Жилые массивы (СИ) - Билик Дмитрий - Страница 41

В партию «contra» вошли Кора, Алиса и Псих. Девчонки откровенно испугались. Имя Голос вселяло в них вселенский ужас. Но они хотя бы смогли выдавить из себя хоть что-то членораздельное. Псих и вовсе стал заикаться и кусать губы. Глядишь, сейчас удар хватит.

Воздержался один лишь только Тремор. Который, что-то мне подсказывало, попросту не понял, о чем идет речь. Надо куда-то дойти, кого-то убить. Он-то тут при чем?

Но как у нас принято, после непродолжительной работы с электоратом, Тремор все-таки высказал свое еле слышимое «да». Перетянуть на свою сторону Психа оказалось делом техники. А там уж и девчонки сдались. Хотя Алиса и пыталась каждый день вразумить меня, путем капания на мозги.

В путь мы отправились через три дня после сражения с обращенными. К тому времени, благодаря моей пассии, я смог самостоятельно вставать с кровати и передвигаться. Нет, будь рядом Миша, так с пустяковой (по меркам Города) раной мы бы справились и раньше. Однако лекарь был совершенно в другом месте. И, кстати, по словам Бумажницы, вел себя тише воды, ниже травы. Я даже не был уверен, нужна ли ему будет свобода, если все получится. Точнее, когда все получится.

Мое выздоровление Алиса определила весьма незатейливым способом, проворно стянув с меня штаны и усевшись сверху. Тут уже отвертеться не получилось. Да и, собственно говоря, не особо и хотелось. Алиса умела выждать момент, загнать жертву в угол, а потом добиваться своего. В этот раз она добилась своего дважды. И я уверен, скакала бы до изнеможения, благо, я довольно скоро сдался на волю победителя.

— Старый конь борозды не портит, — поцеловала она меня с языком, явно намекая на продолжение банкета.

— Но и глубоко не вспашет. Там вроде Гром-баба звала.

— Ага, сейчас начнет опять говорить, что я во время секса кричу, как проститутка. И, мол, женщине надо сдерживать себя, чтобы не ровен час никто ничего не подумал.

Алиса игриво посмотрела на меня, давая понять, что совсем не против, чтобы я что-нибудь подумал на ее счет. А еще лучше — сделал.

— Вот ей надо, пусть сама себя и сдерживает. Ты, кстати, как, нормально, ничего не болит?

— Только мужское самолюбие, после того, как ты меня грубо и бестактно попользовала.

— Привыкайте, больной. Потому что мне понравилось. И, если ничего не болит, то ты готов к выписке.

Так меня признали годным к строевой. Я же и сам не стал тянуть кота за причинное место. На следующий день мы отправились в путь.

Дорога теперь не представлялась чем-то нескончаемым, безжизненным и лишенным смысла. Снег скрывал разбитый асфальт, целые окна вселяли надежду на то, что когда-нибудь сюда вернутся люди, а широкие улицы позволяли представить масштаб будущих владений. Шипастый — Голос. Собственно, а что мне мешает остаться Шипастым? Чья эта мельница? Маркиза, маркиза, маркиза де Шипасто.

На ходу я занялся более прозаическими делами, чем переименование улиц и столицы в свою честь. Достал те шесть кристаллов, которые группа нашла на месте убиенных обращенных.

Шипастый. Лидер группы

8 уровень

Доступны способности

354/3000 опыта

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. За обращенных давали неплохо. Прям хорошо давали, я бы сказал. Вот только провернуть еще раз подобный фокус с быстрой прокачкой мне почему-то не хотелось. От одной мысли живот сводило. Тот самый, теперь изукрашенный шрамами.

Пользуясь случаем, на ближайшем привале я заглянул в интерфейс.

Обмен данными — способность считывать данные с растений за последние три дня путем прикосновения к ним.

Ядовитые семена — способность переносить ядовитый пух, вызывающий острое кожное раздражение у всех существ. Не смертельно!

Жиденько, честно говоря. Либо Голос осерчал на меня (или за способности отвечает Несун на правах создателя Города?), либо мне откровенно не везло. Нет, со стратегической точки зрения, никакая новая способная не была бы лишней. К примеру, взять этот Обмен данными.

