Подруга плохого не посоветует (СИ) - Дюжева Маргарита - Страница 40

Страх проскакивает на моем лице, и Стас замечает это, тут же начиная давить на больное, разжигая внутри пламя:

— Он такой же! Мы все одинаковые! Все! Это в нашей природе! И твой ненаглядный тоже. Единственное, может, он сумеет более надежно прятать свои похождения!

— Что же ты не спрятал свои загулы? — спрашиваю желчно. — Сейчас бы сидела, ждала тебя дома, не подозревая о том, что рогами за потолок цепляюсь.

— Я облажался. По полной! Не отрицаю! Не уберег тебя от всего этого дерьма и готов сам себе горло перегрызть.

— Перегрызай, — терпеть не могу такие громкие высказывания.

— Теперь все будет иначе! Я все понял, осознал. Больше такого не повторится!

— Да ты что? — всплескиваю руками, — то есть теперь ты будешь более тщательно конспирацию соблюдать, да? Хвосты подчищать? Это ты хочешь сказать?

— Да нет же! — с силой, зло, ударяет по рулю, и машина от негодования громко сигналит, испугав сладкую влюбленную парочку, проходящую мимо. — Я не об этом! Теперь никого не будет, кроме тебя.

— Сам себе противоречишь, — фыркнув, отворачиваюсь к окну, — вы же все одинаковые.

— Черт, как с тобой сложно!

— Ты других почаще трахай и проще станет. Все, — этот разговор меня утомляет. Бесполезное переливание из пустого в порожнее. Толку ноль, только нервы и время на него трачу. — Я пошла.

Он меня не останавливает. Только когда выбираюсь из машины и уже готова уйти, мрачно произносит, не отрывая взгляда от лобового стекла:

— Я не дам тебе развод!

— Посмотрим!

— Нечего тут смотреть. Не дам и все!

— Пока, Стас, — хлопаю дверью, чувствуя, как все тело трясет, словно от холода.

Как дохожу до тома — сама не помню. Все вокруг в тумане: очертания размытые, лиц прохожих не вижу, и кажется, что все краски вокруг бледны.

Какой же он гад! Скотина. Сам все испортил, а теперь пытается представить так, будто это я ломаю! Я не хочу трудиться над сохранением семьи! А самое поганое, что ему удалось покачнуть мою внутреннюю уверенность, заставить сомневаться, в Жене.

Я так боюсь нового предательства, что одна мысль о том, что Майоров может оказаться таким же, тупыми ножами впивается в измученное сердце.

Я начинаю сомневаться, переживать.

Но разве так можно? Какой смысл в отношениях, если не можешь доверять партнеру. Если в каждом жесте, каждом слове будешь искать подвох? Разве это нормально?

Нет! Это болезнь, и я должна с ней справиться, если хочу быть счастливой.

Нельзя позволить себе свалиться в бездну сомнений, потому что выбраться оттуда невозможно.

Женя

После всех этих американских горок, наконец начались наши нормальные совместные будни. Теплые вечера, ночи наполненные огнем, нежные рассветы, и я с каждым днем все больше убеждался в правильности своего выбора. Она создана для меня, и все, что было до нее не имеет смысла, растаяло, потеряло краски. Моя Стрекоза. Моя слабость, моя сила, моя любовь.

Мне казалось, что ничего не может это омрачить, однако и на нашем горизонте появились дождевые облака.

Очередная встреча закончилась на удивление быстро, условия мы обговорили, контракт подписали, за удачную взаимовыгодную сделку бокал вина пригубили. Оттуда сразу проехал домой, чтобы закончить ряд дел в спокойной обстановке, сидя за компьютером.

Лика должна была вернуться с минуты на минуту, и я набрал ее номер, намереваясь предложить прогуляться. Погода хорошая, грех дома сидеть.

На вызов ответил мужской голос, раздраженный, отрывистый:

— Да.

Я чуть со стула не свалился от неожиданности. На номер посмотрел, проверяя все ли так. Никакой ошибки — звоню Лике. Какого хрена?

В груди подозрения черные зашевелились.

— Где, Лика? — спросил грубо, вскакивая на ноги.

— Домой пошла, к тебе, — тон колючий, враждебный. Разгневанный муж собственной персоной.

— Почему у тебя ее телефон?

