Магия прорывается (ЛП) - Эндрюс Илона - Страница 13

Асканио вздохнул, явно смирившись со своей судьбой.

— Она хотела посмотреть на котокроликов. Это был дом заводчика. Мы нашли объявление в газете. Женщина не впустила нас, потому что мы не показали ей, что у нас есть деньги, и поэтому мы решили перелезть через забор, когда она ушла куда-то. Я мог бы справиться с ротвейлером. Я просто не хотел причинять ему боль.

Конечно, Джули захотелось увидеть котокроликов. Черт возьми, я бы тоже хотела посмотреть на котокроликов. И, конечно же, он принял вызов. Проблема была в том, что их поймали.

— Мы не собирались их красть, — сказала Джули. — Просто погладить.

— Она выдвигает обвинения? — спросила я Мауро.

— Я убедил ее, что это не очень хорошая идея.

— Спасибо.

— Обращайся, — сказал он.

Я посмотрела на детей.

— Проваливайте! Я поговорю с вами позже.

Они выбежали, чуть не сбив Ханну с ног с подносом с чаем. Она оскалилась на них.

— Спасибо. — Я взяла поднос. Ханна вышла и закрыла дверь.

Я подала чай Мауро.

— Как идут дела?

Мауро взял чашку и подул на нее.

— Спасибо. — Он чуть отпил. — Боже, как хорошо. Я продрог до костей. Проклятая погода. Дела… идут. Селена все еще считает, что я слишком много работаю.

— Как поживает твоя жена?

— Она в порядке, спасибо. — Он заколебался. — Я подумываю о переводе.

Вот так новость. Атланта считалась одним из наиболее важных Орденских отделений на юге. Не только это, но и то, что рыцарям не нравилось менять место службы. Как только они были назначены в отделение, у них завязались уличные контакты и профессиональные отношения. Большинство из них сделали бы все, что угодно, лишь бы не начинать все сначала.

— О переводе куда?

— Куда-то. Чарльстон. Орландо.

Странно. Я долила еще чая в его чашку. Я поняла, что если молчать, люди скажут больше, чтобы заполнить тишину.

— Спасибо, — вздохнул Мауро. — Стараешься пораньше занять пост, потому что это полезно для карьеры. Ну, знаешь, карьерная лестница. Где всякое случается.

— Всякое всегда случается.

— Не те вещи, которые нужно делать. — Мауро поставил чашку на стол. — Ты знала, что Тед Монахан был одним из первых Девяносто Восьми?

Двадцать три года назад первоначальные Девяносто Восемь человек, набранные из разных правоохранительных органов, составили ядро Ордена Милосердной помощи. Они были драматически посвящены в рыцари на одной церемонии перед памятником Вашингтону. Орден хотел сделать заявление.

— Что делает Теда рыцарем-основателем, — сказала я.

Мауро кивнул.

— За последние три года у нас текучесть кадров составила триста пятьдесят процентов. Типичный показатель для отделения — около двадцати процентов.

В этом был смысл. Рыцари умирали, но они умирали время от времени. Они были действительно хорошо обучены, и их было трудно убить.

— У Атланты были трудные три года.

— Люди, стоящие выше по служебной лестнице, заметили это. Следственная группа из трех рыцарей прибыла из Волчьей Ловушки. Было слушание. Был поднят вопрос о некоторой текучести кадров. Говорили и о тебе.

— Обо мне? — Я никогда не была рыцарем, скорее неофициальным сотрудником.

— На тебя смотрели как на ценный ресурс, а потом ты стала консортом, и был задан вопрос, почему не наладили мосты. Говорили об Андреа. Они потратили на это много времени.

Чертовски правильные вопросы они подняли. Я никогда не была рыцарем, но Андреа была награжденным ветераном и мастером по оружию, на что начхали, и как мусор выбросили ее за борт, когда узнали, что она оборотень.

— Орден не может позволить себе раскидываться мастерами по оружию, — сказал Мауро. — Мне никогда не нравилось то, как с ней обошлись. До этого никогда не должно было дойти. Не было никакой необходимости прижимать ее, как это сделал Тед. Я уважаю ее и ее навыки.

Трудно не уважать того, кто может выстрелить тебе в глаз с расстояния в милю.

— Она знает, что ты ее прикрывал.

— Как у нее дела?

