Фронтир. Здесь водятся чудовища (СИ) - Коткин Андрей - Страница 41

— Ну, так-то да. — Согласился старший офицер крейсера, ошибочно решив, что это Макс высказался про то, что нейросеть низкокачественная. — Даже у их капитана всего лишь «Пилот — 6» стояла. Но прирост выносливости и скорости реакции и она бы тебе, если с пилотским имплантом считать, аж тридцатипроцентный бы обеспечила.

Так вот в чем причина той необычайной резвости пиратских корабликов! Их пилотов нейросети сильно для боя укрепляли и модифицировали!

Купец, вернув обратно свое достояние, смог улететь своим ходом, команду его добыли из клеток, куда пираты их успели поместить. За пиратским кораблем флотские буксиры прибыли, потому что управлять им оказалось решительно невозможно. Едва капитан объявил о сдаче, искин его корабля заблокировал все управление и для него тоже. И почти все корабельные системы заблокировал заодно, за исключением лишь системы жизнеобеспечения. Только Клаус на такие дела сказал, что в системе жизнеобеспечения то для них и есть самый смак. Дело в том, что частью этой самой системы является медицинская капсула, полностью автоматизированный комплекс, способный человека практически с того света вернуть. Но, самое главное, способный извлекать и вновь устанавливать нейросети, на которых у пришельцев вообще пользование всей их техникой завязано. Правда, для управление этой медкапсулой нужен сертифицированный медик, и тоже с соответствующей нейросетью, но, думается, что и штатного медика корабля вполне удастся на добровольное сотрудничество с гельвейцами убедить.

Еще целых две недели просидели в засаде, но больше уже никаких пиратов не повстречали. Не то просто не повезло (или наоборот повезло?), не то их и было в данном объеме пространства в единичном экземпляре. Зато по возвращении персонально для Макса потомки швейцарцев целое торжество провели: наградили за бой с пиратами орденом Креста Конфедерации, дающим повышение в рейтинге сразу на пять единиц. Круто, кстати! С таким гражданским рейтингом Макс мог поселиться на любой из планет Гельвеции, за исключением их столицы Цюриха. Для обитания там рейтинг не ниже семи должен был быть. Только у Макса и на этот случай отдельная отмазка есть: он же с недавних пор почетным гражданином Цюриха числится. Вот такой оксюморон внезапно получился: не гражданин конфедерации смог заиметь гражданский рейтинг, а еще с этим недостаточным для проживания в столице рейтингом запросто мог в ней все же проживать.

Над получившейся коллизией Макс все еще размышлял, когда пассажирский катер с их крейсера его в числе почти всей команды на стоянку перед какой-то женской статуей в тунике и древнем шлеме с гребнем высадил. Может, это та самая Гельвеция и есть? Черт их разберет, этих древних швейцарцев с их аллегориями на темы древнегреческих мифов.

Рекомендация для любителей патриотических альтернативок: автор Пантелей. Сейчас пишет вторую книгу цикла. Первая, законченная называется "Русские идут. Реванш Николая Романова". Очень широко размахнулся автор: место действия чуть ли ни весь мир, хотя преобразует, конечно, Россию матушку. И слог легкий, читается без напряга.

Очень знакомое из прошлой жизни ощущение завзятого туриста. Такое возникает, когда со станции вокзала в абсолютно новый и неизвестный город выходишь. В той прошлой жизни, в двадцать первом веке, Усков едва ли не каждый свой отпуск куда-нибудь выбирался. Понятно, что статуя античной воительницы своим пафосом сильно не дотягивала до Статуи Свободы, да и дому с арочными окнами и башенками на заднем плане сильно далеко до шедевра, скажем, того же Гауди, но в качестве объекта для туризма, тем не менее, главный город Цюриха определенно вполне годился. Только вот так, дикарем по улицам разгуливать — очень непродуктивно в плане ознакомления с достопримечательностями. Обязательно, большую часть их не заметишь, пропустишь, а то и просто не оценишь в круговерти новых впечатлений. А потому, стоит поинтересоваться насчет возможности обзавестись опытным индивидуальным гидом. Вон, его наниты уже, уловив пожелание своего хозяина, перешерстили местную сеть и собрали выборку турагентств, предоставлявших подобную услугу.