— Забыла, — произнес с едкой насмешкой, а у меня круги кровавые перед глазами, потому что воображение моментально нарисовало такие картины их дружеской встречи, что дыхание перехватило. И ревность, сука пронырливая, опять голову подняла, напоминая о себе, о том что она здесь, никуда не делась, и только ждет момента чтобы полыхнуть в полную силу.

— Мы с ней очень мило побеседовали, — продолжает этот мудак, — сам понимаешь не чужие люди. Муж, жена. Нас столько связывает.

— Уже нет, — прерываю его холодно, сжимая кулаки, стискивая зубы.

— Утешай себя. Ты же понимаешь, что все это временное. Я тут натворил дел, налажал, но это пойдет. Мы перешагнем через это, и все наладится. Она домой вернется. Потому что любит меня, а я ее. А ты — просто временное увлечение. Способ отомстить мне, наказать. Не более того.

— Ошибаешься, — не знаю где взял силы, чтобы произнести это спокойно, надменно, свысока. Будто с бестолковым подчиненным говорил, а его это взбесило моментально.

— Думаешь, победил? Что с тобой останется? Хер бы там! Даже если сейчас не хочет признавать очевидное и возвращаться домой, то это событие все равно не за горами. Ты налажаешь, а я буду рядом. И тогда она поймет, что к чему, и кто ей на самом деле нужен, — говорит на повышенных тонах, чуть ли не орет, — она моя! Понял? Моя! И я по хорошему говорю: оставь мою жену в покое!

О как, до угроз дошли.

— А то, что? — усмехаюсь лениво, — забодаешь?

Выслушивать дальше его бред нет никакого желания, поэтому просто отключаюсь. От хорошего настроения ничего не осталось, и когда услышал, как дверь отпирается грозовой тучей пошел встречать Лику, намереваясь получить ответ. Каким образом ее телефон оказался у бывшего мужа, и чем таким увлекательным они занимались, раз она его забыла

— Привет, — улыбается ласково, а я ищу в лучистом взгляде подвох, отблески вранья.

— Я тебе звонил, — цежу сквозь зубы, придавливая ее тяжелым взглядом.

Лика удивленно моргает и лезет в свою сумочку:

— Я не слышала.

— Конечно, не слышала, — злой сарказм все-таки резанул, — ты же телефон у мужа своего забыло.

Надо было видеть, как она в лице поменялась. Мышонком испуганным замерла, глядя на меня большими несчастными глазами.

— Жень, — стонет так жалобно, что мурашки по коже.

— Жду объяснений.

Я действительно их жду, жажду услышать хоть что-нибудь, способное погасить пожар бушующий в груди.

— Он меня подкараулил после работы. И мне пришлось с ним поговорить. Я тебя хотела набрать, чтобы предупредить, но Стас телефон выхватил, а потом я про него забыла.

— Что ты делала у него в машине? — я вот знаю несколько способов проведения приятного досуга в салоне авто. Сам себя ругаю за такие мысли, потому что знаю наверняка — Лика не такая, она не предаст. Тем не менее ревность по-прежнему гложет, темными когтями цепляясь за сердце.

— Мы просто говорили.

— О чем? — чувствую, как превращаюсь в маньяка. С ней каждый нерв оголен, выдержка на пределе.

— Он хочет, что бы я вернулась домой, — тихо отвечает Лика, а у меня ощущение будто мешком по голове заехали.

Что если она согласилась? Наигралась в любовь, а теперь пора домой, к мужу под бок. Эти пять лет, что объединяют их, никуда не денутся, доводя, отравляя сомнениями. На стену готов бросаться, стоит только подумать об этом. Пять лет. Вместе. Бок о бок. В одном доме, в одной постели.

Никогда в себе не сомневался, но тут…тут просто юнцом сопливым себя чувствую, который впервые влюбился по-настоящему. Хотя так оно и есть.

Я люблю ее. До дрожи, до замирания сердца. Она — мой кислород, мой свет, без которого теперь жизни не представляю. Мое все.

— И что? Обратно поедешь? — пытаюсь сказать пренебрежительно, насмешливо, а у самого внутри полыхает все, сгорает от опасений. Что если сейчас скажет «да»?

— Жень! — в ее голосе искреннее возмущение, — ты нормальный вообще? Никуда я не собираюсь! Стасу я все сказала! Так что я здесь с тобой, и хрен ты меня теперь отсюда выживешь.