Каменное сердце генерала (СИ) - Пульс Юлия Александровна - Страница 5

— Воды, — но никто не услышал моей просьбы.

Послушники мирно спали в своих кроватях. Прикладывая неимоверные усилия, замотала головой, и темные волосы прилипли к взмокшей щеке.

— Надо уснуть, — шептала одними губами себе под нос. — Надо потерпеть. Ваакри проснется и даст воды, — уговаривала себя, но во рту пересохло настолько, что язык к нёбу прилипал. Боль заставляла жадно хватать ртом воздух, и сухость добралась до самого горла.

Невыносимо и жутко, но я привыкла к таким припадкам после кошмаров. Знала, не умру от жажды. Дождусь помощь.

Приглушенный свет от оставшихся гореть на ночь факелов мягко стелился по стенам. Я ловила взглядом его блики, чтобы успокоиться, но мозг предательски пытался поднять меня с кровати. Он помнил те божественные ощущения бега и полета. Ему хотелось повторить, но тело было глухо к его приказам, оттого и ныло, выкручивало, мучало мое подсознание.

В попытке прогнать жуткие ощущения, стиснула зубы и бешено замотала головой — единственной часть тела, что еще подчинялась.

— Мэлори, Мэлори, — зашептала и заключила мое лицо в ладони Ния.

— Воды, — прохрипела в ответ, и девушка побежала к столу. Наполнила чарку из кувшина и вернулась.

Помогла мне вдоволь утолить жажду, смочила лоб остатками воды и зачесала пальцами волосы.

— Не бойся, мы выстоим. Я ведь выжила в погребе. Не спустятся они под землю, — нежно поглаживала меня по щеке и шептала, старалась успокоить.

Я кивала в ответ, а у самой слезы в уголках глаз скопились. Что бы я сделала, не будь прикованной к постели? Как уберечь от беды тех, кого люблю?

— Не уходи, Ния, расскажи еще о крылатых. Неужели наши ни одного не убили? — я цеплялась за нее, как за последнюю соломинку. Хотелось слушать ее тихий убаюкивающий голос.

— В Амраасе ни одного. К ним даже самый сильный мужик близко подойти не может. А еще знаешь, что скажу, — припала лбом к моей подушке и до щекотки зашептала прямо в ухо: — хоть и твари потусторонние, а красивы, как статуи божеств. Все как на подбор. Высокие, крепкие, сильные. Лица прекрасные, хоть картину пиши. И крылья у них по призыву вырастают. Без них да в местной одежде от сиятов не отличишь. У тех тоже мужиков красивых много.

— А женщин крылатых с ними не было? — вроде говорили мы с ней о лютых захватчиках, что лишили жизни моего отца, а боль в беседе уходила и дыхание выравнивалось.

— Нет. Небольшое мужское войско пришло. Говорю же, наших женщин отбирали и в клетки сажали. И не всех подряд. Да и детей не трогали. Думаю, мама твоя, сестра и брат спаслись, — я вздохнула, в душе надеясь, что так и есть. И пусть оставалась вероятность, что Ния приукрашивает, чтобы меня не расстраивать, все равно приятно думать о лучшем.

— Что же они ищут в нашем мире? Может, женщин поработить хотят? Мне Ваакри иногда читает древние фолианты с легендами. Так там рассказывалось о древней расе кочевников, что пленяли чужих женщин, чтобы те вынашивали для них потомство, а потом забивали как скот после родов и искали новых. По их поверьям считалось, что женщина, выносившая и родившая первенца, пустой использованный сосуд и никогда больше родить истинного воина не сможет. А если девочка рождалась, их заживо вместе с матерью и закапывали.

— Во нравы, — передернулась от моего рассказа Ния. О! Это она еще легенду о черном драконе не читала. Вот где нравы, от которых кровь в жилах стынет! — Если у крылатых все так, как ты говоришь, лучше умереть на месте, чем в плен попасть.

— Судя по твоему рассказу, они магией обладают, а нам противопоставить нечего. Сияты, тэрры и горги в древности обладали зачатками простейшей магии, но со временем ее растеряли. Если и есть в Шаардане маги, если верить истории происхождения сиятов, то их явно не достаточно для сопротивления. А мы тэрры вообще пустые. Горги физически сильный народ, а толку-то…

— Тише, — прижала она палец к губам и широко распахнула глаза. Тогда и я услышала звук, от которого ресницы затрепетали.

Это был гонг, извещающий о нападении на обитель. Звон нарастал, доходя до убежища по трубам. От него невозможно не проснуться, поэтому помещение погрузилось в возню, перерастающую в дикую суету.

