Зверя зависимость (СИ) - Вечер Ляна - Страница 21

Ночной воздух становится душным, забивает лёгкие. Я хриплю, яростно насаживая Ангелинку на член. Она вот-вот уже… И я тоже.

Геля кончает ярко и громко, а у меня свет перед глазами гаснет. Ловлю лаконичное, но мощное ощущение полёта: ментально отправляюсь вниз третьим, после сигареты и полотенца. Но трезвею вовремя — успеваю вынуть член и кончаю на попку паре. Она вздрагивает в моих лапах, в такт отголоскам оргазма, а у меня мотор в груди плавится от перегрева.

— В хату! — приказываю, разворачивая голенькую развратницу к двери. — Я с тобой ещё не закончил.

Секс — это круто!

Я не ошиблась — это именно то, что мне требовалось, чтобы снять напряжение, копившееся годами. И с мужчиной я не ошиблась… И не жалею. Может, только самую малость — о том, что шарахалась от Рамиля. Я ведь ему сразу понравилась, с первой нашей встречи в тёмном подъезде. И он мне понравился. Только признаться себе в этом было очень трудно.

Зато сейчас легко! Почти…

Ерзаю на табурете перед пианино — между ног всё болит просто ужасно. Кажется, у меня даже на ляжках мозоли. Синяки от пальцев Рамиля там точно есть. Идти в прихожую, чтобы посмотреться в зеркало, не решаюсь. Чего смотреть?.. Расписная я сейчас — засосы, следы от укусов и прочие «приятности» в наличии. Я это и без зеркала знаю.

Слава богу, следующий экзамен только через четыре дня. Заявиться в колледж в таком виде… в скафандре можно. И насчёт Наты волнительно. Что если догадается, кто меня так раскрасил?

Да мало ли, блин, кто! Я перед ней отчитываться не обязана. Что, у меня личной жизни не может быть? Может. И совершенно не обязательно, что с нашим соседом… От этой мысли почему-то становится грустно.

Открываю крышку пианино, и пальцы порхают над клавишами, не касаясь их. Не хочется будить соседей музыкой. Они и так, наверное, уснули недавно — из-за наших с Рамилем стонов.

Играю бесконтактно песенку про вишнёвую девятку и жду дядю из магазина. Он поехал мамонта добывать. В смысле, поесть для нас что-нибудь купить. В четыре часа утра в Падалках — это реально, как мамонта завалить.

Слышу, как щёлкает замок — вернулся. Закрываю пианино и иду встречать. На мне футболка Рамиля и она мне вместо платья — длина ниже колен, а короткий рукав для меня — три четверти. Не зря, наверное, он меня кнопкой зовёт.

Стою, прижавшись виском к дверному косяку, и смотрю, как сосед в прихожей пытается снять с ног кроссовки, не выпуская из рук пакеты с покупками.

— Давай сюда, — хочу забрать у него одну сумку.

— С ума сошла, кнопка? — не даёт мне помочь. — Эта хрень весит больше, чем ты, — целует меня в губы и идёт в кухню.

— Зачем столько купил? У тебя даже холодильника нет, — хромаю за ним.

— Откуда я знаю, что ты любишь? — выкладывает на стол покупки. — Кроме шоколада… А холодильник завтра куплю. Утром, — заявляет на серьёзных щах.

Огромный бородатый дядька выглядит мило, а мне хочется улыбаться и плакать одновременно. Потому что вот оно — неодиночество моё, но всё рано или поздно закончится. Наверное, мне не стоит об этом думать. Лучше насладиться моментом.

— У тебя кофе есть? — спрашиваю, зевая, и цапаю со стола пачку с крекерами.

— В шкафчике. Турка там же.

Пока я вожусь у плиты с бодрящим напитком, Рамиль сервирует стол. Общая атмосфера нищеты теперь разбавлена ароматом явно дорогого кофе и нефиговым таким набором продуктов. Я такое не покупаю — дорого. Думать страшно, как Рамиль это всё ночью в Падалках достал и во сколько ему это встало.

Уплетаю солёную красную рыбу — лосось вроде — и закусываю помидорками черри. Потом в ход идёт брынза… Несварение заработаю, как пить дать. Но есть хочется страшно. Секс-марафон меня вымотал.

Поднимаю глаза, а Рамиль сидит за столом, кулачищем бородатую скулу подпёр и смотрит на меня с улыбкой.

— К-хм… — хмурюсь, торопливо дожёвывая кусочек сыра с чёрным хлебом.

— Ешь, ешь, — пододвигает ко мне контейнер с рыбой. — Может, за холодильником ехать не придётся, — он ржёт, а я краснею.

