Цикл «Идеальный мир»: Реквием по мечте (СИ) - "rrrEdelweiss" - Страница 36

Огонек раздраженно фыркнул: думает, что спас Стоку шкуру, так крутой?! Не, парень, пока ты на горшке сидел, я плутаркийцев голыми руками рвал!.. Небрежно накрутив еще килограмм двадцать, Огонек аккуратно пристроился к грифу, продышался и повторил упражнение, только что выполненное Дрэгстером. Сделав положенные в подходе двенадцать повторений, Огонек, переведя дух, резко, но очень технично, добавил еще три и со стуком бросил штангу себе под ноги. Сердце колотилось, кровь бежала по венам, разнося потраченный кислород. Мужчина не смог скрыть тяжелого дыхания, вырывающегося из груди. Ему потребовалось секунд пять, чтоб перед глазами перестали мельтешить темные пятна, после чего, прямо глянув в лицо сопернику, он кивнул на предмет их состязания, приглашая того ответить. У самого Огонька еще был небольшой запас до момента, когда нагрузка станет запредельной, и он начнет рисковать целостностью мышц.

— Даже не буду пытаться, — черный мотнул головой, показывая, что сдается. — Знаю предел своих возможностей. Мне тело нужно рабочим, чтоб защищать Стокера. Не могу позволить себе поваляться в больнице под предлогом разорванной мышцы. — Он прищурил глаза, давая понять, как оценивает того, кто готов рисковать здоровьем ради детской попытки доказать малознакомому мужику, кто сильнее.

Кровь бросилась серому в голову, запульсировала у основания антенн. Огонек без труда считал намек, моментально взбесившись. Этот мудак сейчас сказал, что он может позволить себе делать глупости и прохлаждаться?! Да он его уроет! Зубы о гантели пересчитает! Хотя зубы трогать не стоит: стоматология входит в медицинскую страховку офицеров, и оплата новой челюсти лейтенанта ляжет на плечи честных налогоплательщиков…

— У тебя от таких нагрузок-то рука не ноет? Локоть нормально сросся? Может, не стоило рисковать тем, что разойдутся швы на боках? — зло прошипел старший, припоминая травмы, которые нанес старлею во время драки. Тот зарычал, шерсть на его загривке вздыбилась, рука инстинктивно дернулась к поясу, на котором не оказалось ножа. Вот он и открыл предпочтительный для него тип схватки: с холодным оружием и, наверняка, хороший уровень владения армейским рукопашным боем. Уголки серых губ приподнялись, когда мужчина понял, что его более молодой соперник скорее всего не привык сражаться голыми руками. В отличие от самого Огонька…

— Не беспокойтесь… полковник, — выплюнул Дрэгстер, с трудом подавляя ярость. — Я полностью восстановился. Хотите повторить наш… спарринг и проверить, насколько хороша моя форма?

— Не хочу. Но должен удостовериться, действительно ли ты в состоянии защищать Стока, или стоит порекомендовать Линку отправить тебя поваляться в больнице, — скрипнул зубами серый и кивнул в сторону той части зала, где лежали маты. Яростно хлеща хвостами, будто плетьми, мужчины направились к татами. У Огонька, пока он шел, сжимались и разжимались кулаки: его демоны поднялись и яростно клацали зубами, требуя прямо сейчас скрутить гада и долбануть виском о ближайший металлический угол. Дрэгстер с трудом контролировал хвост, молотя им так, что в какой-то момент попал по ножке скамьи и зашипел сквозь зубы от боли.

Огонек, сбрасывая кроссовки, ступил на приятно холодящее ноги покрытие. Голые стопы привычно расправились по коврику, увеличивая площадь опоры. К обуви полетела майка: он не любил, когда что-то сковывало движения, да и противнику меньше шанса зацепиться. Посерьезнев, он повернулся к старлею, следя, как тот тоже оставляет обувь и футболку у края, а потом кивнул, приглашая младшего начать. В голове билась одна мысль: не позволить себе сорваться, не прибить телохранителя Стокера нахер! Кто выйдет из спарринга победителем, у него сомнений не было.

Черный, внимательно следя за тем, как обманчиво расслабленно командир мотовойск начал обходить его по дуге, пытался поймать каждое микродвижение противника. В прошлый раз он был пьян, не ожидал нападения и сплоховал, но сейчас ему предстояло доказать, что он боец не хуже, чем легендарный ветеран плутаркийской войны. Огонек удивился бы, узнай он, сколько времени провел черный мальчишка, изучая его биографию и вызнавая малейшей подробности, просачивающиеся в СМИ. Для покрытого угольной шерстью пацана Огонек много лет был кумиром.

