Не наследник, которому по… (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер" - Страница 36

Все эти простейшие невербальные знаки неосознанно подаваемые телом мне были прекрасно знакомы, и я умел их контролировать, вызывая у собеседника ощущение доверительного и правдивого диалога.

- Для начала, поведай мне, с чего всё началось, - ректор сощурилась, пристально следят за за моей мимикой и жестами.

- Ну, если смотреть глобально, то с Большого взрыва, если же брать человеческую историю, то с того момента, как хомо сапиенс разделились на два подвида, тех кто владеет магией, и тех, кто нет, и из первых появились устойчивые магические рода, ставшие аристократией.

- Не совсем понимаю, - негромко произнесла Кладенец, - но продолжай.

- Видите ли, - я задумчиво провёл пальцем по виску, - есть одно глобальное отличие, что разделяет всех людей на две неравные части, и эта пропасть непреодолима.

- Ты про магов и бездарей, - утвердительно кивнула женщина, не удивившись моим словам, вот только моё ответное - “Нет”, всё же заставило её приподнять вопросительно брови.

- Нет, - повторил я, - между бездарями и магами не так много отличий, на самом деле, я говорю про аристократов и простолюдинов.

- Все аристократы маги, - заметила ректор.

- Но не все маги - аристократы, - парировал я, - и вот тут это различие и является определяющим. Для настоящего аристократа, всё едино, кто простолюдин - бездарь, малдар или болдар, он не перестанет простолюдином быть, а значит и ровней знати.

- Интересное мнение, - женщина улыбнулась одними губами, - но ты же признаёшь, что болдары могут больше бездарей? Не берём малдар, хотя у тех есть как минимум потенциал, которого тоже нет у бездарей.

- Нет, Светлана, - отзеркалил я её улыбку, - в современных условиях, в эпоху развития науки и техники, все достоинства болдар нивелируются устройствами бездарей, а во многом и превосходят.

Улыбка женщины стала бледной, а взгляд слегка похолодел, но справившись и с этим, она отлепилась от стола и неторопливо прошлась по кабинету, обогнув стул, на котором я сидел, остановившись за моей спиной.

Я кожей ощущал тепло её тела, замершее в полуметре позади, но не стал оборачиваться. Подобное будет признаком нервозности, я же должен показывать полную расслабленность и уверенность в себе.

- И всё же, все аристократы маги, - произнесла она, - не будь они магами, не были бы и аристократами. Насчёт этого, я думаю, ты не должен возражать?

- С точки зрения формальной логики да, логическая связь тут присутствует, - согласился я.

- И с тем, что все бездари - простолюдины.

И снова я согласился с стоявшей за мной женщиной.

- А значит мы, можем принять как частный случай данного уравнения где аристократы лучше простолюдинов, что маги-аристократы, лучше бездарей-простолюдинов.

- Вполне, - я кивнул.

- Отлично, - голос Кладенец заметно потеплел.

Правда я не понял, почему именно это было отлично. Но почему-то ректору было важно, чтобы я это признал. Стоило, однако, нам остановиться на этом утверждении, как женщина, вновь перейдя на деловой тон, снова поинтересовалась:

- Так всё-таки, что там перед линейкой между вами произошло?

Не успел я ответить, как её ладони легли мне на плечи. Похоже это был ещё один способ вывести меня из равновесия. На моём месте любой студент непременно бы заволновался от такой фамильярности главы академии. Вот только я был не любой. Меня таким было не пронять. Да, что руки, даже положи она мне ноги на плечи, я бы и тогда ухом не повёл.

- Всё просто, госпожа, - ответил я, чувствуя, как не по-женски крепкие пальцы Кладенец начинают слегка массировать трапециевидные мышцы, - меня возмутило, что Гаврила Горшков, аристократ, якшается с парочкой простолюдинов, о чём я не преминул ему сообщить.

- А как же ты сам, Дрейк? - наклонилась к моему уху Светлана Иосифовна, - твоя невеста она же не аристократического рода, да и этот новенький - Валуа, что постоянно следует за тобой, он, тоже не благородный кровей.