Может ли он быть полезен? Конечно. Тогда обход периметра два раза в день даст много информации. Даже если разведчик будет думать, что его никто не видит. Вот только есть несколько «но».

Первое — желательно жить на одном постоянном месте. Сразу мимо. Второе — три дня для кочевников, которыми мы являемся, и для Города, где все развивается чересчур стремительно — срок серьезный. Третье — насколько я заметил, Город не пестрит оранжереями и клумбами. Найти тут подходящее растение — занятие нетривиальное.

Хочешь не хочешь, а из двух зол выберешь меньшее. Вот я и взял эти Ядовитые Семена. А что, тополиный пух, жара, июль. Или июнь? Я бы этих авторов, которые коверкают здравый смысл в песнях — убивал бы. Есть же произведения на все времена.

— Кварталы, районы, жилые массивы, — негромко промычал я. — Я ухожу, ухожу, красиво.

Железнодорожный район оказался слабо заселенным. За все время мы встретили лишь три раза недавние следы людей. После длительной разведки выяснилось, что в холодном Городе действительно еще остались несколько живых групп. Вот только мы благоразумно обходили их стороной.

Дать они нам ничего не могли. Судя по информации Крыла, выглядели люди так себе. И явно доживали последние деньки. Соваться к человеку, который догадывается, что жить ему осталось недолго ради пары патронов и дополнительной пайки мне не хотелось. Во-первых, хрен знает, на что ты там нарвешься. Не случайно же они до сих пор выжили. Значит, что-то умеют. Во-вторых, у меня не было желания брать грех на душу. Одно дело убивать ради собственного выживания, и совсем другое ради небольшого профита. Видимо, еще не до конца оскотинился. Что тоже хорошо. В-третьих, помочь мы им ничем не могли. С собой взять не возьмем, слишком крепко сколочена собственная группа. Пример Тремора — ошибка выжившего — а дать чужакам свою еду… Не то, чтобы я жадный, только ради чего?

У людей, которые остались здесь, посреди холода, снег и черных тварей, не было будущего. Они малочисленны и у них нет цели.

В отличие от тех же обращенных. Последних мы встречали все чаще. Почти все уже завершили процесс трансформации, кое-кто даже стал намного крупнее сородичей. Успели где-то отожраться сволочи.

Несмотря на щедрое количество опыта, которое я получил с черненьких, соваться к ним не было никакого желания. Рядом нет Толстожопого, который поможет. Да и обращенных стало попадаться все больше. Редко где меньше десяти особей.

Если уж я хочу добраться до Голоса, то надо собрать все артефакты, а не ввязываться в каждую заварушку.

— Я все не могу вспомнить, где слышал это имя, — во время очередного перевала сказал мне Псих.

— Что за имя?

— Несущий Свет. Точно в игре. Оно вроде бы даже что-то значило.

— Знаешь, я не удивлюсь, если окажется, что великий создатель всего и вся рубится в игры. Как выяснилось, у сверхсуществ довольно специфичное чувство юмора. Что до его обозначения, то тут все просто — он считает себя единственным светлым пятном в мирах. Что поделать, самокритики ноль целых ноль десятых. Знаешь, крестоносцы тоже проливали много крови во имя Христа, а террористы взрывали небоскребы ради Аллаха. Думаешь, они считали, что делают что-то плохое?

Я открыл карту и судорожно сглотнул. Мы шли долго. Очень долго. Вот уж действительно кварталы, районы, жилые массивы. И что еще интереснее, до отмеченной Крылом точки было совсем рукой подать. Если повезет, управимся до заката. Но это если двигаться в очень хорошем темпе.

Стоило подумать, как в небе появилось темное пятно, которое стало приближаться, обретая формы мухи. То есть стрекозы, все время забываю, на кого Крыл хочет быть похож.

— Дядя Шип, дядя Шип! — завопил пацан, указывая пальцем. — Там!

— Женщина голая? — усмехнулся я. — Держи бинокль.

— Да нет, дядя Шип. Я видел границу района. Там, там лето.

— Карту давай… Странно, действительно границы поменялись, — задумался я.

Очередная подлянка от Голоса? Учитывая, что у стен есть уши, а хозяин в Городе всего один, ему вряд ли понравились наши планы по его же возможному убийству. Тогда почему он резко сменил гнев на милость? Нет, это «ж-ж-ж» неспроста.