Линия аллигатора - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 12

• Предыдущая
• 12/45
• Следующая

Испуганная женщина-секретарь смотрела на иностранцев, не понимая, почему так гневается обычно спокойный патрон.

Дронго и Сигрид вышли из приемной.

– Он что-то знает, – уверенно сказал Дронго, – нужно было обязательно сюда прийти, чтобы увидеть это самому. Он наверняка что-то знает. Но почему-то не хочет об этом говорить. Да и смерть Короткова не могла быть случайностью. Как мне не нравится это дело. У нас с ним будут еще большие проблемы, Сигрид. И я боюсь, что еще много раз пожалею о том, что моим напарником оказалась именно ты.

Следующий день Юдин потратил на изучение документов фирмы «Монотекс» и ее связей с республиканской таможней. Несмотря на все усилия, обнаружить следы фирмы не удавалось. Повсюду, куда отправлялись сотрудники ФСБ, они встречали пустые склады, уже переарендованные квартиры и офисы, опечатанные помещения. Казалось, что фирма, возникшая из небытия, в небытие и ушла, не оставив после себя зримых следов. Если, конечно, не считать, что именно эта фирма просила выдать своему сотруднику Паршутину паспорт для поездки в Голландию. Под фамилией Паршутина скрывался рецидивист Дьяков, которого случайно узнал пограничный офицер.

Все документы «Монотекса» поступали только к Леонтьеву, который лично проставлял на них подписи. Как правило, входящие номера на бумагах ставились потом, из чего можно было заключить, что подобные документы поступали к Леонтьеву нарочными, их привозили к нему в кабинет. Его загадочное самоубийство вызвало многочисленные пересуды, но, кроме неотправленного груза «Монотекса», не было никаких причин для смерти столь важного государственного чиновника.

Когда рабочий день уже заканчивался, позвонил Самойлов.

– Как у вас дела? – спросил у Юдина.

– Работаем, – вздохнул следователь, – ну и дельце вы нам подкинули. Мои ребята сидят на этих бумагах весь день. Вызвал еще двух экспертов. Судя по документам, Леонтьев был очень тесно связан с «Монотексом». Фамилия президента фирмы – Еромалев, очевидно, вымышленная. Но как быстро и оперативно они свернули все свои дела!

– В Москве – да. А в Амстердаме у них наверняка остались связи и люди. Там гораздо труднее ликвидировать предприятие просто потому, что на его след вышла полиция.

– Вы хотите послать туда своего сотрудника? – понял Юдин.

– Да, мы готовим его к поездке в Амстердам. Это один из лучших моих работников. По адресам, куда отправлялся груз, мы попытаемся проверить, кому именно и почему его отправляли.

– Но это очень опасно, – предостерег Юдин, – если это действительно контрабандисты, они действуют с международным размахом.

– Именно поэтому мы и хотим перейти на международный уровень. Тем более что «Монотекс», очевидно, посылал Дьякова именно для этого.

– Хотите послать связного вместо Дьякова? – догадался Юдин. – Но это безумие.

– Нет, конечно, – согласился полковник, – мы просто хотим, чтобы наш человек узнал, с кем именно сотрудничала в Голландии столь загадочно исчезнувшая российская фирма. А заодно установить, кто еще в таможенном комитете и в аэропорту помогал бандитам переправлять их грузы. Кстати, мы до сих пор не знаем, какие это были грузы. И почему застрелился Леонтьев.

– Я хотел об этом с вами поговорить, – сказал Юдин. – Вы убеждены, что он действительно застрелился сам, что ему не помогли?

Ответом было долгое молчание.

– Не убежден, – тяжело дыша, сказал полковник, – хотя прокуратура и наши специалисты считают, что это было самоубийство.

– В таможенном комитете отмечали посетителей?

– Не знаю. Наверное, отмечали. А почему ты спрашиваешь?

– Я думаю проверить всех, кто летел вместе с Дьяковым в том самолете. Может быть, какие-нибудь фамилии совпадают с теми, кто обычно приходил к Леонтьеву на прием.

– Тебе никто не говорил, что ты гений?

– Нет, – засмеялся Юдин, – но завтра пошлю одного человека проверить всех посетителей, приходивших к Леонтьеву за последнюю перед самоубийством неделю.

