Перерождение задрота любящего жанр стратегии! Том 2 (СИ) - "Focsker" - Страница 8

— Скажите принц, неужели вы и вправду не уделяете тренировкам какого-либо времени? Вы же мужчина, а долг мужчины владеть оружием и защищать женщину, а также землю и государство… — Не удержав своё любопытство за стенками своего молодого ротика, впервые подала при мне голос старшая из «Бэгских». Вроде её звали Элизабет.

— Не помню, чтобы у кого-то занимал, да и так, чтобы всю жизнь по долгам платить… — Поставив ответом ту в тупик, ответил я, на что младшая из моих гостей лишь усмехнулась. Эта мелкая, с её взглядом, рассматривающим всё, казалась мне ничем не лучше своей матери. Ибо именно молчащих и наблюдающих за всем игроков, а также людей, я привык опасаться больше всего.

— То есть, вы вообще не владеете мечом и щитом, я вас правильно поняла? — в этот раз по настоящему удивлённо и без дольки пафоса спросила женщина.

— Отчасти… — Кивнул я. — Мой меч — это цифры, а щит — золото. Посмотрите на меня, на мой рост, комплекцию и сравните с третьим, вторым и уж тем более первым принцем. Сколько бы я не тренировался, я никогда не смогу их победить в честном бою, но, при этом с лёгкостью смогу нанять кого-то, кто на голову превзойдёт в бою их. И если брать во внимание силу на поле боя, то мне, как командиру, навык владения мечом и желание его продемонстрировать будет лишь мешать. Сами посудите, чем чаще всего заканчивается для армии гибель командующего?

— Вы так верите в свою гениальность и тактическое мышление, считаете себя умнее всех? — не оценив моего выпада в сторону братьев, и исказив по-своему мои слова, проговорила Матильда.

— Уважаемая герцогиня, я верю в то, что вижу и слышу и поверьте, вижу я достаточно для того, чтобы понять, насколько убог этот мир и населяющие его люди… — На полном серьезе проговорил я. Но мои гостьи, хихикая, вновь не оценили слов хозяина дома. В глазах всех трёх женщин чувствовалось презрение и высокомерие, они не верили не единому моему слову, а я, собственно, и не собирался в очередной раз кому-то и что-то доказывать. Мне хватило увиденного в отчётах на бумаге. Доходы росли, с их помощью уже удалось перекрыть полные расходы на содержание наёмной сотни, а также огромного числа рабов, чьё количество в шахтах и на лесоповалах росло с каждым днём. Я уже добился многого…

Поднявшись из-за стола, Матильда, показав своё истинное лицо, обтёрла от жира губы, и бросив грязную салфетку на два надкушенный кусочек курицы, произнесла:

— Спасибо за завтрак, мы сполна отведали вашей лживой бравады… Шарлотта… — Взглянув на всё так же сидевшую и уплетавшую куриную ножку с мазиком дочь, недовольно требуя чтобы та прекратила, шикнула женщина. Бедное дитя опустив взгляд на еду, а после переведя на родичей тихо произнесла: «я ещё не доела» — на что Матильда, вздёрнув платье и развернувшись, едко выплюнула:

— Вся в отца…

Видя спешно удалявшихся к своим комнатам родственниц, и переведя взгляд на меня, светловолосая своим немым взглядом будто спрашивала: «как мне быть»?

— Можете идти в след за родственницами, еду и напитки принесут лично в ваши покои — я распоряжусь, — вздохнув и взглянув на часы, отметил, что пора направляться в класс для очередного занятия с монахинями. После предстояло посетить мэрию, рынок, а также строящиеся кварталы для личной инспекции, всё же мне не хотелось, чтобы батрачившие там рабы, коих в городе не хватало, погибали в пустой «потогонке» за сроками сдачи, намеченными местными аристократами.

— А можно я с вами пойду… — Удивив меня своей непокорностью матери, и по-видимому отличавшимися от родичей интересами, как-то нерешительно с набитым ртом проговорила Шарлотта. Интересная всё же девчонка. Спокойная, тихая, чертами лица чутка напоминала Дункана, что в свою очередь также сначала думал, а после говорил.

— Мисс Шарлотта, я не против вашей компании, но боюсь, то место, куда мы отправимся, может вам слегка не понравится, — видя сначала непонимающее, а после стыдливо раскрасневшееся и уткнувшееся в тарелку с едой лицо, осознал, что меня неправильно поняли! — Я имею в виду учебный класс. Видите ли, у меня есть небольшое увлечение, и в свободное от работы время я… — Договорить мне не дали.

