Душа Бога. Том 2 - Перумов Ник - Страница 3

И вот там, среди кустов, застыла кучка странных созданий – высокие, мощные, с бычьими головами. Минотавры!..

Странная раса. Иные племена их служили владыке Ракоту; иные встали на сторону Ямерта и его присных. Единства среди них так и не составилось, каждый род следовал собственной воле.

Среди высоченных минотавров мелькнула стройная фигура, чуть пониже, не столь коренастая и крепкая, в облившей тело броне.

«Пришло время, – сухо сказал Дракон. – Враг перед тобой. Повергни его!»

«Они не преграждают нам путь, – возразил Трогвар. – Мы можем лететь и дальше!..»

«Пришло время», – повторил Дух Познания и исчез.

Крылатый Пёс подчинился.

– Атакуем! – он сложил крылья, камнем падая вниз.

Туман сомкнулся за спинами Старого Хрофта и его названого племянника, волка Фенрира. Все звуки умерли, навалилась тяжкая тишина, грохот сражения исчез, словно никогда и не было.

– Куда теперь, дядя?

– Прямо. – Отец Дружин вскинул молот, составлявшие его молнии змеились, как живые. – Никуда не сворачивая. Теперь это уже не имеет значения. Битва сама найдёт нас.

– Великан Сурт…

– Забудь о нём, волк. То, что осталось сзади, – так, ничего не значащая потасовка. Я думаю, Силы Мира извлекают мощь из этого жертвоприношения, иначе зачем всё это учинять?

Под ногами сухо хрустела земля. Безжизненная, твердь эта, собственно, не была даже землёй – здесь ничто не росло, не бегало, не ползало, не порхало. Перед Древним Богом и его волком лежал широкий коридор меж серых туманных стен, истинная дорога в никуда.

– Они заставят нас биться друг с другом, – тоскливо сказал сын Локи. – Они забрали всё, что мы могли дать им живыми, и теперь ждут, чтобы забрать всё у мёртвых.

– Из тебя, племянник, вышел бы отличный скальд, – ухмыльнулся Отец Дружин, но Фенрир лишь потряс мохнатой головой.

– Я бы хотел уметь оборачиваться человеком. Почему у моего отца мы получились такими, дядя? В чём наша вина?.. Может, породившая нас прокляла и меня, и Йорма, и Хель ещё в собственном чреве?

– Нашёл время и место, – буркнул Старый Хрофт.

Туман поднимался всё выше и выше, колыхался, неяркий свет царил вокруг – свет не-жизни и не-смерти.

– Ни есть не хочу, ни пить, – сказал волк. – Такого не бывало, дядя. Даже когда я сидел на привязи, и жажду мою утоляла магия, я всё равно её чувствовал. А теперь – ничего.

– Время стоит, – отозвался хозяин Асгарда.

– Всё стоит. Ждёт. Я чую, великий Óдин, – почти торжественно провозгласил Фенрир. – Большинство тех, что явились сюда вместе с нами, уже расстались с жизнями. Души их заперты тут вместе с нами и долго не могут покинуть тела, отчего и кажется, что мёртвые встают, чтобы драться вновь… Как ты сказал – «им нет смерти». На самом деле есть. Только она коварна и бесчестна.

Старый Хрофт даже приостановился, недоумённо глядя на спутника.

– Одиночество поневоле делает философом, дядя, – печально ответил волк, перехватив взгляд старшего аса.

– Никогда б не подумал, что ты способен философствовать, племянник. Но с чего ты взял, что бьющиеся здесь-таки умирают? Мы видели совсем иное.

– Чую. – Волк запрокинул голову, принюхался. – Сколько-то раз их души возвращаются, да. Ударившись о преграду, одолеть которую не в силах.

– И всё это ты чуешь?

– Дым от того чёрного великана. – Фенрир всё втягивал ноздрями недвижный воздух. – Он поднялся высоко, но не рассеялся. Достиг незримого нам свода и потёк обратно, словно утратив порыв. Так и души, дядя. Взмывают, бьются о клетку и падают вниз.

– Так, выходит, они и не погибнут, верно?

– Погибнут, дядя. Возвращаясь, душа отдаёт часть силы. Потом ещё, ещё и ещё. До тех пор, пока от неё не останется совсем ничего. Всё достанется тем, кто запер нас здесь.

Старый Хрофт лишь изумлённо покачал головой.

– А теперь будь готов. – Волк резко присел, нагнул шею, ощетинился.