— Ты бандит, да? — решаюсь спросить прямо.

— Почему так решила? — Рамиль искренне удивляется.

— Ну-у… — вздыхаю и отвожу взгляд. — Ты заплатил Наташке за хату кучу денег… И этот твой друг на крутой иномарке, и депутата умудрился заткнуть. А ещё продукты дорогие покупаешь и тачка у тебя появилась — вжух. У нас тут на машину люди годами копят, накопить не могут.

— Про холодильник не сказала, — улыбается.

— Да, — киваю. — Это тоже не самое дешёвое приобретение.

— Я ведь ещё не приобрёл его. Может, понтуюсь просто, — опять смеётся.

— Что ты в Падалках забыл? М? — закидываю в рот миниатюрный помидор, смотрю на соседа внимательно. — Кто ты такой?

— Сам не знаю, кто я… — он перестаёт веселиться. — Мужик, которому крышу от тебя сорвало?

Пискнуть не успеваю, уже сижу у Рамиля на коленях, и он сначала целует меня жарко и вкусно, а потом кормит с рук, и я ем… Ощущаю себя котёнком, который нашёл хозяина. Технично, однако, меня заткнули, чтобы вопросов лишних не задавала. Мне это «слегка» не нравится, но возмущаться не хочу. Слишком хорошо сейчас.

— Теперь я спрошу, — заявляет Рамиль, будто ответил на мой вопрос и я ему должна. — Что у тебя с ногой?

— Я же говорила, — отворачиваюсь, — перелом сросся неправильно.

— Помню, — цепляет мою скулу пальцем, заставляя посмотреть на него. — Как ты ногу сломала?

Смотрю в чёрные глаза и молчу. Взгляд у Рамиля тяжёлый… не просто так спрашивает. А я не просто так не хочу отвечать. Мне не нравится об этом вспоминать.

— Какая разница — как? — пожимаю плечами. — Сломала и сломала.

— Кнопка… — глаза дядя сужаются. — Сестра тебя бьёт? Я всё равно узнаю.

Вздыхаю и поджимаю губы. Какое ему дело до наших с Наташкой разборок? Или он всех своих любовниц опекает? Меня передёргивает…

Ладно, фиг с ним, скажу.

— Как-то давно мы с Натой поссорились, и она стала выгонять меня из дома. Я не уходила… Короче, вытащила она меня в подъезд и случайно столкнула с лестницы.

— Случайно… — у дяди ходят желваки.

— Ну не специально же! — пытаюсь оправдать Нату. Мне стыдно, что моя сестра — монстр. — Я тогда ещё головой ударилась, и получила сильное сотрясение. Лечили в основном его, а нога зажила, как смогла.

— Ссадина на твоей щеке тоже её работа? — Рамиль говорит тихо, цедит слова.

— А она куда-то делась! — я вспоминаю про чудесное исцеление. — Ты не знаешь куда?

— Мне откуда знать? — холодно бросает. — Зажила.

— Угу, за пару дней такое не заживает. Ты меня в щёку лизнул и…

— Так, кнопка, — он грубо меня перебивает, — я спросил и жду ответ. Щёку тебе тоже сестра раскроила?

Я фыркаю, слажу с колен дяди — он меня не держит — и иду в комнату. Слишком много вопросов задаёт. Кто он мне? Да никто, любовник случайный. И я ему никто.

Придумала себе неодиночество, а теперь больно…

Ложусь на матрас и накрываюсь одеялом. Мне только душу перед соседом вывернуть не хватало. Нет, не будет этого. Потому что откровенные разговоры сближают, а у нас, кроме секса, близости быть не должно. Как потом расставаться? Выдирать его из сердца с мясом? Не готова я к таким подвигам.

Под горлом снова комок, на глазах слёзы. Но я не плачу.

Рамиль заходит в комнату, проходит мимо меня. На балкон пошёл. Курит, стоит…

Я закрываю глаза, и по щекам катятся слёзы. Спать хочу, а страдать не хочу.

Лежу на матрасе, обнимая ногами подушку, и слушаю, как в подъезде рычит дрель. Наверное, соседи рады с утра в субботу. А, пофиг! Настроение у меня наплевательское.

Сейчас Рамиль заменит замок, и я к себе пойду. Буду не торопясь готовиться к следующему экзамену. Сегодня хоть выспалась по-человечески. Спала, как убитая. Физическая активность и плотный ужин поспособствовали.

Но мне обидно… Такая хорошая ночь была, а он всё испортил. Зачем в душу с ногами полез, а? Ну зачем? Не понимаю.