— Неужели вы лично обучаете чернь? — встав из-за стола, хлопая своими большими ресницами словно веерами, да и ещё с открывшимся от удивления ртом, спросила Шарлотта.

— Именно… — Коротко и недовольно выдал я. Отчётливо помня какие речи из ртов аристократов и их отпрысков вылетали после подобных моих признаний.

Коротконогая Шарлотта дважды смогла удивить меня за утро. Первый раз, когда вместо презрения, свойственного всем аристократам, токсично выделяемым к занимавшим ученические парты монашкам, неожиданно проявила интерес, и даже нашла в себе силы сесть с одной из них за один стол. Хотя, как по мне, последнее было лишним, так как всё, чем она занималась, иначе как ученическим терроризмом и назвать было нельзя. Бедная монахиня и так заикалась каждый раз, когда я спрашивал ту о чем-либо, и теперь, слушая наставления знатной девчушки, образованной куда лучше меня, и вовсе с трясущимися руками пыталась записывать под диктовку материал, до которого мы ещё не добрались.

Удивлению учащихся не было предела: монашки и даже послушная, прилежная во всём Дэримэ стала отвлекаться на происходящее на задних партах. Устав это терпеть, сделал замечание за «слишком громкие разговоры и срыв моего занятия». Монахинь это быстро отрезвило, а вот Шарлотта, взглянув на меня с вызовом и коварной улыбкой, явно чувствуя своё превосходство, удивила меня второй раз. Подойдя ко мне, девушка попросила нагнуться и тихонько шепнула об ошибке допущенной мною на доске. Сказать, что я ощутил испанский стыд, ничего не сказать.

Списывая всё на проверку класса на внимательность, с вопросом: «нашёл ли кто ещё ошибку указанную на доске», увидел десяток поднятых вверх рук, и очередную надменную ухмылку младшей из Бэгских.

— Письменность не моё, — оправдываясь, прошептал я, предлагая той продолжить начатый мною урок, по заранее заготовленной и записанной мною на листке бумаге программе. Взглянув на которую молодая герцогиня вновь усмехнулась, а я вспомнил, что помимо материала прописал там ещё пару шуток из моего мира, и вновь как школьник раскраснелся.

— У вас ошибки, здесь и здесь принц… — Всё так же тихо, чтобы только я мог ту слышать, проговорила девчонка, не убирая с лица этой своей чёртовой ухмылки, что начинала меня бесить.

— Девушки, мне нужно удалиться по делам, уверен, вы не разочаруете герцогиню Шарлотту и отлично позанимаетесь… — Попытавшись выдернуть из цепких лапок светловолосой коротышки материал, дабы прикрыть им своё растерянное лицо, удивился силе её пальцев.

— Ваш план мне ещё понадобится, к тому же, я ещё не всё дочитала… — Не жалея моей самооценки, из пушки сарказма и презрения выстрелила мне в спину коротышка, заставив меня в очередной раз пожалеть, что приютил эту чёртову семейку в своём доме.

Слегка успокоившись, решил прогулять собственное занятия и впервые за долгие и мучительные дни прогуляться по своему прекрасному саду, на уход за которым тратилось неимоверное количество сил моего садовника и его семейства, проживавших на моей территории в отдельно стоящей на краю усадьбе лачужке. По правде говоря, я давно бы приказал к херам собачьим срезать все эти буйные растения, но интерес моих рабынь проявляемый к ним, а также осознание того, что эти вот цветы являются смыслом чьей-то жизни, не позволили отдать подобного, варварского указания. Едва мы вышли и завернули за угол, как внезапно на глаза моей набычившийся страже, сопровождавшей меня повсюду, пала интересная картина. Уткнувшись головой в стену, кто-то сидел со стороны за происходящим в классе, попутно пальцем выцарапывая что-то на земле.

Жестом велев страже успокоиться, тихо, вместе со своими здоровяками подобрался к «шпионке» сзади. Будь я один, возможно она и не заподозрила бы ничего, но исходившие от здоровяков тени не заметить было сложно. Трясясь подобно зайцу попавшему в лапы к волку, девочка лет десяти со страхом в глазах глядела на трёх мужчин, одного старого пердуна и извращенку инквизиторшу, как на демонов, внезапно выбравшихся из самого ада.