Монгольские степи. Халхин-Гол (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 13

— Так точно, товарищ заместитель наркома, наскребу. Так что с полком решим?

— А, пусть. Я с Ворошиловым переговорю. Эксперимент устроим. Недокорпус такой — зенитно-бронетанковый. Ладно, вернёмся к лётчикам. Двоих надо, чтобы перегнать самолёты? — Мехлис махнул рукой на телефон.

— Так точно, товарищ заместитель народного комиссара, девять человек у меня есть. Перегнать смогут. — Брехт ответил на автомате, переживал. Ни хрена себе, бронетанковый корпус дали, танков нет. Какие-то лёгкие броневики. Это же курам на смех. Как этими игрушками с немцами, да и с японцами даже воевать? Там броня пулемётную пулю не держит.

— Девять. Только, десять говорил. Ладно, хозяину видней. Набери Ворошилова, Василий Константинович, — Мехлис повернулся к чекисту главному, — Михаил Петрович, а тебе эти японцы нужны или их тоже лётчикам передать, чтобы показали, как летать, да как ремонтировать, или Брехт не прав.

Фриновский тоже явно не внимательно следил. И на самом деле, смерть такого высокопоставленного сотрудника его ведомства на территории пусть не врага, но точно не друга. Да, ещё ведь было принято решение Люшкова арестовать. Жену уже с сыном арестовали. Может он сбежать хотел в Китай. А чего, в Харбине полно контры недобитой белогвардейской. С радостью бы приняли в свои ряды перебежчика из СССР.

— Японцы? Да, обязательно. Но по возможности, если так вопрос стоит, то побыстрее допросим и передадим лётчикам. Кроме корреспондента и полковника, понятно, эти им точно не нужны. — Фриновский, сощурился, — Иван Яковлевич, поражаюсь я твоей смелости. Неужели не боялся, что тебя за самоуправство расстреляют? Кому нужен человек, действия которого нельзя предвидеть?! Вот мне в голову не может прийти послать команду диверсантов новый японский танк захватить. Хотя, смешно звучит, но у меня и специалистов таких нет. Не боишься? — Главный чекист, закурил и закинув ногу на ногу как на интересный музейный экспонат уставился на Брехта.

— Боюсь, товарищ заместитель наркома, Но игра стоила свеч. Четыре новейших самолёта. — Брехт, почесал кончик носа, — А вам, что танк японский нужен?

Все заржали большие начальники, отпуская сжатые в кулак нервы. Как ещё к этой акции, мать её, Сам отнесётся. Хотя Сталин таких хватов любит, один пример Чкалова чего стоит. Или ещё показательней пример Рычагова. Год назад капитаном уезжал в Испанию, ну, пусть, полтора года назад. А теперь — начальник ВВС ОКДВА.

Именно про него и вспомнил вдруг Мехлис.

— Василий Константинович, а где у тебя Павел Васильевич Рычагов? Его что самолёты эти не касаются?

— Так не знали, зачем летим. Этот конспиратор хренов заладил же: «Не телефонный разговор. Не телефонный разговор». Прав, оказалось. Точно, не телефонный разговор. Рычагову пяток пилотов самых опытных дам команду прислать. И поучатся и подстрахуют. Мало ли чего. — Блюхер погрозил пальцев «конспиратору».

— Правильно. Только не пять. Там же двухместные и даже пятиместные есть самолёты, вот пусть с полными экипажами и летят. Самолёты срочно перекрасить и звёзды красные нарисовать. Готовь представления на награды. Лётчикам, что перегоняли, командирам, что участие принимали и Баграмяна не забудь. А с этим «конспиратор» так решим, орденов у него хватает. Попрошу я танковый батальон ему выделить из резерва наркомата — три десятка танков БТ-7. Доволен, комбриг?

Событие семнадцатое

- Кем работает твой муж?

- Переводчиком.

- Книги переводит или фильмы?

- Продукты!

