Джайн Зар. Буря Тишины (ЛП) - Торп Гэв - Страница 16

Одни танцевали в группах, покачиваясь и смакуя еду и напитки, подносимые им шустрыми рабами, которые без особых усилий скользили между пересекающимися рядами гостей и кружащимися парами. Другие кричали и делали ставки у бойцовых ям, подгоняя выбранных ими зверей и теряя на пари сотни душ низших созданий. Творящееся там действо бледнело по сравнению с боями, через которые когда-то прошла Джайи Зар, поэтому она быстро отвела от игрищ свой взор, хотя соблазн погрузиться в былую жизнь никогда не покидал глубин ее разума.

Тут и там несли молчаливое бдение облаченные в тяжелую черную броню воины. То были инкубы — наемники, готовые напасть на любого, кто, по их мнению, предпринимал действия против их хозяина или плел заговор. При виде их Джайн Зар наполнилась презрением: эти порочные потомки азуриев были недостойны тех умений, которые они приобрели во время обучения. Выбранная ими тропа завела их во тьму, где они продали полученный от Кхаина дар тому, кто предложил за него наивысшую цену.

Толпы эльдаров расступались перед Суиванет, бросая ненавистные и страстные взгляды на лорда-феникса. Когда гости разошлись в стороны, она увидела Векта.

Владыка Темного города вальяжно сидел на троне из полночного камня, спинка которого заострялась кверху на манер очертаний дворца, а бока украшали шесть витиеватых клинков, напоминающих демонические рога. Не желая носить броню внутри своего святилища, бледнокожий Вект оделся в полупрозрачную черную ткань, свободно обернутую вокруг его туловища. Не было при нем и никакого оружия. На голове повелителя покоилась корона из темно-серого металла, усыпанная черными и темно-зелеными камнями. С ее краев свисала вуаль, которая закрывала все его лицо за исключением тонких губ, искривленных в презрительной улыбке.

И хотя верховный владыка Комморры на вид был очень спокоен, он не преминул окружить свой помост дюжиной облаченных в доспехи инкубов, чьи силовые алебарды поливали его мерцающим синим светом. Нескольким избранным было разрешено расположиться на ступеньках. Полусильфы, с места на место порхающие на прозрачных крыльях, кормили их деликатесными закусками, а одомашненные звездочуды с освежеванными до кристаллического черепа головами наполняли их кубки напитками из золотистых кувшинов.

Вект поднял украшенную кольцами руку, и на смену болтовне пришла тишина, которая разнеслась от него стремительной волной. Наблюдая за Джайн Зар, он наклонился вперед, чтобы облокотиться на ручку трона и упереться подбородком в кулак. Простым щелчком пальцев он приказал Суиванет удалиться, после чего та, низко кланяясь, вышла из зала.

— Буря Тишины прибыла ко двору Асдрубаэля Векта, — с немалой дерзостью произнес он. — Если б я знал заранее, я бы подготовил более подходящее зрелище, дабы поприветствовать твое возвращение в Комморру. Должен признать, я в определенной мере рад, что ты наконец соизволила почтить мой дворец своим присутствием после стольких отказов от моих приглашений, которые я отправлял тебе во время твоих прошлых визитов.

— Не по собственной воле я предстаю перед тобой, Вект.

— Как и многие другие. По правде говоря, никто из этих кретинов не желает здесь находиться. — Он пренебрежительно указал на окружавших его эльдаров. — Страх или нужда привязывают их ко мне. Некоторых, несомненно, ненависть. За исключением моих инкубов, конечно. Они сражаются за меня просто потому, что я оплачиваю их услуги. Это наиболее действенный и оттого наименее интересный вариант обмена во всем городе.

— Я… — Джайн Зар умолкла, осторожно подбирая слова. Вуаль отбрасывала на лицо владыки тень, куда более мрачную, чем мог обеспечить ее тонкий материал. Лорд-феникс подозревала, что Вект изучал ее сквозь какое-то аугментическое устройство. — Я прошу о милости со стороны владыки Комморры.

Она ждала, что он усмехнется или триумфально позлорадствует. С того момента как она сошла со стыковочного мостика, Дочь Кхаина поумерила гордость, приготовившись к колкостям Асдрубаэля.

Ничего подобного не случилось. Он отодвинул вуаль, выставив напоказ ястребиные черты своего лица и темные глаза, не отрывая взгляда от Джайн Зар. Эльдары, сидевшие на ступеньках, начали шепотом восхвалять его красоту и называть себя поистине везучими, ибо они удостоились чести узреть его истинный лик. Нахмурив брови, владыка посмотрел на придворных.