– Очень интересная мысль, – одобрил Самойлов. – И пусть составят список вообще всех приходивших в таможенный комитет. Вполне возможно, что гость из «Монотекса» не хотел указывать истинную причину своего визита и сначала наносил визит другому чиновнику, перед тем как зайти к Леонтьеву.

– Обязательно. А заодно еще раз посмотрю дело о самоубийстве Леонтьева. Должны были существовать очень веские причины, толкнувшие его на этот шаг. Кстати, кто-нибудь назначен на его место?

– Пока нет. Кабинет опечатан. В нем работали только сотрудники прокуратуры и эксперты. А как у вас с Крутиковым?

– Пока никак. Милиция все не может его найти. Может, его действительно уже нет в городе. Судя по тому, как работала эта фирма «Монотекс», они способны достаточно гибко и быстро реагировать на любую опасность. Не удивлюсь, если узнаю, что его уже ликвидировали.

– Нет, – убежденно сказал Самойлов, – такого просто не может быть. Они ведь реагируют только на видимую опасность. Откуда они знают, что наш сотрудник сумел опознать Крутикова и мы его теперь ищем? Скорее мы его просто плохо ищем.

После этого разговора Юдин еще раз позвонил в городское Управление внутренних дел, попросив дать справку о розыске Крутикова. Затем вышел из кабинета и направился к старшему помощнику городского прокурора, который проводил расследование по факту самоубийства заместителя председателя таможенного комитета республики. Старший помощник был старым прокурорским работником, уже успевшим зачерстветь на этой работе, ведь ежедневно сталкиваешься с человеческим горем и несчастьем, а это накладывает свой отпечаток. Это был полный, грузный мужчина с ежиком коротко остриженных волос.

– Георгий Игоревич, мне нужны материалы по факту гибели Леонтьева, – сообщил Виктор, войдя в кабинет.

– Какого Леонтьева? Что застрелился или певца? – не понял старший помощник. К концу рабочего дня он терял всякое чувство юмора.

– Да нет, певец, слава Богу, жив. Того самого Леонтьева, который покончил жизнь самоубийством.

– Теперь понял, – засмеялся старший помощник, – тот самый таможенник. Прокурору города даже звонил сам первый заместитель премьера, спрашивал, что за преступление у нас случилось. Но там все чисто. Мы нашли пистолет, из которого он застрелился. Конечно, пистолет был незарегистрированный, но кого сейчас этим удивишь? А все работники таможенного комитета показали, что в последние дни Леонтьев ходил какой-то подавленный, растерянный. Мне кажется, у него были проблемы в семье. Говорят, его сын сильно пил, недавно разбил машину. Вот у мужика нервы и не выдержали.

– Из-за разбитой машины он покончил жизнь самоубийством? – не удержался от ядовитой реплики Юдин.

Его собеседник обиделся:

– Ты из меня дурака не делай. Я не говорил, что из-за машины. Просто рассказываю, что у него были неприятности в семье. А почему он застрелился, меня мало волнует. У них всегда там полно разных нарушений, наверное, вышли на него, вот он и решил таким образом уйти от ответственности. Словом, это было типичное самоубийство.

– Можно мне посмотреть дело? – не унимался Виктор.

Старший помощник нахмурился.

– Ты почему считаешь, что умнее всех? Я тебе говорю, что там было типичное самоубийство. А ты пристаешь ко мне с расспросами. В общем, дело давно закрыто и сдано в архив.

– Он же застрелился совсем недавно.

– Эксперты дали заключение, что это самоубийство, – стоял на своем хозяин кабинета, – ничего ты не получишь. Иди работай.

– Я иду к прокурору города на прием, – сказал Виктор, побледнев.

– Ах ты, карьерист чертов, – проворчал старший помощник, – ну и черт с тобой. Иди в канцелярию, там дело еще не сдали. Пусть Клавдия Станиславовна тебе его выдаст. Если она еще не ушла.

Виктор повернулся.

– Подожди. Ты не сказал, для чего тебе нужно это дело.

– А вы не спрашивали, – в тон ответил Виктор и вышел, плотно закрыв дверь, чтобы не слышать ругательств старшего помощника.

• Предыдущая
• 12/45
• Следующая