Король Теней (ЛП) - Маккаммон Роберт Рик - Страница 52

Вскоре после того, как свет померк, пошел дождь. В течение нескольких минут он превратился в ливень, обрушившийся на Адама и Мэвис, и оба быстро промокли. Адам искал место, куда можно было съехать с дороги и найти какое-нибудь укрытие. Дождь был таким сильным, что он едва видел на несколько ярдов вперед. Мэвис было не легче. В какой-то момент она протестующе заржала, повозка накренилась влево и съехала в канаву. Адам услышал тошнотворный хруст ломающегося заднего колеса. Повозка остановилась, и мальчик оказался пойман в ловушку непрекращающегося ливня.

Адам сидел, держа в руках поводья, вода лилась ему в лицо и капала с кончика подбородка. Он сиротливо ежился, понимая, что находится за много миль от дома, и совершенно не представлял, что ему делать. Выход у него был всего один: двигаться вперед.

Он спустился в грязь и проверил расколотое колесо. Это была настоящая катастрофа, починить его самостоятельно не было никакой возможности. Несколько минут Адам потратил на то, чтобы успокоить норовистую лошадь. Ноги Мэвис были в порядке, но из-за дождя она совершенно вымокла и замерзла. Адам натянул куртку на мокрую шею и сам задрожал от холода. Им с Мэвис обоим нужно было где-то переждать дождь.

Адам поплелся по дороге на юг, вглядываясь в темноту в поисках любого проблеска фонаря. Так он прошел милю или две, но никого не встретил. Ботинки увязали в грязи, ветер хлестал по избитому лицу. Адам подумал, что передвигается слишком медленно. С таким же успехом он мог бы идти по морскому дну. Вскоре он убедился, что впереди на много миль вокруг нет ни одной повозки, как нет и ни одной фермы, где можно было бы попросить помощи или хотя бы убежища от дождя.

Адам не знал, сколько времени еще шел и какое успел преодолеть расстояние, но вскоре справа от себя он заметил маленький огонек. Огонек двигался, поэтому Адам изменил направление и зашагал по болотистой равнине, где был риск увязнуть в трясине и не вылезти. Он вымок до нитки, ночной холод пробирал его до костей.

Внезапно свет погас. Но из мрака появились какие-то очертания, и вскоре Адам увидел ярко раскрашенные повозки, подобные тем, в которых передвигались цыгане, когда шли через Колквит.

Отблеск света снова привлек его внимание. Адам последовал за ним и вышел на большую палатку. Тот, кто держал фонарь, вошел внутрь. Адам приготовился ко всему, что могло произойти дальше, отвел в сторону полог палатки и вошел. Внутри шумно двигались темные фигуры: несколько лошадей, привязанных к столбам, с тюками сена и ведрами воды в пределах их досягаемости. Шторм действовал им на нервы, поэтому, когда ветер колыхал ткань палатки, животные фыркали, ржали и дергали за веревки.

— Успокойся, Куколка! Лоретта, следи за своими манерами и не заставляй своих друзей так нервничать! Эй, ты, Скряга! Что на тебя нашло?

В палатке звучал мужской голос, но он казался странно высоким, даже детским, и доносился прямо из-за группы нервничающих лошадей. Одновременно с тем вновь показался свет фонаря.

— Это всего лишь небольшой дождь, Фредерика! Давай же, устраивайся…

— Сэр? — позвал Адам. — Простите, сэр!

Фонарь мгновенно повернулся в его сторону.

— Кто здесь?

— Простите, сэр. Я пришел из…

— Не двигайся. Лошади пугливые. Стой, где стоишь, мы сами придем к тебе.

Мы? — мысленно переспросил Адам. Другого голоса он не слышал.

За светом фонаря появилась устрашающая фигура, двигающаяся прямо на него: это был огромный широкоплечий мужчина, примерно на два дюйма ниже шести футов. В желтом свете можно было разглядеть широкое лицо с толстым кривым носом, лысый череп над нахмуренным лбом, толстогубый рот и темные глаза, которые, казалось, таили в себе тот самый огонь проклятия, которое так искусно описывал Черный Ворон.

Большой человек резко остановился.

— Так-так, и кто тут у нас?