Неужели всё закончилось?! Гости отбыли. Хоть денёк дома провести в тишине и спокойствии, с женой пообниматься, с родными детьми поиграть. Не видел же чуть не год. Выросли уже бегают, дерутся, лопочут на пяти языках сразу. Давным-давно, где-то по ящику, или в книге, Иван Яковлевич прочитал, ну, может, прослушал, или просмотрел, что если с самого раннего детства с ребёнком разговаривать сразу на нескольких языках, то он сначала в них путается, и у него в голове полная каша, но годам к пяти эти языки у ребёнка в мозгах рассортируются, и он будет их различать. Различать и свободного говорить на этих языках. Как у него свои детки завелись, так и решил попробовать. Разговаривал с ними по-немецки и по-русски, а Катя-Куй с ними общалась на корейском и китайском языках. Потом, когда появился первый приёмный Ванька, то он стал изучать английский и Брехт дал тому команду с малышами по возможности говорить на английском. И вот теперь оба, и дочь, и сын говорят на всех этих пяти языках и ни разу даже не путают. Заговоришь с младшим Ванькой на русском, он тебе на русском отвечает. Заговоришь на корейском, ну, в смысле, Катя заговорит на корейском, и в ответ на чистой корейской мове ответ получит. С английским чуть хуже. Общения маловато, да и Ванька старший, сам ни природный англичанин.

Получив положительный результат в этом эксперименте, Иван Яковлевич решил его растиражировать. В воинской части и нескольких посёлках, что вокруг образовались, в основном это работники артелей Дворжецкого и колхозники, Брехт сразу, ещё в 1935 году внедрил все достижения социализма, до которых рука дотягивалась. Построили детские сады. Построили школы, даже спортивный манеж построили. Не о них пока речь. Когда детские сада построили, то оказалось, с года до трёх лет детей тоже нужно пристраивать. Тяжело большой семье прожить на одну зарплату мужа, тем более что чуть не половину денег выдавали в виде облигаций государственного займа. Артель, это только название такое необычное, что кажется, если она прибыль приносит, то можно миллионные зарплаты платить. Три раза ха. Те же самые тарифы, в смысле тарифная сетка, и те же самые премии. И та же самая отчётность, что и на любом другом Советском предприятии. Потому, сильно, даже работая в сверхприбыльной артели, не пошикуешь. Положено грузчику платить двести рублей по тарифной сетке, больше, даже если и захочет артель, то не получится. И с премией не по-другому. В результате, почти всегда в артели работали и муж и жена. А вот прибыль артель вполне по закону могла пустить на строительство и детского садика, и яслей, и хорошего пионерлагеря на озере Ханка, и даже на путёвки в Крым для детей и для взрослых. Вот только ездить из Приморья в Артек поездом та ещё морока. Десять дней ехать, потом три недели там и снова десять дней дорога. Не стали таким мазохизмом заниматься. Построили санаторий и пионерский лагерь на озере. Вода летом прогревается даже лучше, чем в том Крыму, и удобства совсем не те, что там. Купили ещё несколько списанных старых паровозов и организовали котельную, использовав отремонтированный паровозный котёл. Всегда в кранах теперь есть горячая вода в пионерском лагере и санатории. Всегда можно помыться в бане. Дно озера илистое и оно мелкое. Проблема? Разве это проблема, если есть деньги и желание. Организовали десяток субботников, подключили солдатиков с техникой и вуаля. Дно углубили, ил отдали корейцам на поля, а закупленных десяток вагонов с песком толстым слоем насыпали на берегу и на дно, и пляж организовали. Поставили кабинки, провели холодную воду, ополаскиваться после купания и пить. Даже фонтан и лягушатник для совсем мелких организовали. Шезлонгов и прочих лежаков наколотили. Удавятся от зависти в Крыму. Там ничего подобного нет. Там галька и дикие в основном пляжи. Разве кое-где есть кабинки для переодевания.

Тут же смастерили несколько летних кафе, с таким расчётом, что в очередях стоять не надо. Сидячих мест столько же, сколько и отдыхающих почти.

Ну, это ладно. Про ясли, детишки из которых сейчас плещутся в том лягушатнике с тёплой водичкой. Растиражировал Брехт в них обучение языкам, апробированное на своих детях. В каждой группе обязательно нянечка или воспитательница кореянка, второй сотрудник в группе русский, одна говорит с крохами на одном языке, другая на другом, понятно. В результате, как сейчас уже можно проверить, дети обоими языками владеют в совершенстве. Теперь отправили во Владивосток покупателей. Нужны молодые китаянки, тоже нянечками. Люшков прилично Приморье от корейцев и китайцев почистил, но и новые появляются и старые, хоть немного, но есть. Найдут. Пусть будет и уход за детьми лучше, ведь две нянечки лучше, чем одна, и языков дети будут знать не два, а три. Своих родственников, которые женского пола, Брехт тоже в садики и ясли устроил, пусть ещё и немецкий дети знают.