Поклоняясь Солнцу (СИ) - Соболев Александр - Страница 1

Молодой юноша в потрепанном и зашитом халате, со вздохом отложил заготовку, которая впоследствии превратится в серп. Протянув руку, он снял со стены кусок ткани и вытер лоб. Жар горна заставляет потеть все тело и вызывает желание как можно скорее оказаться в ласковых водах купален. При мысли о купальнях, мысли молодого мастера переключились на юных прелестниц, по бархатистой коже которых, скатываются капли воды, оставляя блестящие дорожки.

Среди потрескивания остывающего горна, отчетливо раздался звук сглатываемой слюны.

— Соберись Джи Ву! — юноша хлопнул ладонями по своим щекам- Ты не такой! Подглядывание не то, чем стоит заниматься серьезному человеку! Твои предки поколениями были лучшими мастерами во всей округе!

При мысли о предках, настроение Джи Ву стремительно покатилось под откос. Дед Чан Ву — умер, когда внуку было лишь пять лет, а отец с матерью сгорели в лихорадке почти год назад, оставив в наследство дом и мастерскую, в которой поколениями трудились его предки. Династия не прервалась, но заслужить клеймо мастера Джи Ву так и не смог. Для этого нужно было три голоса других именитых мастеров и ни у одного из них он не смог добиться положительного результата. Ему не говорили прямо почему, но он прекрасно знал- всему виной его внешность. Тонкие кисти рук и милое лицо лучше бы смотрелось на девушке, нежели на знаменитом мастере. Подобное не было редкостью- зазнавшиеся мастера часто судили не по мастерству, а по каким то своим признакам, часто не имеющим ничего общего с профессией. Не так поклонился и все- хоть создай ты клинок достойный самого Императора- клейма не получишь.

(прим. автора: В Китае сначала произносится фамилия, а лишь затем имя, но было решено использовать более привычное обращение- Имя-Фамилия)

Руки без участия головы, сами вырезали два кусочка дерева, проделали паз и с помощью железного кольца насадили хвостовик в положенную ему рукоять. Еще немного времени и готовый инструмент отправился на холстину к своим товарищам, дожидаться последующей продажи на рынке. Без клейма он не мог создавать оружие и приходилось довольствоваться малым.

Джи Ву замер посреди мастерской. На его лице ясно отражалась борьба между ответственностью и желаниями. Всего лишь на секунду, после чего полумрак озарила улыбка и парень молнией исчез в дверях. Путь его лежал к давно устроенной лежке на дереве, позади общественных купален.

Ловко забираясь по веткам и избегая постороннего внимания, потомок знаменитых мастеров охотился за прекрасными видами, которые можно навсегда запечатлеть в своем сердце. Заботливо сколоченный настил не издал не единого скрипа, принимая на себя вес и юноша впился взором в окутанный паром водоем, огороженный высоким забором.

В это время жена местного скорняка- Цай Веньян с шумом опустилась в воду. Маленькое цунами плеснуло на каменные борта источника, практически полностью затапливая отмостки. Женщина на шестом десятке отличалась хорошим аппетитом и способностью сидеть на трех стульях целиком. От увиденного зрелища, Джи Ву со стоном прикрыл глаза и едва не свалился со своей точки обзора. Впрочем Цай Веньян отличалась не только хорошим аппетитом, но и зорким глазом, который с легкостью находил все ухоронки с самопальным вином своего мужа. Едва заметное движение тела на дереве было примечено и в ту сторону мгновенно отправился деревянный таз, окованный по кругу железным обручем. Именно этот обруч и врезался в лоб парня, отчего глаза Джи Ву закатились и он безвольным кулем свалился с дерева

— Да что ж это твориться то! Подглядывать за почтенной! Непростительно! — голос почтенной был похож на рев боевого слона, от которого с близлежащих деревьев слетела листва, вместе с контуженными воробьями. Впрочем в голосе не слышался гнев, скорее в нем звучали несколько иные нотки, которые лишь муж скорняк мог оценить как «заигрывающие». Цай Веньян была польщена вниманием молоденького мальчика и стремительно выбиралась из воды, собираясь подхватить добычу, пока та не очухалась и не сделала ноги.

Слыша звук разлетающегося забора и приближение смертельной опасности, Джи Ву пришел в себя и держась за лоб, исчез между домами. Сегодня был не его день, ведь буквально следом за почтенной, появились две прекрасные девушки- Фа Джеминг и Ксу Шен, семьи которых уже вовсю готовили своих красавиц на выданье.