Первые пробные удары, как и ожидалось, не достигли цели. Руки лишь вскользь прошлись по горячему телу, покрытому серой шерстью — только перекат спас Дрэгстера от захвата с болевым на локоть.

Как мечтал он, подавая документы в военную мотоакадемию, что будет служить под началом у того, с кем сейчас сражался! Как хотел учиться у него знаменитым приемам! С тринадцати лет не вылезал из спортзала, отчаянно борясь со своей субтильной комплекцией, с четырнадцати — почти ежедневно приходил на занятия по рукопашному бою. Упорство принесло успех: из хилого подростка Дрэг превратился в статного юношу и стал лучшим на курсе. А когда после окончания обучения смог выбрать, куда распределиться, однозначно попросился в мотополк подполковника Римфайера.

Поднявшись, молодой воин едва успел выпрямиться, как Огонек, сделав практически неуловимое короткое движение, попытался нанести мощный удар ногой в голову, от которого Дрэга спасла лишь удача пополам с инстинктами. Коснувшись пола одним носком, серый тут же атаковал открывшийся бок коленом, вкладывая всю силу тяжелого тела в удар. Дрэгстер принял его на предплечье, почувствовав, как в нем загудело, но сразу же ответил серией коротких ударов в корпус противника. Набитые кулаки будто не в живое тело прилетели, а в бесчувственную грушу, лишь немного качнувшуюся назад. Огонек поймал удар, отбросил его руку в сторону, ушел от второй, почти припав к полу и, оттолкнувшись от татами руками, пробил ногой в корпус соперника так, что тот отлетел на пару метров, в последний момент еще и хлестнув хвостом по лицу старлея в паре сантиметров от глаза. Сил в этом спарринге он не жалел, позволяя своим демонам вырваться на свободу.

Война пересекла его и его кумира лишь мельком. Когда Дрэгстера вместе с другими выпускниками перекинули к Элизию, полковник Римфайер как раз направился на разведывательную операцию, в которой потерял весь отряд. Дрэг помнил, как привезли его в ставку, покрытого кровью, трясущегося и стучащего зубами, с огромной рваной раной на ноге. Он помнил, как шипел командир от боли, которую не могли заглушить даже сильнейшие обезболивающие. Помнил, как тот рявкнул, потребовав связь со Стокером для доклада, как не позволял вертолету увезти его в госпиталь до тех пор, пока не доложился и не отдал распоряжений заместителю. И лишь потом отрубился.

Дрэг повел плечами, пытаясь унять боль, и принял защитную стойку. Противник был невероятно быстр, гораздо быстрее, чем можно было предположить, глядя на мощное тело. Щека от этой позорной пощечины горела, глаз начал заплывать. Еще бы немного — и скорее всего он бы его лишился. От пульсирующего следа кровь бросилась в голову, застучала в антеннах. Удары по лицу не были запрещены, но всегда считались оскорбительными, особенно когда наносились вот так, хвостом. Бешенство хлынуло в сердце, пробуждая его собственного демона. На глаза упала кровавая пелена.

Быстрый удар пяткой в висок Огонек пропустил мимо, сделав колесо, а потом выбросил с рук тело вверх в обратное сальто, уходя от молниеносной подсечки и последовавшего затем удара хвостом. Ярость придала противнику скорости и мощи, заставив стать предельно собранным: игры закончились, два воина Марса схлестнулись в смертельной схватке, забыв обо всем, кроме неконтролируемой злости. Дрэгстер, развернувшись и вложив силу всего корпуса, попытался пнуть старшего в раненое когда-то бедро, но тот оказался быстрее, ударив локтем в ухо, гадко загудевшее от удара. Столкновением противников откинуло друг от друга, и Дрэг благоразумно еще увеличил дистанцию, выигрывая секунды на то, чтобы прогнать муть, которая клубилась перед глазами.

Дрэг помнил первое разочарование своим идолом. Огонек слыл безжалостным к врагам, чем восхищал молодого солдата. Но, работая рядом, черный стал замечать, что командир колеблется, отдавая и выполняя приказы. Он видел, лежа на соседней снайперской позиции, с которой прекрасно просматривался вышедший в дозор командир, как тот медлил, ведя в прицеле щенка, вскрывшего склад с едой и уносящего с собой часть их запасов. Он ждал, когда старшему надоест игра с жизнью врага, и тот спустит курок. Ждал, когда Огонек выполнит свой долг. Но мелкий шпион почти вышел из зоны поражения, а серый так и не выстрелил. И тогда Дрэг сделал все сам: щенок — враг, всего через несколько лет, если дать, он вырастет в мерзкую продажную псину! И лишь предатель может медлить и задумываться о том, отнимать ли вражью жизнь!