Грех Захарова (СИ) - Голд Лена - Страница 4

Он терпеливо слушает каждое мое слово. Не сказав ни слова, достает из кармана звонящий мобильник и всматривается в экран. Уголок верхней губы дергается вместе с кадыком – Матвей шумно сглатывает.

– Это он?! – то ли утверждает, то ли вопрос задает, не могу понять.

Тычет в дисплей, поворачивая телефон в мою сторону. Увидев безумно любимое лицо, впиваюсь ногтями в ладони до такой степени, что еле сдерживаю слезы. Твари! Значит, уже узнали, с кем я встречаюсь, с кем у меня отношения. Как же ты решишь этот вопрос, Матвей? Убьешь его? Да только хрен у тебя получится!

– Кто он? – удается сказать твердо. – Ему меня продал, да? Родную сестру продал! Ему?!

Матвей внимательно всматривается в мое лицо. Не верит он мне. От слова совсем. Но мне нужно его убедить!

– Глупая, Мира. Слишком глупая. Ты что, думала сможешь меня вокруг пальца обвести? – ведет подбородком в сторону. – Ты же прекрасно знаешь, что я способен на все. Хахаля нашла, значит, все? – хлопает в ладони. Это у него привычка такая дурацкая. – Неужели ты рассчитывала на то, что сможешь построить какие-то серьезные отношения С НИМ? – ставит ударение на последнее слово.

Складывается такое впечатление, будто он знаком с Тимуром. И ему неприятно о нем говорить.

– Что ты несешь? – чуть ли не рычу в ответ. – Если бы у меня был мужик, я бы, не задумываясь, ушла из этого дома и не вернулась. Даже если он бомж! Пусть я буду жить в курятнике, но не в этой психушке! – развожу руками, не сводя глаз с Матвея. – Это ты мне ответь, бра-атец! Ты на что рассчитывал? Продашь меня дорого, а я соглашусь на автомате, побегу и прыгну в кровать какого-то долбанутого на всю голову ушлепка, как ты?

– Дура, – спокойно бросает.

И его это спокойствие меня удивляет, но в то же время выводит из себя.

Что его связывает с Тимуром? Почему он так изменился, увидев его фотографию?

Брат достает из кармана мятую пачку сигарет, вытаскивает одну зубами. Чиркает зажигалкой.

– Реально дура, – одаряет меня прищуренным взглядом исподлобья. – Считай, я тебе жизнь спасаю. Тебе на руку этот брак, Мира. Иначе…

Он не договаривает. Снимает мобильник с блокировки и снова пялится на экран. Я так понимаю, на фотографию Тимура. Черт возьми! И что же означают его слова? Мой мозг отказывается соображать. Жизнь мне спасаешь, да, братец? Да ты не умеешь спасать, только угробить можешь по щелчку пальцев!

– Матвей, – сестра подходит к нему и берет за руку. Смотрит умоляющим взглядом. Не надо, Маша, так поступать. Когда он видит наш страх, все больше в зверя превращается. Давит сильнее. Я же тебе это сто раз говорила! – Когда-то ты со мной так же… Папа пришел в последний момент. Ведь ты же тогда пожалел, верно? Почему же ты и Миру?..

– Она выйдет замуж, Маша. Никаких протестов и прочего слышать не хочу. Ты поняла меня? Вы поняли меня?

– Мечтать не вредно! – бросаю я, направляясь в свою комнату. – Не дождешься! Я лучше руки на себя наложу, нежели замуж выйду!

– Мира, отец тебя не спасет, – слышу в спину. – Мечтать не вредно, верно ты сказала, – голос полон издевки.

– Да пошел ты!

Я слышу, как брат орет. А через пару минут он катится к черту. Выхожу отсюда и бегу в ванную, закрываю дверь на замок. Включаю воду и встаю под холодные струи прямо в одежде.

После разговора с Матвеем вопросов стало еще больше. Интересно, если спросить Тимура о брате, он расскажет мне что-нибудь? Или мой его не знает? Но, судя по реакции Матвея, он Тиму знает бесспорно.

Вода в чувство не приводит, слезы же текут без остановки. Что мы такого сделали, чтобы заслужить такого брата? Он никогда не думал о нас. Сестру тоже продал, но папа приехал вовремя. Успел вытащить Машу из того дерьма, хоть и было поздно. Все, что хотел покупатель, взял. Сестра до сих пор не может никого подпустить к себе близко. Не доверяет, не полагается ни на кого. Мужчины для нее – табу. А теперь на очереди я…

Но я не Маша. И я не позволю ни единому мужчине прикоснуться к моему телу без моего согласия.

