Сильная и независимая (СИ) - Красовская Марианна - Страница 18

— Да ну? — начал злиться Кайл. — Это кто же у нас тут бесплатная прачка или проститутка? Что-то я ни разу не видел тебя ни на кухне, ни в моей постели! Живешь, между прочим, полностью на моем обеспечении, а толку от тебя — только языком трепать и можешь!

— Так я разве про себя? — нахмурилась Вера. — Я про среднестатистических дам.

— Наслушалась вредоносных ересей последовательниц Астильды! Женщина самодостаточна, — передразнил он ее писклявым голоском. — Женщина — хрупкий цветок, она не сможет построить дом, таскать камни, защищать границу от врагов, возделывать землю, изобрести мобиль или проводить химические опыты. Правильно Шхер повелел, что женщин надо беречь и защищать, в первую очередь от самих себя! Вот таких, как ты — слишком умных — и следует держать в узде!

— Мужчина и женщина — разные, — начала горячиться Вера. — Вы тоже не можете рожать детей!

— И это всё, чем ты можешь похвастать? — насмешливо протянул маг. — Негусто! Так вот, милая, ты и определила свое место: быть женой и матерью, ну в крайнем случае — любовницей. Кстати, мужчины, как мы видим на примере Луи, и без женщин могут обойтись.

Имя Луи внезапно погасило вспыхнувшую было ссору. Ресскин отбросил в сторону контракт и нервно потер переносицу.

— Я думаю, что Элен задушил муж, — сказал он мрачно. — Ты можешь не знать, но в Риммии связь между мужчинами запрещена. За это могут и в психбольницу поместить, но чаще — в монастырь.

— В мужской? — невинно уточнила Вера.

— Ну не в женский же!

— Глупо. Там у бедняги будет еще больше искушений… и возможностей.

Кайл посмотрел на Веру ошарашенно, а потом внезапно хихикнул:

— Действительно, я и не подумал. Лучше б в женский, я думаю, последовательницы Астильды будут только за. И всё же… Элен наверняка знала про грешки своего мужа. Могла и развод потребовать, а это для Этьена была бы катастрофа. Всё имущество при разводе отошло бы жене, а он сам стал бы изгоем.

— Но почему тогда арестовали Луи, а не Этьена? — недоуменно спросила Вера.

— Для отвода глаз? — предположил Кайл.

— Мысль здравая, — одобрила Вера. — И что мы будем делать дальше?

— Мы? — приподнял брови Кайл. — Я поеду в полицейский департамент и попытаюсь выбить пропуск к Луи, хоть взгляну на него, а ты будешь сидеть дома и вышивать крестиком, как и полагается приличной содержанке.

Вера насупилась, но возразить не смогла. Действительно, она сама ничего не могла сделать, кроме того, чтобы разобраться с местным мироустройством. Строго говоря, это следовало сделать давным-давно, но бордель был сравнительно безопасным маленьким миром, а это значит, что там ей не требовалось понимать, кто такой Шхер и почему женщинам запрещено работать.

Теперь же у нее было и время, и повод, и она решительно отправилась в библиотеку за религиозными методичками. Книг у Ресскинов было немало, причем религиозных не оказалось вовсе. Больше всего учебников по магии: всякие там «Теории магических потоков» и «Древняя руническая письменность как основа жестовой магии». Вера заглянула в «Теорию», поглазела на непонятные слова и поставила книгу обратно. Некоторые книги можно было смело отнести к художественным — вроде «Похождений бравого ученика мага смерти» и «Таинственного посоха». Нашлись и фолианты по географии и геральдике. Все это было ужасно интересно, но совсем не то, что нужно.

Пришлось звать на помощь местного консультанта в лице Марсель. Служанка посмотрела на Веру странно, но спорить не решилась.

Взгляд Марсель на жизнь был прост, как чугунная сковородка, но в этом тоже был свой смысл. Шхер, бог мужского начала, был главным. Он повелевал женщине молчать, а мужчине — главенствовать во всем. Мужчина физически сильнее, умнее, выносливее (с последними двумя пунктами Вера готова была поспорить), а значит — ему и власть в руки. Разумеется, где-то в священных книгах прописано, что о жене своей нужно заботится, как о самом себе, любить её и уважать, об этом периодически напоминается в проповедях, но мало кто эти проповеди слушает, а еще меньшее количество народу соблюдает. А ведь Шхер ещё учит милосердию, нестяжательтству, ну и классическому: не убий, не лги, не кради. Тем не менее, у полиции работы всегда хватает.

