Агентство "ЭКЗОРЦИСТ": ALBEDO (СИ) - Глебов Виктор - Страница 61

- Расскажите подробнее.

Это могло быть тем, что я искал.

- Софи показала мне серебряный фунт. Сказала, что он лежал в конверте, подсунутом под дверь.

- И больше ничего не было?

- Нет. Только монета. Странная такая… грязная.

- В каком смысле? Потемневший?

- Нет… Он выглядел так, словно его закоптили. Держали над свечкой, пока не почернел.

Вот оно! Чёрная единица, означающая час ночи – время свидания Бошан со смертью.

- Софи минут десять отчищала его от копоти, - продолжала моя собеседница. – Тёрла, тёрла. Не знаю, куда потом дела. Может, и потратила.

Похоже, с деньгами у сестёр было совсем туго.

- А конверт не сохранился? – спросил я со слабой надеждой.

- Нет, его сразу выбросили.

Жаль. Я поднялся.

- Что ж, это всё, что я хотел знать.

- Всё? – кажется, сестра Бошан растерялась. – Уже уходите?

- Да, благодарю за уделённое время. Вы собираетесь уезжать?

Женщина кивнула.

- Мне сегодня разрешили. Сказали, моё присутствие в городе больше не является обязательным, - она вдруг печально улыбнулась. – Ей Богу, так и сказали! И очень хорошо, потому что не знаю, на что я жила бы здесь дольше.

Я поклонился.

- Счастливого пути.

- А как же… Софи? – вдруг забеспокоилась женщина. - Её убийцу накажут?

- Непременно.

- Вы обещаете?!

- Сделаю всё, что будет в моих силах.

Собеседница тяжело вздохнула. Похоже, мои слова её не убедили. Что ж, оно и понятно: ответ я дал максимально обтекаемый.

- Бедняжка Софи! - вдруг сказала моя собеседница. – Она была несчастна всю жизнь. Муж проигрался на бирже и умер от инфаркта. Всего через два года после свадьбы. У него оказалось больное сердце. Она всё хотела снова выйти замуж, но никто не брал. А в последнее время у неё ещё развилась эта мания…

Я насторожился.

- Какая мания?

Сестра Бошан махнула рукой.

- Ерунда! Ей всё казалось, что за ней кто-то наблюдает. Однажды мы шли по аллее, и она вдруг остановилась и крепко схватила меня за руку – я даже вскрикнула. «Смотри, вон там! – прошептала она, и голос у неё был такой, словно её душат. – Следит за мной! Видишь?!» Я посмотрела, но, кроме кустов шиповника, ничего не заметила. «Кто там?» - спросила я, высвобождая руку, потому что пальцы Софи причиняли мне боль. «Нет, никого, - ответила она. – Показалось». Потом заговорила о другом, но я чувствовала, что прогулка больше не доставляет ей удовольствия.

Хм… любопытно. Возможно, померещилось, а возможно, и нет.

- И часто случалось подобное? – спросил я.

- Нет, но я видела, что Софи тревожится и кого-то опасается. Иногда по вечерам она долго вглядывалась в окно, и лицо при этом у неё было такое… сосредоточенное.

Распрощавшись с женщиной, я отправился дальше.

Дом, где жила Кавендиш, находился недалеко от Квинс парка – всего в одном квартале, на берегу маленького искусственного пруда, в котором плавали утки. Колонны с облупившейся краской обвивал плющ, около колодца с минеральным источником сидел знакомый алкаш, которого я ночью встретил в парке, и, щурясь на солнце, пил из мятой железной кружки маленькими глотками воду. На меня он внимания не обратил. Да и с чего бы?

Поднявшись по ступеням, я постучал. Через минуту появилась служанка лет сорока, очень опрятная, с полотенцем в руке.

- Что вам угодно? – спросила она, окинув меня быстрым взглядом.

- Повидать вашу хозяйку. По делу.

Строго говоря, хозяйка была мертва, и я имел в виду компаньонку, но служанка меня поняла.

- Она в парке. Пошла гулять. Не знаю, когда вернётся.

- А давно ушла?

- С полчаса примерно.

У меня не было желания разыскивать женщину в парке.

- Можно подождать её здесь?

Помедлив несколько секунд, служанка посторонилась.

- В гостиной, - сказала она.

Я сел в плетёное кресло лицом к окну, на котором были расставлены горшки с разными цветами. На стенах висели миленькие акварельные пейзажи с местными видами.