— На моих ступеньках скопился мусор, — сказал он инкубам. — Избавьтесь от него.

Протестующие крики и вопли утонули в шипении и треске глеф наемников, разрезающих незадачливых бедняг. Полусильфы и звездочуды бросились врассыпную в сторону толпы, отчего зазвенели и загрохотали их серебряные цепи. Рабы с обвитыми вокруг шей карающими воротниками вывалились из скоплений вельмож, вытолкнутые своими хозяевами. Плененные люди и эльдары с ужасом взглянули на Векта, а затем принялись очищать скользкие ступени от кровавых останков. Под угрозой агонизатора и плетей они подобрали головы и конечности и слизали свежую и запекшуюся кровь с помоста.

Все это время Вект пристально взирал на Джайн Зар.

— Как же я ненавижу, когда меня прерывают. — Он улыбнулся, и его лицо засияло теплым змеиным очарованием. — Прошу простить меня, мне следует держать себя в руках, когда я нахожусь в приличном обществе.

— Ты лжец, трус и беспощадный убийца. Меня ни капли не испугало это представление. — Лорд-феникс обратным хватом взяла Клинок Разрушения и вонзила его в кристаллический пол. Она скрестила руки, выказывая презрение к воинам владыки.

— Не трус! — рявкнул Вект. Он махнул ладонью, будто пытаясь прихлопнуть чрезвычайно настойчивую и надоедливую осу. — Все остальное — правда. Тысячу раз правда, и я горжусь этим. Но не трус. Трус склонился бы под плетью и смирился бы с судьбой отброса. Честолюбца же нельзя назвать трусом, ибо он рискует всем ради достижения собственных целей.

— Тогда сразись со мной, раз уж ты так храбр.

— Джайн Зар, не говори глупостей. — Он откинулся назад, словно его физически сразила подобная идея. Лицо Векта исказилось в гримасе притворного ужаса, а затем страх сменился снисходительностью. — Я не для того уничтожал своих врагов, разорял знатные дома, полностью разрушил Шаа-дом и вознесся до владыки всей Комморры, чтобы марать руки в личной схватке.

Буря Тишины понимала, что не было смысла и далее скрывать причину своего появления. Вект слыл черствейшим правителем и лучшим манипулятором среди всех когда-либо живших эльдаров, поэтому он мог плести одни из самых запутанных интриг. И, однако же, он славился всепоглощающей гордыней, которая была настолько непомерна, что его абсолютно не заботило мнение остальных. Векту не нужно было ни искать чьего-либо расположения, ни обременять себя оценочными суждениями других эльдаров. Его слово было закон, а власть — нерушимой. Лорду-фениксу не удастся склонить его к сделке или запугать. После недоразумения с Найдазааром Джайн Зар было очень неуютно предлагать что-либо в обмен, и теперь ее единственным козырем оставалось се нахождение во дворце.

— Я пришла за драконом Маэнсит Дракар Алькхаск. Она еще жива?

Вект почесал позолоченным ногтем висок и нахмурился. Кланяясь без устали, один из придворных нервно поднялся по ступеням и шепнул что-то владыке на ухо. Вект кивнул, и эльдар быстро удалился с облегчением на лице.

— Дракон Маэнсит? Зачем она тебе?

Лгать было бесполезно. Джайн Зар подозревала, что Векту не было никакого дела до ее ответа, ибо в который раз он просто хотел показать свою властность. Если лорд-феникс станет препираться, ее может ждать отказ.

— Мне нужно добраться до Ультве, однако искусственный мир спрятан во внешних рубежах Ока Ужаса. Маэнсит знаком маршрут, которым я могла бы воспользоваться, потому мне нужна ее помощь.

— Лорд-феникс путешествует к Ультве. Любопытное предприятие, должен признать. Как это связано со мной?

— Сам Азуриан отправил меня на священное задание. — Джайн Зар понимала, что Векту не было дела до старых богов, однако он мог пойти на уступки, если ей удастся умаслить его. Скорее всего, интриган уже принял окончательное решение. — Я видела, как из черного пламени родилась катастрофа. Ультве развяжет ужасную войну против другого искусственного мира. Их столкновение в клочья разорвет часть Паутины, и Великий Враг устремит свою руку за пределы бреши и погубит многих из нашего народа.