Агентство ’Последний путь’ (СИ) - Вишневский Сергей Викторович - Страница 9

— Есть дело на золотой, — проговорил сидевший рядом незнакомец.

— В очко его себе за... — буркнул на автомате берсеркер и повернул голову.

— О! Ты умеешь думать! — улыбнулся хлыщ. — Ну, так как?

— Что за дело?

— Не здесь. Пойдём, прогуляемся в одно местечко.

***

Верша поднял голову, оглядел вывеску дорогого публичного дома и снова перевёл взгляд на незнакомого хлыща.

— И чё мы сюда приперлись?

— Тут хорошие комнаты, — развёл руками незнакомец и вошёл внутрь. Берсеркер последовал за ним. — Талия! Милочка!

Перед хлыщем тут же появилась полная женщина с милой улыбкой и красным румянцем.

— Господин Кнауф! Как мы рады снова вас видеть!

— Любезности потом, Талия, — взял пухлую руку женщины хлыщ и поцеловал ее. — Нам нужна комната.

— О, вы уже решили, каких выберете девочек? Сегодня могу предложить вам пятерых наших лучших...

— Нет. Комната на двоих.

С лица женщины тут же сползла улыбка. Она уже по-другому взглянула на вышкаленого мужчину и перевела взгляд на Вершу. Тут её глаза округлились, и она переспросила:

— Вы уверены, что...

— Абсолютно, — кивнул мужчина. — Милочка, нельзя ли поскорее. Нам не терпится... уединиться.

— Конечно, господин Кнауф. Никаких проблем, — выудила из глубокого декольте ключик дама и протянула его хлыщу. — Шестая... на двоих...

— Благодарю вас, Талия. Мы, пожалуй... уединимся.

Тип, крутя ключ на кольце с брелком, отправился к лестнице наверх. Берсерк же хмуро взглянул на женщину и отправился вслед за Кнауфом. Женщина проводила их ошарашенным взглядом и заметила, что берсерк достал один топорик из-за пояса.

Хлыщ прошёл по коридору, открыл дверь в номер, а затем кивнул воину, чтобы тот прошёл внутрь.

Как только он зашёл, то Кнауф закрыл дверь и достал странный медальон, напоминавший сплав металлических полосок и синих камней.

— Если ты думаешь, что я тебя трахать сюда позвал — зря. Я больше по женским особям, — фыркнул он, заметив готовый к бою топор. — Не усложняй и просто сделай, как я говорю.

Он нажал несколько камней и артефакт в его руках засветился.

— Скажи «Ох»!

— Че?

— Ниче! Скажи «Ох»!

— Ну, ох...

— Да не так! С придыханием! Говорю: так надо!

Берсерк недовольно взглянул на артефакт.

— Ох-х-х...

— Отлично. Теперь скажи «Помедленнее».

— Помедленнее.

— С придыханием, твою налево! — начал злиться хлыщ.

— Поме-е-едле-е-ене-е-е...

— Сойдет. А теперь с натугой «Не туда!».

Берсерк сжал зубы, достал второй топор и прошипел:

— Не туда!

— Отлично. Так... это теперь сюда... — Кнауф повесил амулет на ручку двери, а сам отодвинул берсеркера в сторону и встал возле кровати. — Так. Теперь садись. Поговорим.

Берсерк сел и недоумевающе уставился на чудака, который встал рядом с кроватью и принялся толкать её бедром, отчего та начала поскрипывать. От двери донесся голос Верши: «Ох! Помедленнее!».

— Слушай сюда. Дело срочное. Сегодня состоится ритуал. Местные сатанисты будут призывать демона. Имя не скажу. Один хрен не выговоришь.

— Какие, блет, сатанисты? — недовольно поинтересовался Верша.

— Обычные. Припрут ребёнка к своему алтарю, растянут, прирежут и кровью пентаграммы рисовать будут. Всё это с песнями, танцами и оргиями. К оргии я бы и сам присоединился. С танцами и песнями тоже не против, но вот демон, который сожрёт минимум половину участников, всё испортит.

Берсерк недоумевающе хлопнул глазами.

— Откуда тут сатанисты?

— Они тут были всегда. Место удобное, таких, как ты, мало. Никто не мешает, — пожал плечами Кнауф.

— Мне их порубить надо?

— А что толку? Эти сдохнут — придут другие. Всех не перебьёшь. Надо действовать по-другому.

— Это как?

— Ты убьешь демона, — продолжая скрипеть кроватью, пояснил хлыщ.

— Не туда! — прошипел медальон от двери голосом Верши.

