Два и семь (СИ) - Булавин Иван - Страница 44

Ружьё двуствольное гладкоствольное Элеонора, изготовлено кустарно, но с использованием высокотехнологичного оборудования, калибр 4Х90, патрон уникальный. Качество отличное. Урон: в зависимости от боеприпаса. Большой калибр и высокая начальная скорость пули позволяют частично занять нишу ручной артиллерии, возможно использование слабых фугасных снарядов.

Вот и посмотрим.

Потом занялся патронами. Всё те же латунные заготовки, пресс, и вот у нас гильза четвёртого калибра. Она даже своим видом впечатляла неслабо. А потом начали заряжать. Заряд пороха, можно сказать, смешной, но тут стоит помнить, что порох пушечный, хоть и обработан для более медленного сгорания, да и ствол короткий, всего пятьдесят сантиметров, из которых девять приходятся на патронник, большее количество просто не успеет сгореть. А поверх пыжа насыпалась картечь, вот тут впечатления были ещё более яркими, один такой выстрел, равен автоматному магазину, выпущенному в упор. Почти полный стакан свинцовых горошин.

Таких патронов я заготовил всего полсотни, потом, после испытаний, сделаю ещё. Попутно, после недолгой беседы с Самоделкиным, начал разрабатывать пулевой патрон. Свинцовая пуля меня интересовала мало, в конце концов, её функцию при выстреле в упор прекрасно выполнит картечь, а для стрельбы вдаль у меня есть винтовка. Самоделкин упирал на то, что у пули будет очень высокая начальная скорость, о том же сказала система, упирая на возможность стрелять гранатами. Нужно будет это как-то использовать.

Методом проб и ошибок получилось сделать подкалиберную бронебойную стрелку. Заряжать её полагалось, упаковав в пластик. Когда стрелка вылетает из ствола, пластиковые накладки просто отваливаются, а дальше она летит сама по себе. Стрелка изготовлена из прочной стали, а спереди острый вольфрамовый наконечник. Такой пулей можно стрелять как по легкобронированным целям, так и по крупным монстрам. Заброневое действие будет тоже неслабым, крылья стрелки порубят внутренности в фарш. Единственным неудобством были габариты, кончик стрелки торчал из гильзы сантиметра на четыре, а потому переносить их в патронташе будет неудобно. Впрочем, пользоваться ими я буду настолько редко, что ради этого можно парочку в зубах зажать.

Закончив работы, я прихватил запас патронов и отправился в безлюдный район города с целью опробовать новое оружие. Начал с винтовки. Подходящего стрельбища тут не было, но фонарные столбы на улице стояли с интервалом в пятьдесят метров плюс-минус, напротив каждого столба поставил мишени.

Полученный результат порадовал, не знаю, что тут сыграло большую роль, апгрейд винтовки и патронов, или же мои подросшие стрелковые навыки, но теперь меня можно было назвать снайпером средней руки. С расстояния в сто пятьдесят метров я легко попадал в круг диаметром десять сантиметров. С двухсот метров — в круг диаметром двадцать сантиметров, с двухсот пятидесяти поражал грудную мишень, а с трёхсот попадал в ростовую.

Прицельная планка в целом соответствовала расстояниям, делать поправки по вертикали не было нужды. Дальше трёхсот метров пока не стрелял, рано ещё, потом, когда навык подниму и оптикой обзаведусь.

После этого озаботился пробивным действием винтовки. Тут она тоже порадовала. С расстояние в двадцать метров пуля с вольфрамовым сердечником пробивала ту самую шейку рельса. Простая пуля делала в ней глубокую воронку, а пустотелая, что я приготовил для крупных тварей без брони, оставляла простую вмятину.

Потом настал черёд дробовика. Сначала картечь. Я отходил от стены деревянного дома на несколько шагов, потом стрелял в стену, отмечал попадания, потом отходил дальше и снова стрелял.

Итог был следующим: первые четыре метра картечь летит почти монолитно, являясь подобием пули. Дальше начинается разлёт. Если стрелять по толпе некрупных тварей или кучно стоящим людям без брони, то идеальным расстоянием будет двадцать-двадцать пять метров, дальше поражение уже не сплошное, а после сорока попадание может быть только случайным. То есть, цель, в которую наводишь ствол, скорее всего будет поражена парой картечин, но не более того.

