комнате!

- Куда! Я тебя не звал! – рявкнул я внутреннему зверю, который уже примерялся к этой карге.

И тут я почувствовал, что у меня по щеке течет слеза. Этого не было уже две тысячи лет.

- Если это не поможет, то ей не поможет ничего, - произнес я, чувствуя, как под пальцами бьется ее сердечко. Все еще бьется. И если нужно, я буду заставлять его биться до тех пор, пока во мне не кончится магия. Я готов просидеть так вечность.

- Бабушку … не… - послышался едва слышный голос. Я замер, глядя на то, как шевелятся пересохшие губы. Жива! Жива…

- Никто никуда не уносит бабушку, - послышался голос Пшела, а он шмыгнул носом. – Тут она! Тут!

«Пока еще тут!», - мысленно вздохнул я, глядя на растрепанные волосы помолодевшей карги. – «Но после того, что случилось, ненадолго!».

- Я здесь, внученька, - сипло прошептала карга,, протягивая руку. – Здесь…

Я увидел, как Корделия с трудом открывает глаза. Внутренний зверь переключился с бабки на Корделию. Он схватил ее, прижал к груди и обещал, что больше не выпустит.

- Жива, - ревела бабка.

«Отпусти!», - потребовал я. – «Ты ее задушишь!».

Дракон возмущался и протестовал.

«Я кому говорю! Отпусти!», - рявкнул я, и он послушно отпустил ее на подушки, накрывая одеялом и требуя, чтобы мы сидели на кровати рядом. Кажется, она уснула. Я слышал ее дыхание, но на всякий случай держал руку на ее груди.

- А теперь рассказывай. Только отлети подальше. Я очень нервный, - произнес я, глядя на растрепанную и зареванную Вальпургию. Она нахохлилась, а Пшел потащил ее в другую часть комнаты.

- Ты мне всю жизнь перегадил! – злобненько выдала карга, вытирая слезы. – Я –то знала, что рано или поздно ты явишься за внучкой. Вот и запаслась ядом заранее! Вот тебе за жизнь мою испорченную! И ведь как чувствовала, что она в тебя влюбится! А как тут не влюбиться! Знала я, что она к тебе по ночам бегает! И каждый раз спящей притворялась! Я-то знала, что тебе ничего не стоит окрутить юную неискушенную девушку. Тебе это раз плюнуть! Так что на ее стойкость я и не рассчитывала!

- Пшел, ты бы отошел подальше, а не то и тебя зацепит, - предупредил я, чувствуя, как негодует внутренний зверь.

- И вот, я решила, во что бы то ни стало похитить зелье. Но не для того, чтобы Корделия его выпила! Нет! Ну выпьет, ну силу отберет, но ты –то найдешь способ ее вернуть. Тут нужно было средство понадежней! Чтобы моей Корделии после этого ничего не угрожало! И вот она зачаровала колечко на любовь, ты отдал нам зелье. Я - то яд подмешала, а потом оно у меня случайненько выпало. Как бы во сне. Я-то внучку свою знаю. Она у меня честная. А тут еще и влюбилась! Знала, что она тебе его отнесет, - всхлипнула карга, а я едва сдерживал дракона, готового растерзать ее.