Эсминцы против линкоров (СИ) - Ангелов Августин - Страница 49

От места боя крейсер прорвался на юг, двигаясь к линии Лиссабон — Нью-Йорк и рассчитывая заняться там рейдерством на торговых путях. Но, после напряженного бега на предельной скорости, возникли проблемы с котлами высокого давления, отчего максимальная скорость хода упала на пятнадцать процентов. К тому же, пришло печальное сообщение о гибели «Бисмарка», за которым последовал приказ возвращаться в порт Брест. Крейсер добрался туда благополучно и уже первого июня встал к причальной стенке. Новый корабль в своем первом походе прошел почти семь тысяч миль и даже сумел добиться нескольких попаданий в бою, состоявшемся в Датском проливе. Впрочем, серьезно помочь линкору «Бисмарк» «Принц Евгений» не смог. Хорошо еще, что в отличие от линкора, тяжелый крейсер потом сумел скрыться от превосходящих сил противника и благополучно добраться до французского Бреста. Но, к несчастью, не получив повреждений в морском сражении, «Принц Евгений» уже в порту попал под английскую бомбардировку.

Правда, повреждения критическими не были. Одна из бомб, угодивших в крейсер, не взорвалась, а вторая авиабомба пробила верхнюю палубу, разорвавшись в кубрике по правому борту над машинным отделением. В месте падения бомбы на палубе возникла вмятина диаметром семь метров и дыра в полметра посередине. Взрывом в кубрике убило шестнадцать моряков, всех, кто находился там в этот момент. К тому же, осколками и взрывной волной ранило и контузило еще двадцать три человека, повредило переборки и электропроводку. Что привело к пожару, который команда, впрочем, сумела довольно быстро потушить своими силами. От взрыва вышел из строя один из постов управления огнем вместе со всеми приборами. Но, главную бронепалубу крейсера английской бомбе пробить не удалось. Машинное отделение не получило никаких повреждений, и корабль сохранил ход.

Когда фюрер отдал приказ на срочное проведение операции «Ход ферзем», Редер тут же приказал кое-как подлатать «Принц Евгений» и перегнать корабль в Готенхафен. Удача благоволила тяжелому крейсеру, позволив ему прорваться из Бреста на Балтику под самым носом у англичан без потерь и повреждений. И теперь крейсер встречал немецкую эскадру, возвратившуюся на базу из боевого похода. Командир «Принца Евгения» капитан цур-зее Гельмут Бринкман выстроил экипаж вдоль правого борта к моменту торжественной встречи, когда «Тирпиц» и «Шарнхорст» входили в гавань.

Разумеется, фюрер учинил Эриху Редеру очередной разнос. Причем, для этого велел лично явиться в рейхсканцелярию, прислав даже в Готенхафен свой самолет ради скорейшей доставки гросс-адмирала в столицу Германии. А в Берлине вождь Третьего Рейха сразу накинулся на Редера, брызгая слюной. Фюрер долго орал в огромном кабинете на престарелого моряка, понося его флотоводческие способности всеми ругательными словами, которые бесноватый ефрейтор только мог подобрать. Впрочем, Редер выслушал все претензии и оскорбления молча. А когда Гитлер выпустил пар и зло уставился на него снизу-вверх, топорща усы в пренебрежительной гримасе, гросс-адмирал сказал только одну фразу:

— Раз я настолько плох, то прошу вас немедленно отправить меня в отставку.

И это взбеленило фюрера еще больше:

— Что вы о себе возомнили! Это же предательство! Именно сейчас, когда все решается на Балтике, вы вздумали сбежать? Нет, уж! Так не пойдет, Редер! Вы просто обязаны довести операцию «Ход ферзем» до победного конца! Потопите, наконец, эти старинные большевистские дредноуты, высадите десант на острова и возьмите штурмом проклятый Моонзунд! И тогда, возможно, я прощу вас и отправлю на отдых, но не раньше. Вы поняли, Редер? Прямо сейчас мне нужен командующий на флоте, а не размазня, просящаяся в отставку. Надеюсь, что вы сделаете выводы из потерь кригсмарине? Идите и выполняйте! Убирайтесь!