Попутно стоит отметить, что отдача у ствола чудовищная. Даже с учётом выросшей силы и более массивного телосложения, рукоять била в запястье и локоть, словно копыто бешеного коня, постоянно угрожая сломать кость. После третьего выстрела вынужденно разложил приклад.

Ещё один момент: после десятка выстрелов стволы очень сильно нагрелись. Побочный эффект мощного пороха. Следует это запомнить, думаю, после ста выстрелов оружие станет для боя непригодно.

Теперь настал черёд противотанковой артиллерии. Нужно было испытать снаряды на бронепробиваемость. Долго не мог найти подходящую цель. Была уже мысль снова посетить корабль, благо, батискаф после трёхдневного ремонта выглядел и функционировал, как новый. Уж чего-чего, а бронелистов там хватает с избытком, любой толщины и с любым углом наклона.

Потом вспомнил, что на окраине города видел подбитый бронетранспортёр непонятной модели. Стоял он там уже очень давно, сильно заржавел, а внутри даже проросла трава. Но в некоторых местах броня сохранилась почти в первозданном виде, а толщина её составляла около двух сантиметров. Вот и попробуем.

Отдача после выстрела бронебойным патроном была ещё больше, но зато и результат превзошёл ожидания. Стрела пробила стенку, пролетела внутри и вошла в противоположную на половину своей длины. Это с двадцати метров. С сорока метров результат был чуть хуже, пробитие было, но снаряд я обнаружил погнутым на полу внутри, на противоположной стенке имелась небольшая вмятина. С шестидесяти метров стрела вонзилась в броню и застряла своими крыльями. Что же, можно сказать, что у меня в руках настоящая пушка. При большом желании даже военным смогу кровь попортить. Хотя, этот бронетранспортёр явно устаревшей конструкции, не думаю, что здешние вояки пользуются такими.

Довольный результатом, я отправился в бункер отдыхать и восстанавливать потраченные патроны. Теперь я готов к выходу в мир.

Глава двадцатая

Я сидел за столом перед чистым листом бумаги и старательно писал очередной рапорт, Элеонора Марковна поставила передо мной тарелку каши, на этот раз гречневой, а сама молча сидела напротив, глядя за моими движениями.

Настоящим докладываю, что с момента открытия мной бункера, я стал обладателем больших материальных запасов. Допуск, полученный мной, открывал массу складов, а также давал допуск к технике. Кроме того, удалось освоить стоявший на мели корабль класса «Крейсер», где тоже имелись некоторые запасы имущества. С целью поднятия уровня и навыков организовал охоту на крупных хищников. При этом использовал корабельное орудие, которое было заряжено особым боеприпасов. В расчёте на мощное фугасное действие, я выстрелил в уникального монстра, но впоследствии выяснилось, что заряд в орудии главного калибра был не фугасным, а ядерным, в результате, в акватории города Эдисто произошёл ядерный взрыв, что повлекло за собой массовую гибель местной фауны и радиоактивное заражение. В результате уровень мой поднялся на двадцать девять пунктов, что позволило мне прокачать навыки снайпера, механика и диверсанта. В данный момент считаю себя готовым к выполнению основного задания. С этой целью направляюсь в ближайшие анклавы, пока как торговец, но впоследствии планирую вступать в боевые группы и совершать рейды в составе группировок разных кланов.

Дата. Подпись.

— Ну, ты учудил, — усмехнулась Элеонора Марковна, дочитав рапорт. — Это же надо, ядрёную бомбу взорвал. Доедай, дело к тебе есть.

Каша закончилась до обидного быстро, а кефир оказался каким-то жидким, словно его разбавили водой из-под крана. Но жаловаться я не стал, вместо этого поинтересовался, что за дело ко мне.

— Сейчас дядя Миша придёт и всё объяснит.

Упомянутый дядя Миша вошёл секунды через три после этих слов и тут же, вместо приветствия, потребовал:

— Чего без штанов сидишь, одевайся, поедем.