Служанка ушла, оставив меня одного.

Ждать пришлось недолго. Не прошло и двадцати минут, как компаньонка Кавендиш вернулась.

- Снова вы? – удивилась она. - Чёрт, как жарко! – женщина упала в кресло, руки её повисли с подлокотников, точно плети. – Изнемогаю! Давно уехала бы отсюда, если б мне позволили, – она взглянула на меня с надеждой. – Может, вы разрешите? Вам же поручили расследование.

- Об этом надо спрашивать у начальника полиции.

- Он свинья и хам!

Я едва сдержал улыбку.

- Скажите, ваша… подруга получала перед смертью от кого-нибудь письмо? Или посылку?

Правильнее было бы сказать «хозяйка», но я не хотел задевать самолюбие женщины. Вряд ли она подалась в компаньонки от хорошей жизни.

- Что? – собеседница непонимающе нахмурилась. На лбу появились крупные морщины. – Письмо?

- Или вещь. Может, вы обнаружили нечто под дверью, или кто-то принёс…

- Записку! Совершенно нелепую. Маленький листок, и на нём написано «два».

- Чёрными чернилами?

- А? Чёрными? Не знаю. Может быть. Или синими.

- Но не красными?

- Нет. Это я бы запомнила.

- Записка была в конверте?

- Нет. Её просто подсунули под дверь.

- Вы её нашли?

- Служанка. Показала нам. Сьюзан велела выбросить.

- Понятно. И никто не видел принесшего записку?

- Нет. А что, это имеет какое-то значение?

- Кто знает… Ваша подруга не говорила о том, что за ней следят?

Женщина мелко закивала.

- Да-да! Иногда она утверждала, будто кто-то наблюдает за ней.

- Но никого при этом не видела?

- Вроде, нет.

- Не знаете, о ком шла речь?

Женщина поморщилась.

- Думаю, она и сама этого не знала. Просто перемена климата иногда действует совершенно непредсказуемо. Мнительность и впечатлительность…

Она замолчала, и я поднялся, собираясь уходить.

- Так вы не можете позволить мне уехать из Брайтона?! – снова спросила женщина. - Как я его ненавижу! – в голосе проскользнули истеричные нотки.

- Кажется, другой особе, находившейся с вами в схожем положении, разрешили вернуться домой. Обратитесь к полковнику Ласи.

Женщина застонала и откинулась на спинку кресла, закатив глаза.

- Лучше смерть!

Поклонившись, я вышел.

Итак, я узнал, что обеим жертвам присылали обозначение времени их свидания с убийцей. Что мне это давало? Не так много. Жаль, никто не видел принесшего монету и записку. Даже если это был не сам преступник, предметы он должен был получить из рук убийцы и сумел бы опознать его. Конечно, если тот не разделался и с ним. Но, кажется, ни о каких новых смертях в Брайтоне не слыхали.

Я собирался посетить Чёрный зиккурат и попробовать овладеть элементалем огня, но стоило припарковать «Порш» возле дома, как из-за куста показался знакомый констебль. Блин, надо уже дать барону своей номер, чтобы не гонял бедолагу.

- В чем дело? – заговорил я первый. - Что случилось? Новое убийство?

- Никак нет! Убийца сыскался!

- Как так?! – опешил я.

Впрочем, рано. Возможно, ложная тревога.

- Сам сознался!

- И кто он?

- Некий Флакс, местный офицер. Раненый сейчас лежит.

- Который стрелялся с адъютантом барона?

- Так точно, он самый!

- И что, он признался в убийствах?

- Да. То есть, не совсем… - полицейский смутился. - В одном. Леди Бошан.

Так-так… Не ожидал, но допустим, Флакс не оговаривает себя.

- А во втором? – спросил я.

- Отказывается от него. Говорит, не я, да и всё тут! Но это ничего… Не таким язык развязывали!

В этом я не сомневался. Наверняка у барона и менталь найдётся. Тогда даже пытать не придётся: Флакс всё выложит, как миленький.

- Едем к Его Милости! – кивнул я, возвращаясь к машине. – Живее!

Пошёл мелкий, противный дождь. Окно в комнате было распахнуто, и за ним шумела вода. Ласи жил в квартире на втором этаже администрации, хотя наверняка имел свой собственный дом. А может, и нет. Может, копил.