— Успокоились все! С коек не вставать! — хлопнула в ладоши проснувшаяся Камола, привлекая к себе внимание. — Всем лежать и молиться Солнцеликой!

Но нет, кому как, а мне сейчас не хотелось взывать к глухому к моим бедам божеству. Я следила взглядом за дрожащей Нией. Ловила каждое ее тревожное движение.

Выполняя приказ Камолы, она погладила меня по голове и вернулась в свою постель. Подтянула одеяло до подбородка и уставилась в потолок перепуганным взглядом. Что творилось сейчас в ее душе и представить страшно. Девушка своими глазами видела врага и чудом спаслась. Но вот снова оказалась на грани гибели, заново переживая нападение захватчиков.

— Дон! Вернись на место! — рявкнула настоятельница, когда парень двинулся в мою сторону. Защитить хотел, утешить, но сейчас не время проявлять нежность. Стойкость нужна, смелость, чтобы достойно пережить атаку.

Но какая уж смелость, когда сигнал гонга нарастал с каждой минутой, а кто-то из послушников не выдержал напряжения и заплакал. А за тем еще кто-то и еще, еще… Звуки всхлипываний и рыданий сливались в какофонию самых жутких звуков, что мне когда-либо доводилось слышать. Они врезались в мозг и доводили до паники, но я держалась из последних сил. Камола права. Лучше тихо молиться. И я прикрыла веки, чтобы попросить великую Солнцеликую о спасении. Умоляла, крича душой, взывая обратить на нас ее всемогущий взор. Но и в этот кошмарный час богиня не снизошла для милости. Она покинула обитель с последним завыванием гонга, что резко канул в пустоту.

Мягкой поступью опасности в убежище вошла тишина. Она заткнула всем рты и породила первобытный страх, от которого кровь застыла в жилах. Позабыв, как дышать, я распахнула глаза и ощутила прикосновение теплой сухой ладони на лбу. Ваакри нарушила завет настоятельницы и села на край моей кровати.

— Ничего, девочка, ничего, — поглаживала, но в глаза мне не смотрела. — Солнцеликая нас не бросит, — она все еще верила в богиню, а я оставила последнюю надежду, когда слух обострился до предела.

Тишина проклятая привела с собой чужие тяжелые шаги и сгустила воздух над головой.

— Пройдут стороной. Не нужны им убогие, — уговаривала саму себя Ваакри и впервые рука этой сильной женщины задрожала как при лихорадке на моей щеке.

Насмешкой ее словам выступил легкий тычок в металлическую дверь убежища. Это смерть к порогу подошла, почуяв легкую добычу.

Мощная и широкая дверь заперта на крепкий засов. Какая силища нужна, чтобы разом сорвать ее с петель?

Имелась такая! Преграда с грохотом пала, обнажая перед врагом убежище убогих мира сего.

Первой вскрикнула Ния, Ваакри дернулась, наотмашь поцеловала меня в щеку и резко накрыла с головой плотным пледом.

Лучше умереть на месте, чем жмуриться под покрывалом, затаив дыхание, и слышать жуткие крики послушников. Голос Нии зазвенел мольбой сохранить ей жизнь. А Ваакри во всю глотку закричала:

— Уходите! У нас ничего нет!

— Проявите милость к послушникам Солнцеликой богини, — запричитала Камола, а у меня глаза наполнились слезами. — Забирайте, что хотите, только пощадите! — ее голос стих вместе с другими звуками. Это случилось так резко, что пугающая тишина едва не разорвала перепонки. Фантазия рисовала в голове страшную картину расправы, когда крылатый одним взглядом убивает всех послушников. Всех, кроме меня. И гнить мне теперь с ними заживо, накрытой пледом, будто крышкой гроба придавленной.

Нет! Не смирюсь со страшной участью!

Как только услышала чьи-то тяжелые шаги, разом решила, что и мне пора отправиться за всеми в Небесный Ханаан.

— Будьте вы прокляты! — закричала на надрыве и замотала головой, в попытке стрясти с себя ткань.

Реакция захватчиков не заставила себя ждать. Покрывало вмиг слетело с моего лица, и пронзительный взгляд сверкающих синих глаз затянул в зыбучую трясину. Словно сапфиры из моего браслета они искрились и засасывали, погружали на темное дно. Я смело смотрела в потусторонние глаза врага и мысленно молила о быстрой смерти. Но шли секунды, а белые врата Ханаана не раскрывались.