Боярин (СИ) - Шарапов Кирилл - Страница 51

За пару часов до заката четвертого дня путешествия в каюту, постучавшись, вошел Радим. Константин, уже привычно сидевший в кресле напротив иллюминатора с сигариллой и стаканом виски, пару бутылок которого он прихватил в дорогу, сделал приглашающий жест.

— Присоединяйтесь, граф.

— Нет, Ваша светлость, — покачал тот головой. — Я пришел сказать, что скоро садимся в пункте назначения. Прибыли. Даже чуть быстрее, чем я рассчитывал.

— Понятно, — усмехнулся Воронцов. — Что, пора собирать вещички и уматывать?

— Нет, — улыбнулся капитан, оценив шутку, — но часть нашего договора выполнена. Ночь проведете на леткоре, как всегда, а я попытаюсь найти вам и охране машину до земель боярина Рысева, чтобы утром вы смогли отправиться в путь.

— Благодарю, Радим, это путешествие стоило затрат. И как мне кажется, я нашел в твоем лице друга.

— Не знаю, как насчет друга, — вполне искренне, с улыбкой, ответил капитан «Прекрасной Анны», — но доброго приятеля точно. Не буду мешать. — И, кивнув, он покинул каюту.

Константин продолжил любоваться на белые облака, подкрашенные розовым с золотым от опускающегося за горизонт светила. Торопиться некуда, ужин был два часа назад, до утра его никто никуда не погонит.

— Боярышня, — позвал он. — Как думаешь, лучше явиться в твой дом при параде, в богатом камзоле, и в дорожном сюртуке?

— С одной стороны, ты проделал долгий путь, и богатый камзол наведет отца и деда на мысль, что ты пустобрех, для которого одежда значит больше удобства. С другой стороны, дорожная одежда покажет пренебрежение манерами и традициями. Даже не знаю, как они прореагируют на такое.

— Вот и проверим, — принял решение Воронцов. — Понадобится переодеться, сумка всегда со мной, я не с официальным визитом явился, я пришел предложить им свою помощь.

— Наверное, ты прав, — согласилась Юлия. — Я все время думаю, как тебе построить общение с моей семьей, и ничего в голову не приходит.

— Мне тоже, — согласился Константин. — Придётся действовать по обстоятельствам.

— Ты ведь не оставишь меня? — В мыслях боярышни проскользнуло отчетливое беспокойство. — Если бы я могла, как Беляш, обходиться без тела, то, наверное, отговорила бы тебя от этого путешествия. Я боюсь, что они разлучат нас, или причинят тебе вред.

— Ничего, где наша не пропадала, — стараясь ее ободрить, заметил Воронцов. — Я стал сильнее за последние недели, выстою.

— Ты знаешь, что средняя боярская дружина достигает тысячи стволов? А мой род, хоть и не такой древний, как твой, но все равно можно смело рассчитывать на полторы тысячи дружинников, только усадьбы охраняет больше ста пятидесяти человек.

— Нас трое, а если считать Беляша, то четверо, всего тридцать семь человек на брата, — подсчитал он в уме, — справимся.

Юлия рассмеялась, это был вполне искренний смех, тревога, которая ее тяготила, на время отступила.

Леткор приземлился уже в сумерках возле небольшого городка под название Лесинск. Вообще, север представлялся Констатину в виде тундры, холодные заснеженные просторы, а поскольку лето, то бескрайние пустоши, на которых пасут оленей. Но вот уже два дня под леткором проплывали огромные лесные массивы с гигантскими незнакомыми ему деревьями и полями, возле которых располагались деревни и поселки. Дорог он разглядел немного, но они были. Видел даже железку, по которой двигался тягач, тащивший за собой сразу десяток вагонов.

Леткор опустился на поле за стенами города. Помимо него там стояло два больших, метров по пятьдесят каждый, тяжелых транспортника, на фоне которых «Прекрасная Анна» смотрелась как тощая фотомоделька рядом с бодипозитивщицами. Сейчас в них грузили какие-то ящики. Рядом паслась охрана в форменных куртках темного цвета. Причем вокруг каждого транспортника стояло сразу три мобильных светца.

— Что-то светцов много, — прокомментировалаЮлия.

— Ничего, думаю, Радим уже утром принесет все необходимые сведения. Но я согласен, что-то все выглядят напряженными.