Даже идти никуда не пришлось. Виртуальный договор на трехдневное сопровождение подписали, и уже через десяток минут из плотной стайки разноцветных флайеров, снующих над городом в разных направлениях, на площадь возле памятника опустилась аккуратненькая маленькая розовая летучая машинка. К тому времени все нынешние сослуживцы Ускова, выгрузившиеся вместе с ним из катера, уже разбрелись по своим делам, да и катер улетел. Теперь у них целая неделя абсолютной свободы и прожигания выплаченной за поход внушительной премии.

Разумеется, водителем столь няшной невелички оказалась девушка. И она же, по странному стечению обстоятельств, была отправлена агентством, чтобы показать чужеземцу все самые выдающиеся красоты ее родного города.

— Ой! А я вас в новостях не так давно видела! — Первым делом объявила она, подходя к нанявшему ее клиенту. — Ведь это же вы стали чемпионом этого года по искусству пилотирования малых и средних судов.

— Вообще-то кораблей. — Поправил Макс девушку, улыбаясь ей в ответ. Очень уж улыбка у нее была заразительная. — Суда — это если гражданские, а мы же соревновались не только в пилотировании, но и виртуальные бои проводили.

— Ой! Простите! — Заалела ушками хрупкая блондинка с большими… голубыми глазами. Да, в глаза ей Макс тоже взглянул, правда, в самый последний момент. Предательский взгляд залип и никак не хотел подниматься выше.

— Не стоит извинений. Вы же не мальчик, а это всего лишь понятие из исконно мальчишеского языка. Ну, как, к примеру, всякие фижмы, защипы и воланы у девочек. Или там нюансы оттенков, обозначаемых словами коралловый, ультра-розовый, фуксия и тому подобное. Мужчины даже под дулом игольника в этих нюансах разобраться попросту неспособны.

И смех, серебряным колокольчиком зазвеневший в воздухе у нее тоже был соответствующий: негромкий, завлекательный. Совсем, как его хозяйка.

— Тогда давайте, сначала определим, какие объекты вас конкретно интересуют в нашем городе? — Задала она первый вопрос, отсмеявшись.

— Красивые архитектурные памятники, объекты с историей, если вы ее сможете рассказать, конечно. Ну, и по пути просто расскажете мне о жизни. Я же здесь практически в первый раз. Когда на чемпионат ваш с орбиты спускался, так на всю архитектуру только и смог из окна флайера посмотреть.

— Тогда начнем нашу экскурсию именно с этой вот скульптуры и здания астропорта позади нее. Кстати, для флайеров тут стоянка только на пять минут разрешена, с вашего позволения я отправлю мою птичку парить неподалеку. — И ярко розовый флайер улетел.

— В нем что, свой искин имеется? — Спросил Макс, пораженный этим обстоятельством в самое сердце. — У вас разве нет запрета на их использование в быту на поверхности планет?

— Ну, да, искин. И никакого запрета действительно нет. — Девушка отвечала тоном, словно вопрошала: «А разве может быть по-другому?».

— А как же вы тогда с безработицей справляетесь. Искины же в таком случае всю основную работу выполнять будут?

— Никогда над таким вопросом не задумывалась. Работы полно. Особенно той, что касается общения с другими людьми. Я вот, например, экскурсоводом устроилась на время, пока у нас в университете каникулы длятся.

— И нет никаких «лишних» людей? — Все еще с недоверием спросил Макс, которому с детства вдалбливали в сознание совсем другие истины.

— Ну, если бы разрешили неограниченную рождаемость, они наверняка бы появились, но в обществе, где одна семья — один ребенок, а последующие возможны только за очень большие заслуги, таковых просто нет и быть не может.

— На планете, где я родился все наоборот. Искины там почти запрещены, зато рождаемость ограничивают сами семьи.

— Да, я знаю. Нам еще в школе на уроках про это рассказывали. Объяснение очень простое. Изначально наша древняя родина, откуда началась колонизация, не могла похвастать слишком большим населением. А колонизировать собрались сразу три планеты. Людей было очень мало, без искинов бы не управились. А потом уж так все и повелось.