Редер воспользовался моментом. Не говоря ни слова, он кивнул и посчитал за благо удалиться подальше от своего невменяемого начальника, пока тот ему это еще позволял. А то временами у Эриха возникало странное чувство, что фюрер может накинуться на него и перегрызть горло, настолько буйным сумасшедшим он выглядел в моменты собственной ярости, больше всего напоминая какого-то свирепого лающего пса. Наверное, потому многие немецкие военачальники, закаленные в боях и прошедшие многие сотни миль по полям кровавых сражений, боялись гнева этого наглого австрийца, которому по воле судьбы досталась власть над Германией.

Сидя в своем большом кабинете в здании адмиралтейства, корпусный комиссар Евгений Лебедев внимательно изучал отчет о состоянии береговой обороны Моонзунда, подготовленный собственным сыном. К отчету Александр Лебедев написал пространное примечание, где подробно расписал свой прогноз вероятного развития немецких планов по захвату архипелага. Якобы, это была простая аналитическая записка штабного инспектора, сделанная им на основе анализа предвоенных открытых немецких источников, донесений флотской разведки и исторических аналогий прошлых сражений за Моонзунд в Первую мировую войну. На самом же деле, сын предупредил отца, что изложил на бумаге реальные планы немецкого командования и ход вражеской операции по захвату островов. Во всяком случае так, как это было на самом деле в том будущем, которое Александр каким-то неведомым образом уже пережил, умерев в очень почтенном возрасте за далью времени, а потом снова вернувшись в собственную молодость.

С учетом сделанных за последнее время изменений в реальной обстановке, кое-что из немецких приготовлений могло уже различаться в деталях. Но, по большому счету, набор планов Германии по захвату Моонзунда, как и материальных средств для их воплощения, слишком сильно поменяться не мог. Если только в каких-то нюансах. Александр поведал отцу, что немецкие военачальники разрабатывали сначала план высадки на Моонзунд со стороны Курляндии под названием «Беовульф». А затем, когда войска Германии уже захватили Таллин, они изменили первоначальный замысел сообразно ситуации на фронте, обозначив окончательный план захвата архипелага, как «Беовульф-2». Собственно, именно второй план оккупанты и реализовали, штурмуя архипелаг со стороны захваченных прибрежных территорий Эстонии, к чему оборона архипелага, выстроенная против вторжения с западной стороны, готова была плохо. На этот раз положение складывалось иное. Да и время для подготовки более тщательной обороны на островах пока имелось. И сын, и отец понимали, что битва за архипелаг предстоит яростная. Немцы будут стараться изо всех сил взять архипелаг, хотя бы из-за того, что оттуда вылетают советские самолеты дальней авиации бомбить не только военные заводы Берлина, а и другие важные объекты, расположенные в глубине Германии.

Упорное сопротивление советских войск в Прибалтике, значительно усиленных десятками тысяч бойцов, вовремя переброшенных с Дальнего Востока, не давало возможности вермахту продвигаться столь стремительно, как хотелось бы немецким генералам. Борьба на фронте продолжалась в Латвии вдоль реки Даугава, а до границ Эстонской ССР вермахт все еще добраться не смог. Открытым вопросом, разумеется, оставалась возможность длительной обороны Риги. Но, столица советской Латвии пока героически держалась. И успешной обороне города в немалой степени способствовал Краснознаменный Балтийский флот, поддерживая обороняющихся огнем корабельных орудий и нанося значительный урон приморскому флангу противника. Это и вынудило немецкое командование собрать на Балтике главные корабли своего флота. Несмотря на свои современные линейные корабли, немцы на Балтийском море пока не сильно преуспели, если не считать оккупации Аландских островов. А сражение возле Ханко показало, что и советские моряки способны вполне неплохо воевать на морских просторах даже с превосходящими вражескими силами.

Поскольку ни в Белоруссии, ни на Украине вермахту тоже никак не удавалось разбить боевые порядки Красной Армии, развить успех и выйти на оперативный простор за первые недели войны, дальнейшее течение боевых действий имело признаки постепенного перехода к позиционному противостоянию. И, скорее всего, если советским войскам удастся продержаться еще столько же, то враг утратит первоначальный азарт блицкрига, а наступление вермахта начнет выдыхаться. Пока что, несмотря на то, что все планы германского вторжения, направления ударов и задействованные силы противника были известны руководству СССР, благодаря подробнейшим материалам, предоставленным Александром Лебедевым и доложенным на самый верх, как донесения разведки Балтфлота, немцев сдерживали по всему фронту с большим трудом. Сказывалось немецкое техническое превосходство, хорошо налаженная система снабжения и боевой опыт подразделений, прошедших уже войну во Франции и в Польше.