Туман впереди сошёлся на миг, а когда расступился, там стояла фигура в золотистых доспехах, в высоком шлеме с гребнем. Звякнуло откинутое забрало.

– Привет тебе, Отец Богов, владыка Асгарда. Привет тебе на поистине последней битве.

– Привет и тебе, Гулльвейг, Мать Ведьм. Зачем ты пришла? Хозяин погнал? Для чего? Ему, я думаю, и так всё видно.

– Он оказывает тебе честь, Отец Богов, – возразила Гулльвейг. – Тебе, волку и мне. Он сам будет следить за этой схваткой.

– Тогда что мы теряем время? – прорычал Фенрир. Глаза его горели, с клыков капала слюна – истинный Зверь Рагнарёка, да и только. – Пусть враг окажет себя! И пусть это будет не та подделка, не то чучело, что мы повергли совсем недавно!

– Враг будет. – Гулльвейг протянула руку, словно приглашая полюбоваться. – Воззри, Отец Дружин.

Серые стены опадали, втягивались в здешнюю твердь. Открывались бесконечные ряды мрачных столетних елей, густая поросль их застыла, подобно войску.

– Железный Лес. – Старый Хрофт поудобнее перехватил молот. – Обиталище великанш и ведьм. Где-то тут ты и родился, племянник. Что ж, идём. Раз уж сегодня время таких встреч.

Гулльвейг легко шагала рядом с ними, словно броня на ней ничего не весила.

– Кого ты приготовила нам? Уж не саму ли Ангрбоду, мать Волка, Змея и Хель?

Фенрир глухо зарычал.

Шаг, другой – и вот уже никаких следов тумана, низкие серые облака затягивают небо, но это уже самые обычные облака. Железный Лес недобро молчит, однако он не совсем безмолвен – что-то хрустнет, что-то стукнет, перекликнутся в отдалении мрачные голоса неведомых птиц.

Тропа повернула, выведя к широкому оврагу, с бегущим по дну ручейком среди зарослей папоротника. Через овраг перекинуто замшелое бревно, а на другой стороне…

Волк даже не зарычал, он захрипел в ярости.

Потому что там, на противоположном краю, стояла женская фигура – половина тела ала, словно сырое мясо, и половина – мертво-синюшного цвета. Длинные чёрные волосы спускаются на плечи. Прямо смотрят бесцветные глаза.

– Сестра Хель.

– Брат Фенрир, – откликнулась она.

– Этого не было в пророчествах!

– Меня в них вообще не было, – согласилась владычица царства мёртвых. – Но сегодня такой день, что пророчества должны исполняться, неважно, поминают они тебя или нет. Ты готов, Волк?

– К чему я должен быть готов? – оскалился сын Локи. – Зачем ты вообще здесь, сестра?

– Затем, – грустно сказала Хель, – что мертвецов, как и встарь, прибирать, кроме меня, некому. А мертвецы здесь почти все. Если бы не воля Третьей Силы, тут давно остались бы только Древние Боги, такие, как мы, кого затянуло в этот пузырь.

– Не ведаю, о чём ты, – прорычал Фенрир. – Отойди, сестра. Не много было меж нами любви, но кровь для меня священна. Отойди и не пытайся помешать владыке Асгарда.

– Я помогаю, – вздохнула владычица царства мёртвых. – Помогаю себе, вам, всему сущему.

– Пустые слова! – оскалился волк. – Отойди, я сказал!

– Спокойно, племянник. – Старый Хрофт выступил вперёд. – Племянница, в страшный день Боргильдовой битвы ты исполнила данную мне клятву. Вышла на бой, вывела своё воинство. И – погибла. Дай же теперь пройти, не заставляй меня поднимать на тебя оружие, племянница.

– Во мне нет твоей крови, Ас Воронов, – возразила Хель. – Мой отец – твой названый брат. А здесь я для того, чтобы прибрать тебя, владыка Асгарда, как только исполнятся пророчества.

– Какие ещё пророчества? – Старый Хрофт шагнул на бревно. – День Рагнарёка так и не наступил. Дважды я думал, что он приходит, и дважды ошибался. Сперва – в канун Боргильдовой битвы, и вот сейчас. Нет никаких пророчеств, дочь моего названого брата, уж коль тебе так угодно себя называть. Есть просто бой, и надо победить. Уйди с дороги, предупреждаю в последний раз.

– Не могу, – Хель развела руками. – Я здесь, чтобы исполнить положенное – прибрать мертвецов. Что станется потом со мной и с ними – не ведаю. Но таково условие…

– Чьё?

– Сил, устроивших всё это, конечно же.