— Она управляет кланом буда вместе с Рафаэлем. У нее полно дел. — К тому же тетя Би задрала высокую планку, и это была та работа, которую я бы никому не пожелала.

— Приятно знать. — Большой рыцарь заерзал на стуле. — После того, как они закончили с Андреа, они отправились прямо к Шейну Андерсену и Хранителям Маяка.

У Теда не было никакой возможности выйти на этот раз сухим из воды. Один из его рыцарей оказался террористом. Если бы Тед знал, он был бы так же виновен, как и Шейн. А он этого не ведал, значит, был некомпетентен.

— Так к чему же это привело?

— Это плохая часть. Ни к чему. Они провели слушания и вернулись в штаб-квартиру. Затем пришло время наводнить отделение новым персоналом. К нам пришли совершенно новые люди. Единственные, кто остались из старой команды, кроме Теда — это я, Рихтер и Максин.

Мауро был хорошим рыцарем, а Максин, телепатический секретарь Ордена, была основой Ордена Атланты, но Рихтер был психопатом и помехой.

— И все? — спросила я.

— Мм-хм. Остальные… новые.

— Не нравятся новички?

Мауро поморщился.

— У нас работают люди, которые поменяли второе или третье отделение. Их командование не приложило никаких усилий, чтобы удержать их, потому что они ничем не отличились. Большинство из них совершали какие-то ошибки. Некоторые совершили много ошибок.

Забрезжил свет. Поскольку Тед был рыцарем-основателем, имел хорошие связи и, вероятно, энергично защищался, высшее командование Ордена не могло выгнать его без каких-либо явных доказательств его некомпетентности, поэтому они укомплектовали его отбросами. Либо он увидит зловещие предзнаменование и уйдет на пенсию, либо его новички так сильно облажаются, что это даст им основания убрать его. Мауро не хотел быть частью команды неудачников.

— Мауро, ты хороший рыцарь. Любой Орден будет сражаться, чтобы заполучить тебя.

— Ага. Мне нравится этот город. Это мой дом. Но да, пора двигаться дальше. — Он поднялся. — Спасибо за чай.

— Спасибо, что уберег детей от неприятностей.

— В любое время. — Он ухмыльнулся. — В любое время.

Я проводила его до выхода. Было почти пять. Я займусь Джулией и Асканио после Конклава. А сейчас мне нужно было одеться, взять свой меч и пойти вежливо пошуметь с повелителями мертвых.

ДЖИП СТАИ катил по залитым сумерками улицам. Другая машина, в которой ехал мой склонный к убийству почетный караул, следовала за нами. Джим вел машину. Барабас сидел на заднем сиденье.

После Сдвига в Атланте было много районов, некоторые старые, некоторые новые, рожденные магией. На юго-западе появилось Улье, место, где словосочетание «сплошная стена» обрело новый смысл. На юго-востоке был Уоррен — грязный, бедный район, погрязший в насилии, охраняемый бродячими бандами, преследующими друг друга. А еще был Нортсайд, где богачи Атланты вкладывали деньги, чтобы сдерживать хаос разрушающегося города.

Магии нравилось грызть асфальт, но здесь тротуар казался гладким, чистые улицы были далеки от забитых отбросами и мусором дорожек Уоррена. Большие дома, каждый на своем участке размером с акр, глазели на нас зарешеченными окнами из-за железных заборов, увенчанных мотками колючей проволоки. Большинство домов были построены после Сдвига, высотой не более трех этажей, с толстыми стенами, усиленными дверями и зарешеченными окнами. За деньги можно было купить безопасность, землю и хороших каменщиков.

Солнце село, и огромная, темно-оранжевая, словно облитая кровью луна заняла небо. Магия ослабла, но город все еще настороженно затаил дыхание. В такие ночи монстры выходили поиграть.

Мой меч, «Погибель», лежал у меня на коленях. Я погладила ножны. Меч всегда сопровождал меня, но сегодня вечером мне придется оставить его здесь. В «Бернарде» была строгая политика отказа от оружия. Без него я чувствовала себя голой.

— Кто еще придет? — спросила я. Протокол Стаи требовал присутствия представителей, по крайней мере, трех кланов на каждом собрании Конклава. Поначалу каждый альфа хотел быть включенным, но теперь у нас возникли проблемы с тем, чтобы затащить туда троих. Джим был альфой клана котов, так что он засчитывался. Оставались еще двое.