К приземлившемуся на каменную площадку лектору направился автомобиль, что-то типа внедорожника, но без крыши, и на нем тоже установлен светец, внутри ведун и три бойца с карабинами.

— Что-то плохое творится на севере, — разглядывая комитет по встрече, заметил Константин, — в Тверде я подобного не видел.

Идти интересоваться, что происходит, боярин не спешил, вот переговорит граф, на чьих родовых землях они приземлились, с посланниками и расскажет все, что узнает.

Так и произошло, правда, ждать визита капитана пришлось долго. Тот явился только к одиннадцати вечера, видок у него был взволнованный, впервые за весь полет Воронцов увидел у него на поясе его большой крупнокалиберный, блестящий хромом, пистолет, который имел название — «Звезда севера».

— В общем, Ваше сиятельство, — перешел на официальный тон, усаживаясь в кресло и беря предложенный боярином стакан с виски, начал Радим, — дела тут происходят плохие.

— Я уже догадался, — качнув головой в сторону иллюминатора, произнес Константин. — И судя по количеству мобильных светцов, дело касается тьмы.

— Верно, — подтвердил Радим. — В Тверде мы ничего подобного не видели. По всем северным вотчинам происходят спонтанные прорывы тьмы. Десяток небольших весей просто перестали существовать, вымерли. В тех, где есть места силы, все гораздо лучше. Но там, где их нет, а поселение прикрывает только ведун, чаще всего середнячок или вообще слабосилок без умений, все печально. Счет зараженных тьмой людей и зверья идет на тысячи, они растворяются в чаще лесов, словно и не было их тут никогда. А потом появляются возле чужих частоколов, быстрая атака и отход. Лесинск атаковали два дня назад, прямо у западной стены, где ярмарка. Средь бела дня все затянуло тьмой, мобильные светцы погасли через пару минут, слишком мало их было, человек сто заразились и почти сразу кинулись на друзей, соседей, родных и просто горожан и тех, кто приехал торговать. Двадцать минут тьма висела, стреляли густо. Гвардия моего батюшки при поддержке ведунов явилась к шапочному разбору, пару раз пальнуть успели, когда ведами тьму поколебали, и малое солнышко Сварога подвесили. И тьма ушла так же внезапно, как и появилась, просто отпрянула к одной точке в самом центре торжища, и все. Полторы сотни трупов. Кто-то убит пулями, одержимые отлично стреляют и орудуют ножами, кого-то просто разорвали, это уже твари постарались. Десяток их убили, даже одного проклятого…

Радим замолчал на пару секунд, сделал глоток виски.

— Все же не сравнится с нашей водкой или хреновухой, — заметил он.

— На вкус и цвет… — пожал плечами Константин. — Знаешь же, что водку я не люблю, а хреновуху хорошо за обедом под горячее хлестать, а виски — как раз посидеть спокойно, поговорить.

— Тоже верно, — согласился граф. — Так вот, мертвых сожгли. Пропало человек тридцать. Те, кто выбрался из тьмы, кое-что видели, как какие-то странные существа, не слишком большие, по грудь человека, сгорбленные, с длинными руками, ловили людей, погружая их в какие-то серые коконы. И если человек светился, его утаскивали к центру всего происходящего. Оттуда только один малец-карманник выбрался, рассказал, что видел черного ведуна с посохом. И в этот посох била тьма, тонким таким лучом, и уже от навершения распространялась вокруг. У других тоже было что-то подобное. Костя, — неожиданно отбросив чопорность, по-простецки, окликнул он боярина, — что ж творится-то, а? На западе тьма, тут тьма и бардак, что ж дальше-то будет?

— Война, — коротко ответил Воронцов. — Нас ждет война, и если мы не победим, люди перестанут существовать, как вид. Я прибыл в Тверд не просто денег заработать, они мне нужны на армию. Вот, — он вытянул руку и сложив особым знаком материализовал на ладони яркий язык пламени Сварога.

— Боги, — прошептал Радим, — отмеченный Сварогом!

— Не бери в голову, — гася пламя и берясь за стакан, в котором осталось едва на глоток, произнес Константин. — Я не хотел, но меня на эту войну подвязали, и вот теперь я вижу, что никому от нее не уйти. Противник еще далеко, но уже вовсю хозяйничает в наших тылах.