Астильда же Шхеру не супруга и вообще не родственница, как можно подумать. Скорее уж она местный аналог дьявола, учитывая, что именно это дама покровительствует пташкам и, как ни странно, магам. Ибо только магам официально разрешено, более того — рекомендуется! — заводить любовниц для поддержания магического уровня в тонусе. Разумеется, магический резерв прекрасно восстанавливается и сам собой. Более того, Марсель вообще не была уверена, что все это не выдумки — про резерв и сексуальные взаимоотношения. Вера её в этом вопросе просветить не смогла, потому что Луи свой резерв восстанавливал в другом месте, а Кайл уже прочитал контракт.

Кстати, женщины-магички тоже имели полное право спать с кем хотят — только мужики к ним в содержание не шли. Хотя, может, и шли… но не особо об этом распространялись. Некоторое время Марсель с удовольствием рассуждала о том, что красивые мальчики из бедных семей явно не отказались бы от такой работы — а чего бы и нет, если все магички красивые и молодые — они довольно ловко магическими потоками управляются и уж конечно могут наколдовать себе и лицо, и волосы, и талию. Вере пришлось напомнить, что они вообще-то про религию начали.

Марсель погрустнела, потому что Астильде в Риммии поклонялись не столь активно, как доброму и милостивому Шхеру. Астильда явно была революционеркой. Её служительницы носили открытые одежды, волосы не прятали, с мужчинами общались на равных. При этом почему-то женщины из традиционных семей их терпеть не могли, зато мужчины относились вполне снисходительно.

— Я вот щас не поняла, — задумчиво произнесла Вера. — Астильда позволяет вам работать, учиться, одеваться как хочется, но служите вы все равно Шхеру?

— Так ведь разве последовательницу Астильды кто-то замуж возьмёт? — всплеснула руками Марсель. — Мужчины, они с такими весёлыми барышнями только развлекаются, а жену хотят скромную, чистую.

— Ну и бес с ними, с мужчинами, — продолжала недоумевать Вера. — И без них жить можно.

— А дети как же?

— А что, дети только в законном браке бывают? Вот так, для себя родить нельзя?

— Шхер с вами, госпожа, — испуганно отпрянула женщина. — Позор это!

— Даже для служительницы Астильды?

— Даже для магички, — отрезала Марсель. — Даже магичка родить вне брака не осмелится! Правда, уж она-то мужа найдёт…

— Хорошо, опустим про детей. Но ведь даже не всех скромниц замуж берут. Ты, к примеру, не замужем. И уши у тебя не проколоты.

— Так я и не красавица, — просто ответила Марсель. — И не из какой-то уж хорошей семьи. Таких, как я, простушек — тысячи. А мужчины хотят красивых и с приданым. Больно им нужно себе на шею обузу вешать!

Вера внимательно посмотрела на свою горничную и покачала головой. Не красавица, ты ж подумай! Ну так и не страшила. У Марсель хорошая фигура, она высокая и худая. Волосы рыжеватые, вьющиеся, зубы ровные, веснушки на носу. Руки неухоженные, ногти поломанные, заусенцы. Ничего такого некрасивого, особенно, если нормальное платье носить, а не это бесформенное убожество чёрного цвета и чепчик, похожий на пизанскую башню.

— А ты прям замуж хочешь, Марсель? — наконец, спросила Вера.

— Прям хочу, — вздохнула горничная. — Кто ж не хочет! Только вы не подумайте, мне с вами очень повезло! Я работала у одной госпожи, жутко вздорная она была, капризная. Могла и щипцами прижечь, и ударить, если что не нравилось. А вы просто ангел!

— Угу, ангел, — сморщила нос Вера. — Марсель, а можно я на тебе буду отрабатывать мастерство свое? Чтобы руки не забыли? Брови подкорректирую, масочку наложу, волосы тебе помою с уксусом и ромашкой…

— Да полно, госпожа, надо ли вам ручки марать? Вы же — метресса. Вам ничего делать не нужно…

— Только ноги вовремя раздвигать, да. А если Луи казнят? Что Кайл со мной сделает?