— Я убью? — вылупился берсерк.

— А что? Он всего сто двадцатого уровня. Делов — раз плюнуть!

— Да ты охренел, дядя!!! Я сам тридцать пятого! — возмутился Верша. — Как я его...

— Очень просто. Вот этим топориком! — показал ему белоснежный топор Кнауф, который вытащил из-за пояса. — Один удар. Больше не надо.

— Эт че?

— Это как раз для демонов. Одноразовая хреновина, которая его однозначно грохнет.

Верша недоверчиво уставился на топор, а затем на хлыща.

— Чёт дурно пахнет.

— О, поверь, там так будет тухлыми яйцами вонять и мертвечиной, что сейчас для тебя просто райские ароматы!

— Ох! Не туда! — снова активизировался амулет под мерный скрип кровати.

— Да ладно тебе! Знаю, на первый взгляд выглядит стрёмно... Да и на второй тоже, но кто не рискует, тот не пьёт шампанского!

— Чего не пьёт?

— Вино с пузырьками.

— Понял... Три золотых, — рубанул Верша, внимательно следя за реакцией нанимателя.

— Три... Ладно. Пусть будет три золотых.

— Деньги вперёд!

— А у тебя харя не треснет? — возмутился Кнауф. — Одну! Остальное после работы!

— Идет! Когда и где?

— Сегодня ночью. В подвале местного приюта для бездомных детей.

— Твою мать! — подскочил Верша.

***

— Бэк где? — хмуро взглянул на настоятеля спросил берсеркер.

В руках он сжимал бумагу, полученную у главы канцелярии — того самого кудрявого седого старичка.

— Приёмный день окончен, — строго произнесла женщина в серой рясе. — Приходите завтра. Мы решим все проблемы.

— Ты меня, видать, не так поняла, — процедил Верша, за спиной которого стоял стражник с недовольным лицом и шкатулкой, в которой хранилась печать для регистрации документов.

— Приёмный день. Окончен, — жестко отрезала она.

Воин инстинктивно потянулся за рукояткой топора, но сумел себя остановить. Вместо этого он повернулся к стражнику и кивнул в сторону женщины.

— Вечернего колокола ещё не было. Эта женщина препятствует выполнению законов города. Сколько за это положено? Три плети? Пять?

Стражник хмуро взглянул на берсеркера, затем перевел взгляд на служащую приюта и нехотя произнёс:

— Он прав.

— Мальчик истощен и не в состоянии...

— Он пришёл к вам своими ногами, сытый и обутый. Где он? — рыкнул на неё Верша.

Внимание!

Условия проклятья выполнены!

Ярость — 2!

— Если сейчас ты его не приведешь сюда — я снесу и тебя, и эту дверь! Если ты думаешь, что меня может хоть что-то остановить, то ты...

— Приведи уже его, — оборвал шипение берсеркера стражник. — Не тяни кота за хвост. Он в своём праве. Пока.

Женщина сжала губы в тонкую полоску и скрылась за дверью, а Верша принялся нарезать круги под дверью, изнывая от нетерпения. Прошло около получаса, за которые берсерк уже прикинул несколько планов, как вломиться в этот приют. И когда уже он окончательно решил, что выбить дверь — довольно неплохая идея, ручка на двери повернулась и на пороге показалась настоятельница и Бэк.

Парень вжал голову и не поднимал глаз. Верша заметил следы веревок на его руках, разбитые губы и клочок волос, перемазанный кровью.

— Эй, Бэк! Ты как? Нормально?

Парень поднял взгляд на берсеркера, потом оглянулся на женщину и вернув взгляд на него, отрицательно помотал головой.

— Что с ним сделали? — начал заводиться воин и сделал шаг вперёд к женщине. — Че молчишь, кошелка недотраханая?

Тут Верша заметил, что рубашка на спине парня промокает. Он задрал её, и обнаружил свежие кровоточащие раны от розг.

— Да вы совсем там ахуели, твари?!! — взревел он.

— Это была воспитательная процедура. Послушники должны подчиняться, — сохраняя каменное выражение лица, произнесла женщина.

Берсерк выхватил топор, но стражник за спиной тут же громко произнес:

— Убьёшь — упеку в подземелья. Покалечишь — на рудники сошлём. Изобьёшь — на три дня в клетку.

Костяшки на кулаках Верши хрустнули, но топор никуда не полетел. Он вернулся за пояс, а сам воин протянул стражнику бумагу. После этого он присел рядом с парнем, приобнял его за плечи и объявил: