Ателье Мадам Пикок (СИ) - Юраш Кристина - Страница 30

- Он не пьян! – воскликнул дворецкий. – Сара! Быстро за доктором! Он не пьян! Его отравили!

Сара заметалась по комнате, сбила вазу с цветами, а потом бросилась к дверям.

Отравили? Мне стало слегка неловко за то, что я ему наговорила, и я присела на край кровати, видя, как бледная рука цепляется за одеяло, а потом за мою руку.

- Моя девочка, моя красавица… Подожди меня немного… Просто подожди… - послышался выдох. – Подожди меня… Я уже иду к тебе…

Дитрих бредил. И бредил кем-то.

Это было так странно, что я не поверила своим ушам, пока не увидела, как шевелятся бледные губы. Дворецкий вздохнул, задергивая шторы и зажигая свечи.

То, что я услышала никак не клеилось с бесстыдным нахальством, наглостью, бесстрашием, борделями, смеющимися красавицами, роскошными вечеринками, дуэлями и приторным «Здрасте».

- Удивлены? – спросил голос дворецкого, который стоял надо мной. – И я был тоже удивлен, когда услышал это в первый раз.

- Кого он зовет?- негромко спросила я, глядя на Дитриха с опаской.

- Я не знаю ее имени, но он всегда зовет ее в бреду, - заметил дворецкий. – Могу предположить, что она умерла…

Я чувствовала себя так, словно случайно прошила себе палец. И сейчас воцарилось удивленное затишье перед болью.

Перед глазами промелькнуло сладострастное «Здрасте!», наглость, дерзость самому королю, улыбка и взгляд, в котором можно прочитать все пороки. Дуэли, пьянки, развратные красавицы, балы, пиры и азартные игры – все завертелось калейдоскопом, а потом остановилось. Я видела только застывший мертвый взгляд светлых глаз, от которых сходили с ума все светские красавицы.

Внезапная догадка заставила меня похолодеть. Так ведут себя люди, которые больше не дорожат своей жизнью. Они бросают вызов всему миру, в надежде, что мир рано или поздно их прикончит. С циничной улыбкой они раздирают свои сорочки и сами направляют холодное дуло пистолета, трясущееся в чужой руке.

- Вы верно мыслите, - усмехнулся дворецкий, прочитав на моем лице весь ужас. – Ни вино, ни красавицы, ни кутежи, ни гулянки, ничто не заставляет его забыть о той девушке. И я уверен, что даже в объятиях самой красивой женщины высшего света, он думает о той, единственной. Романтично, не так ли?

- Эм… - опешила я, видя бледную руку.

- Но это не умаляет того факта, что он – козел! – заметил Джордж уже совсем другим голосом.

Доктор ворвался вместе с Сарой и тут же бросился к больному.

- Вам повезло! - прокашлялся старый врач, осматривая руки и лицо, а потом прислушиваясь к биению сердца. – Очень вовремя! До утра бы он не дожил. Это новомодный яд, который похож на опьянение. Человека шатает, он не может связать двух слов, бросается на людей… Словом, ведет себя так, что его принимают за перебравшего. К утру, обычно, наступает смерть…

В Дитриха что-то вливали, флакон за флаконом, а я стояла в сторонке, опираясь на стул. Слуги застыли словно статуи, боясь пошевелиться.

- К утру будет слабость, головокружение. Но жить будет. Пусть весь последующий день принимает вот это, - доктор выставил на стол несколько одинаковых флаконов. – Не пропускайте ни одного приема.

Флаконы звякнули друг об друга, пока доктор выписывал рецепт.

- К вечеру он будет уже на ногах, если не раньше, - прокашлялся старый доктор, защелкивая свой саквояж и оставляя счет за лечение. – Ах да! Я хочу вас предупредить. В столице эпидемия неизвестной болезни, которая передается пикантным путем. Ко мне уже обратилось несколько пациентов со сходными симптомами. Слабость, головокружение, ломота, озноб, головная боль, а потом нос отваливается! Так что смотрите, с кем спите!

- А со снотворным спать можно?– спросил дворецкий.

- Только если снотворное проверенное и вы предохраняетесь, - строго произнес доктор, покидая комнату.

Я отмерла, глядя на часы. В комнате пахло лекарствами. Часы показывали без десяти пять. «Получается, я спасла ему жизнь? Пробудь он в тюрьме до утра, то он бы…», - подумала я, чувствуя, как на меня навалилась усталость.

- Мадамузель, вам пора спать. На вас лица нет! – заметил Джордж, провожая меня в мои покои.

- Извините, я оставила его в ателье, - усмехнулась я, укладываясь на мягкий диван.

- Теперь вся надежда на эту Мадам Пикок! – внезапно произнес дворецкий, когда я натянула на себя плед и закрыла глаза. – Хоть бы она вернула его к жизни…

- Что вы сказали? - спросила я, глядя на то, как дворецкий тушит свечи и в комнату заползает утренний полумрак.

- Я? Я сказал, «Теперь вся одежда – это модный заскок! Я бы такое не надел ни разу в жизни!», - заметил дворецкий и повертел в руках несколько модных журналов, которые лежали у меня на столе.

Он вышел, а я уснула. Проснулась я от того, что меня трясут за плечо.

- Мадамузель, - послышался голос дворецкого. – Хозяин отказывается принимать лекарства!

Я открыла глаза, сначала подумав, что мне это снилось! Но в комнате было тихо, поэтому я решила, что мне это приснилось.

- Мадамузель! Вставайте, иначе овдовеете! – снова послышался голос. И только сейчас я увидела, что надо мной стоит дворецкий Джордж. Он тут же негромко добавил. – У меня просто нет траурного костюма. Я одолжил его своему другу – дворецкому. Он так ему шел! Все просто залюбовались. Но потом могильщики заколотили крышку гроба, а безутешная вдова сказала, что никогда не видела мужа таким красивым.

- Совсем отказывается? – спросила я, зевая и нехотя растирая глаза.

- Совсем! Мы его уговаривали, убеждали, - заметил дворецкий, перечисляя. – Но он отказывается.

- Хорошо! – выдохнула я, обнаружив завтрак. Прямо как в старые добрые времена. На роскошном подносе стояли тарелочки, а я посмотрела на Джорджа с благодарностью.

Я смаковала каждый кусочек, вспоминая, что раньше даже не обращала внимания на такие мелочи.

- Ни в какую! – влетела Сара, застегивая на груди лиф. – Я ему даже грудь показала, а он ни в какую! Сейчас там ваша супруга…

- Тоже грудь показывает? – спросил дворецкий с удивлением. – Так, мадамузель, я вас покину. Я хоть тоже посмотрю! Давно не видел!

Расправившись с завтраком, я решительно встала и направилась в хозяйские покои. Оттуда доносился грудной голос немолодой кухарки.

- Будьте хорошим мальчиком, или я покажу снова! – послышался старческий голос. – Глядите, левая уже хочет выскочить…

Не дожидаясь ответа, я распахнула двери, видя умилительную картину, как вокруг одной кровати собрались слуги.

- Так, доктор что у нас сказал? – спросила я, стягивая первую попавшуюся бумажку. – Ага! Если он не приходит в сознание, то … Сарочка, найди в доме самую большую клизму! Если нет, займи у соседей. Или купи в аптеке. Только самую большую! С холодным железным носиком! Это важно!

- Да, да, мадамузель! – Сара, скрывая улыбку поспешила на выход.

- Итак, приступим! – я присела на кровать, наливая в ложку мутно – зеленое лекарство. Дитрих сидел, накрывшись одеялом. Полог от кровати бросал тень на его лицо.

- Вин, прекрати, - послышался хрипловатый голос.

Я поймала себя на странной мысли, что сейчас он … притягательно волнующе красив. Мне тут же стало стыдно от этой мысли. Разве может быть такое, чтобы человек был красив в момент болезни?

Было в нем что-то такое, чего я не могу описать словами. Белая тонкая рубашка вздымалась на полуобнаженной груди. Черные, взмокшие от горячки волосы свивались в кольца, оттенявшие бледность лица. Дополняли это все мертвые, циничные глаза, которые смотрели на тебя странным взглядом.

Женщинам казалось, что этот взгляд раздевает их, укладывает на роскошную кровать и творит с ними мерзкие, ужасные, божественно восхитительные вещи. Мужчинам казалось, что это взгляд убийцы, на счету которого десятки жертв.

- Итак, - повторила я, нюхая лекарство и понимая, почему его не желают пить. Его можно пить только в бессознательном состоянии, когда тебе насильно открывают рот.