Снова раздался высокий детский голосок, но губы мужчины не шевелились. Ноги Адама затряслись от страха, но тут он увидел еще одну голову, выглядывающую из-за первой. Придя в себя, Адам увидел пару крошечных ручек, вцепившихся в мощные плечи. Губы на маленьком личике зашевелились и произнесли:

— У тебя ведь есть имя, не так ли?

Мальчику понадобилось несколько секунд на то, чтобы окончательно успокоиться. Он только сейчас понял, что на плечах большого мужчины висит шести- или семилетний малыш, и зрелище перестало быть таким пугающим.

— Эм… меня зовут Адам.

— Совсем юноша, — произнесла странная маленькая фигурка, обращаясь к мужчине. Затем малыш вновь посмотрел на Адама. — И что же ты делаешь на улице в такую погоду? И что, кстати, ты забыл в этой палатке?

— У моей повозки… сломалось колесо. Там, на дороге… наверное, милях в четырех отсюда. Мне нужна помощь.

— И правда нужна. Отпусти меня, Уинстон. — Команда была отдана негромко, но властно. Огромный Уинстон одной рукой снял маленького джентльмена со своей спины и поставил его на землю перед Адамом, который не понимал, кого опасается больше, великана или… как можно было назвать такую детскую фигурку? Он никогда не видел ничего подобного и понятия не имел, как называется такое существо.

— Мое имя Эмброуз Солсбери, — произнес маленький человек. При ближайшем рассмотрении Адам увидел, что его лицо изборождено морщинами, а кожа будто свободно свисала с костей. Миниатюрный джентльмен был одет в коричневый костюм, который, несомненно, был сшит для ребенка, но его рубашка с оборками была явно выбрана взрослым, чье чувство стиля выходило далеко за пределы детского восприятия. На голове у него была коричневая кожаная треуголка, мокрая от дождя. Пучки рыжевато-каштановых волос выглядывали из-за ушей. Подбородок пришлось сильно приподнять, чтобы серые глаза могли сфокусироваться на лице новоприбывшего.

— Боже, ну и дылда же ты! И лицо у тебя… длинное. — присвистнул Солсбери. — Так ты говоришь, твоя повозка сломалась? А куда ты направляешься? И откуда едешь?

— Еду в Лидс. Из деревни Колквит.

— В Лидс, — протянул Солсбери. — Путь неблизкий. — Он повернул голову, чтобы обратиться к Уинстону. — Надо же, из всех мест на земле он выбрал Колквит!

— Вы знаете эту деревню?

— В прошлом сезоне нас оттуда выгнали. Едва началось представление, как викарий набросился на нас, как бушующая лихорадка. Пришлось вернуть все до последнего шиллинга. Я с прискорбием полагаю, он до сих пор там, у него была кличка Черный Ворон.

— Представление? — переспросил Адам, решив не развивать тему своего отца. — Что за представление?

— Мы демонстрируем… людей, — последовал ответ. — Это мой передвижной сад диковинок. Собственно, он так и называется «Сад Наслаждений и Удовольствий Солсбери». У нас мужчины и женщины могут посмотреть на причуды природы… да хоть бы и на меня самого! И подивиться тому, какие чудеса населяют нашу землю.

— А в чем удовольствие?

— Как же! Насладиться собственной нормальностью, конечно. Когда мы приезжаем, люди бывают сначала встревожены, затем удивлены, а затем довольны. В свои дома они возвращаются с чувством, что у них все в порядке. Ах! А вот и наш друг Карло. Наслаждаешься непогодой, не так ли?

Адам заметил, что полог палатки открылся, и внутрь кто-то вошел, однако, обернувшись, он никого не увидел. Затем что-то размером с человека шевельнулось у самых ног Адама, и мальчик не смог сдержать тревожного вскрика и прыжка, чтобы скрыться от странного ползучего существа, спина которого была покрыта темной чешуей, а руки ноги были толщиной с деревянные колья.

Голова существа поворачивалась мучительно медленно. Адам был рад, что не мог ясно разглядеть его лицо, ему хватило блеска глубоко посаженных глаз на чешуйчатой коже.

— Прошу прошения, — произнес резкий хриплый голос, в котором отчетливо проступала боль. — Я не знал, что у нас новичок.

— Карло, повозка этого молодого человека сломалась на дороге, — объяснил Солсбери. — Его зовут Адам... как, ты сказал, твоя фамилия?

— Я... не говорил.