– Мира! Открой! Что ты там делаешь, Мира?! Без глупостей, я тебя умоляю, – сестра долбит в дверь, она явно плачет.

Наверняка думает, что я решила… Бред. Я не она. Я сильная! И я справлюсь с этими проблемами!

Открываю и сразу же встречаюсь взглядом с взволнованной Машей.

– Все в порядке, – заверяю, хоть и дрожу от холода.

– Боже, да у тебя губы синие и… И лицо… Снимай! Снимай одежду! Господи, ну зачем ты так, а, Мира? Ты обо мне хотя бы подумай! Что же я без тебя делать буду, родная? Я же благодаря тебе все еще живу.

Она стягивает с меня одежду, укутывает в банный халат. Тащит за собой в спальню.

– Сядь. Волосы высушу, – достает из шкафа фен. – Мира… Господи… – все еще плачет.

– Успокойся. Ничего не произошло.

– У тебя на лице отпечатки пальцев Матвея. И губа разбита. Как ты завтра на работу пойдешь?

Я лишь пожимаю плечами. На вопрос не отвечаю, потому что сама не знаю как. Может, тональный крем поможет, которым я крайне редко пользуюсь.

– Маш, – зову сестру, когда она кладет фен обратно на место и собирает мои волосы в хвост. – Я через пару дней зарплату получу. Сумма хорошая. Может, уедем отсюда, а? Мама откажется, знаю. Но и Матвей ей ничего плохого не сделает, а нам…

– Я думала над этим, – признается она, присаживаясь рядом на кровать. – Страшно. Ты забыла, как исчез Артем? Будто испарился… Он никогда не оставил бы меня. Узнал о моей свадьбе, о том, что брат хочет меня продать, и явно стал идти против Матвея. Я уверена, брат его убрал, несмотря на то, что они были лучшими друзьями! Росли вместе, учились, работали! Знаешь, я иногда думаю, что Матвей и с мамой так поступит. Мы ему не нужны. А еще я заметила, что мама… Она странно себя ведет. Что-то скрывает. Даже сейчас пошла за братом.

– Да, Артем действительно исчез, и я, конечно, не сомневаюсь: это дело рук нашего братишки, – усмехаюсь. – Но…

– Матвей нас из-под земли достанет, Мира, куда бы мы ни уехали, – перебивает меня.

– Я попрошу Тимура помочь нам. Матвей его знает.

– Знает, – кивает сестра. – Мира, наш брат кретин, я не спорю. Но он никогда не лжет, если не считать обещания, которое дал отцу. Матвей сказал, что жизнь тебе этой свадьбой спасает. И сказал это после того, как увидел фотографию Тимура. Блин, ну есть какой-то подвох…

– Я верю Тимуру, – твердо произношу, ищу глазами мобильник.

– Потому что любишь его, – выдыхает Маша. – Телефон ищешь? Минуту, принесу.

– Тимур точно звонил.

– Да, семь пропущенных и четыре сообщения, – хмыкает. – Надеюсь, не поссоритесь.

Я тоже надеюсь. Тимур ненавидит, когда я поздно отвечаю. Черт знает, что подумает…

– Алло, – выдавливаю из себя.

Не решаюсь показаться по видеосвязи. Лицо у меня в ужасном состоянии. Тимур начнет расспрашивать, а я с ним говорить на тему отношений с братом не готова. Не по телефону. Нужно просто остыть. Я сейчас не в состоянии трезво что-то оценивать и рассуждать.

– Ты почему не отвечаешь? – раздается грубый голос, действующий на и без того оголенные нервы. – Сказала, что спать ложишься. Но не отвечаешь.

– Я душ принимала, – впервые вру, хоть и не полностью. Есть доля правды в моих словах. – Устала очень. Спать хочу.

Тимур замолкает на минуту, будто задумывается.

– Принимай видеозвонок. Увидеть тебя хочу. Немедленно!

Он не ребенок и, конечно же, понимает, что что-то случилось. Перед сном он постоянно звонил, и я не ложилась спать, не увидев его хмурое, уставшее лицо. А сейчас поступаю вот так… Совсем иначе…

– Тим, я реально устала.

– Мира, ты услышала, что я сказал?

– Да.

– Вот и не тяни кота за хвост. Принимай звонок.

Отключается и набирает снова, но в этот раз видеозвонок. Распускаю волосы, стараясь скрыть красные пятна на лице.

– Ответь, Мира. Да и не стоит лгать ему, если так доверяешь. Может, действительно поможет хотя бы тебе, – поцеловав меня в щеку, сестра садится на свою кровать.