Вернувшись домой, Джи Ву скривившись от боли, потер лоб и завязал на голове полотенце, смоченное в холодной воде, дабы не показывать выросший рог доблести всей округе. Проделав своеобразное «лечение», юноша упал на циновку и раскинул руки в стороны, уставившись в потолок.

— Что еще сделать, до наступления вечера? — Джи Ву задал вопрос сам себе, на который тут же нашел ответ в виде частички безоблачного неба, проглядывающего через крышу уже весьма старого здания.

Хорошего гончара в деревне не было и потому всем жителям приходилось перекрывать крыши тростником, ведь нанимать повозку с быками, чтобы привести черепицу, было бы слишком дорого.

*****

Едва юноша взобрался на крышу, чтобы понять, сколько тростника нужно для ремонта, как снизу раздался вопль:

— Джи Ву! Джи Ву! Это я! Чан Лианг! Ты где?

Чан Лианг был невысоким стариком с морщинками вокруг глаз от вечной улыбки и являлся соседом семейства Ву.

— Я тут! Дядюшка Лианг!

— Зачем ты туда забрался? — сосед приставил к глазам сложенную козырьком ладонь и всмотрелся в крышу дома- Тебя туда что-ли старуха Веньян загнала? Думаешь там эта похотливая кошка тебя не достанет?

— Нужно крышу перестелить, а то совсем прохудилась. Первый дождь и беда.

— Хорошее дело! В семи ли от деревни на восток (прим. автора: ли- примерно 500 м) рядом с озером есть хороший тростник. Низинка затопленная и добывать легко.

— Спасибо большое! Обязательно наведаюсь! Так с чем пришли?

Чан Лианг поднял вверх руку с зажатым чайничком для чая. На медном боку красовалась изрядная вмятина, что для столь дорогого изделия было попросту непозволительно

— Невестка на камень уронила- с грустью вымолвил сосед

Джи Ву спрыгнул с крыши и подошел к соседу. Внимательно оглядел и поднял глаза на старика:

— Надеюсь пострадал только чайник?

— Да что с ней будет? — ворчливо отозвался Чан Лианг- сидит плачет. Не буду же я на свою невестку руку поднимать?

Джи Ву недоуменно захлопал ресницами, а затем рассмеялся:

— Я имел ввиду крышку! Здесь ее ведь нет, вот я и спросил!

— Ох! А я уж думал, что ты меня настоящим демоном представляешь! Так сможешь починить или все таки придется идти в город к жестянщику?

— Конечно! Идите к себе, я принесу сам.

Подхватив чайничек, юноша переступил порог своей обители. Ни один из посторонних не делал и шагу сюда, поскольку это место являлось священным для семьи Ву. Многие говорят, что оружейные мастера дружат с духами и они не так далеки от правды. Запалив от кресала пару щепок, Джи Ву положил их в погасший горн, после чего левой ладонью охватил правую и закрыл глаза, мысленно обращаясь к Солнцу. Он ничего не просил, не вымаливал об успехе и твердости в руках. Нет. Он был уверен в своем мастерстве и всего навсего приветствовал того, кто подарил на земле огонь и позволил заниматься его предкам своим ремеслом. Подобное делали и прадед, и дед, и отец, так же делал и он.

Закончив ритуал, юноша расположил чайничек на специальном приспособлении, взял в руки деревянный молоточек и легкими ударами принялся выправлять тонкую медь. Удовлетворившись результатом, Джи Ву взял лоскут ткани на которой был нанесен особый состав с перемолотым в пыль раковинами и песком. Как следует отполировав пострадавшее место, окинул придирчивым взглядом- патина старости стерлась, явив миру яркий блеск полированного металла, сильно отличаясь от остальной поверхности. Конечно на этом можно было бы и закончить, ведь запрошенный ремонт выполнен, но человек смеет называть себя мастером лишь в том случае, если уделяет должное внимание мелочам. Смочив ткань, Джи Ву принялся за полную полировку. Полностью погрузившись в дело, он острым резцом нанес чеканный узор в виде чайного листа по бокам. Руки, казавшиеся слишком девичьими, скучали по тонкой работе и делали все сами. Лишь глубоко за полночь, Джи Ву постучался в дверь соседа, не обратив внимания на то, что на улицы уже спустилась ночь.