- Не совсем так, - я растянул губы в лёгкой саркастической ухмылке, - Анюра моя двоюродная сестра, сами понимаете, это магический дар наших будущих детей только усилит, а Николя на самом деле бастард линии французских аристократов, прямой линии старой правящей династии.

- Хм… - Кладенец прекратила меня массировать, вернулась к столу, - с этим понятно, а Угрюмый?

- А что Угрюмый, - пожал я плечами, - налетел как сыч, обругал всяко, попрекнул статусом аристократа, затем принялся душить. Видать сам из простолюдинов. Поперёк горла ему мои понятия.

- Он, как преподаватель, не должен был такого себе позволять, - с осуждением произнесла ректор, - я с ним это ещё обговорю. Единственно, большая просьба об инциденте не распространяться, всё же это по репутации академии ударит в первую очередь.

- Я понимаю, - кивнул я, - тем более этот одноглазый шизик, вы же позволите мне его так называть, тут временно и, по сути, к преподавательскому составу относится номинально.

Кладенец улыбнулась, ответила:

- Хорошо, что ты это понимаешь. Ладно, можешь идти. Только последняя просьба.

Я, успев подняться и направиться к выходу, обернулся:

- Да?

- Сильно не цепляйся к Горшкову.

Я дёрнул глубокомысленно бровью, уточнил:

- А он что, какой-то особенный? Избранный?

Улыбка ректора вновь потускнела, впрочем, заметил я это только благодаря большому опыту в области физиогномики.

- Вовсе нет, но у парня было тяжёлое детство…

Я покивал, хмыкнул:

- Тяжёлое детство, игрушки прибитые к потолку, волосатые руки няни…

Тут голос Кладенец построжел:

- Не шути над тем, чего не знаешь.

- Оу, - я покачал головой, - даже так. Тогда, пожалуй, действительно, смысла нет что-то предъявлять Гавриле, с такой-то психической травмой детства, не мудрено, что его тянет к простолюдинам.

Мой ответ ректору не очень понравился, но та уже ничего не сказала, только махнула головой в сторону двери.

***

- Я узнал, что у меня, есть огромная родня, два племянника с зятьями, шурин, свояки с дядьями, три невестки, с ними брат, как нашел богатый клад… - напевал я сочинённый на ходу стишок, вновь идя по пустынному коридору к одному из потайных ходов. Мысли мои всё крутились относительно маго-реактивного прямоточника, но даже несмотря на всё желание, приходилось признавать, что обычному бездарскому двигателю противопоставить нечего. Ну разве что кроме соотношения запасов топлива к запасам провизии, в случае с живыми маго-двигателями. Тут мы однозначно выигрывали. Но, опять же, максимальная тяга, по моим расчётам была хоть и вполне годна для полётов в атмосфере и даже замахивания на стратосферу, но совершенно недостаточна для суборбитального, или тем паче космического полётов. Всё упиралось в скорость истечения струи, которую я не представлял пока как повысить. Но вот в обычном атмосферном полёте, на одной булке хлеба, относительно затрачиваемого объёма калорий на магические манипуляции, можно было пролететь примерно километров двести. А это, тонны три топлива для обычного самолёта. Я, конечно, утрировал, но по факту, разница в стоимости да и в весе, была огромной.

Осталось понять, как добиться устойчивого потока, чтобы маги не уставали держать руки. И тут меня осенило:

- Эврика! - воскликнул я в голос, так, что эхо волной прокатилось по пустому погружённому в полумрак коридору.

Правда тут же кричать перестал, потому что эхо вспугнуло чуть дальше в нишах стены какие-то странные тени. Поняв, что они обнаружены, тени, оказавшиеся антропоморфными, закутанными в балахоны фигурами, уже не таясь, вышли в коридор, застыв в метрах десяти передо мной. Я оглянулся и увидел парочку таких же балахонов материализовавшихся за спиной. Попенял себе, что прошел мимо и даже не заметил. Однозначно этот мир меня чересчур расслабил. Впрочем, испуга я тоже не почувствовал. В трусости меня никто и никогда бы не смог обвинить. Однако, выпячивать это тоже не стоило, поэтому я чуть дрогнувшим голосом произнёс: