Жилые массивы (СИ) - Билик Дмитрий - Страница 35

— Голос, конечно, извращенец, каких поискать. Но захоти он убить нас, давно бы это сделал, — возразил я.

— Если звезды зажигаются, то это кому-нибудь нужно, — поддакнула Гром-баба.

— Ладно, это все лирика. Наша задача попросту не попасться этим уродам на пути. Снимаемся, за день еще нужно много пройти.

Что все пошло вновь не по запланированному сценарию, я понял в подъезде на третьем этаже. Сначала, грешным делом подумал, что это шумит у меня в голове. С похмелья и не такое бывало. Но судя по встревоженным лицам, звук слышал не только я.

Твою мать, снова волна? И нескольких дней с предыдущей не прошло. Так грешным делом поверишь в слова Слепого, что Голос пытается нас убить.

На втором этаже худшие опасения подтвердились. За окном сгустился плотный туман. Путешествовать в такую погоду надо только в том случае, если знаешь, куда идти. Тогда что делать? Как бы мне не нравилась такая перспектива, но придется обороняться в подъезде. На крышу нельзя, вдруг Голос решит послать на наши бедные головы еще каких-нибудь летучих тварей.

— Давайте сюда, в ближайшую квартиру, — кивнул я на дверь, предлагая Гром-бабе сделать мужскую работу. — Слепой, Кора, поднимитесь на крышу, сейчас Крыл должен вернуться. Потом люк заварите, чтобы сверху никакая гадость не проникла. Гром, давай, чего ждешь?

Танку не впервой, а мне, чтобы в режим боевой трансформации перейти, раздеться надо. Громуша сделала все легко и непринужденно. Буквально через пару секунд проломленная дверь уже стояла в сторонке. Я критично осмотрел жилище — ничего такого, обычная двухкомнатная квартира пенсов — кухня пять квадратов, большая комната, она же проходная, и маленькая подальше.

Но самое главное, за несущей стеной по соседству расположилась квартирка в ближайшем подъезде. Это и был наш возможный путь отхода, если что-то пойдет не так. Прошу прощения, когда что-то пойдет не так. Гром обладала редким даром корректировать небольшие недостатки в советской архитектуре.

Если нам необходимо переждать нападение людей, то самым оптимальным вариантом было бы спрятаться на чердаке. Он, кстати, оказался совсем не такой уж и плохой — никакого запаха мочи и тонн голубиного говна. Лишь немного несло плесенью.

Рассредоточились бы небольшими отрядами по трем люкам, для верности заварили их с помощью Коры и алга. В смысле, в путь. Пусть нас кто-нибудь попробует оттуда выкурить.

Вот только волны уже давно не приносили людей. Голос баловал нас неведомыми зверушками. Одни прятались в тумане и внушали иллюзии, другие обрели когтистые лапки и крылья, третьи вообще Чебурашки. С каждый волной неиссякаемая фантазия Голоса все больше баловала нас. Поэтому прятаться не вариант.

Что, если сейчас туман выплюнет какого-нибудь птеродактиля, который способен обрушить бетонные панели и крышу? Тогда мы окажемся погребены под обломками. Вниз, к самому входу, спускаться тоже не имело смысла. По той же причине. Пусть уж порождения волны сами нас ищут. А мы, в случае чего, попробуем отступить в соседний подъезд, максимально затягивая время. Второй этаж — не такая серьезная высота, которой нужно опасаться. Можно и выпрыгнуть. К тому же, двор слегка припорошило снегом. Уже неплохо.

Но время шло, играя тупым смычком скрипучий вальс на наших нервах, а ничего не происходило. В смысле, что никто не пытался нас уничтожить здесь и сейчас. К тому времени привели Крыла с выпученными глазами (это уже без трансформации) и держась рукой за плечо.

— Чертов туман, — сердито пробормотал он. — В неработающий фонарь влетел.

— Угу, с непривычки, наверное, больно. А что наши друзья?

— Обращенные? Так ничего, там остались, — неопределенном махнул пацан рукой в сторону. — Что с ними будет? Разве что трещать начали часто. Будто переговариваются.

— Трещать? — насторожился я.

Нет, что-то в этой волне было определенно не то. Будто мы оказались зрителями на чужом представлении, куда пробрались без билетов. Вроде бы живи и радуйся, тебя не хотят сейчас убить, но почему-то мне было совсем не по себе.

Еще больше поплохело, когда по дому пробежала мелкая дрожь. Словно рядом проехал трамвай или фура. Вот только вибрация вскоре повторилась вновь. И опять через какое-то время. лишь тогда я понял, никакой это не трамвай. Огромное, и, что-то мне подсказывает, с весьма непростым характером, существо путешествует сейчас совсем рядом.

И что страннее всего, внутри меня родилось ощущение причастности к нему. Словно там, за окном ходил мой старый знакомый, которого я давно не видел.

— Чувствуешь? — с дрожью в голосе спросила Бумажница.

— Да, — ответил я без всяких издевок. Потому что сейчас было совсем не до них.

— Ты понимаешь, что это значит? — поинтересовалась валькирия.

— После убийства Жреца Шипастый не только ухудшил отношение с Культом, — послышался голос Молота. — Но и улучшил отношения с другой фракцией.

— Как ты тут…? — чуть не завопила от злости Бумажница.

После непродолжительной возни все затихло. Видимо, валькирия применила физическую силу. Если такой термин вообще можно использовать. Они же вроде как плод моего сознания.

Но что интересно, Молот вопреки возможным санкциям, постарался донести эту информацию до меня. Значит, она действительно важна. Вывод из его речи был простой. Если Культ мне враг, то Мятежники друзья.

Я быстрой тенью метнулся к окну, прильнув к пыльному стеклу. Туман не давал полностью оценить масштабы прибывшего существа. Лишь огромное, выше двух этажей тело, покрытой сеткой просвечивающих через кожей вен, по которым текла ярко-алая кровь. Знакомая картина, очень напоминает Чебурашку. Получается… что тот тоже был из Мятежников? Только тогда я не знал ничего про коалиции и просто пытался выжить, поэтому мы убили эту здоровенную тварь с не менее здоровенным болтом, без всякого сожаления.

А теперь Мятежник уходил. Не пытался причинить нам никакого вреда, хотя мне казалось, он точно знает, где находится горстка людей. Тогда какова его цель? От одной догадки у меня похолодело внутри.

— Крыл, ты же в ту сторону увел обращенных?

— Ага, в трех кварталах отсюда оставил. Хотел и дальше завести, но проклятый туман.

— Вот ведь блядский потрох, — сплюнул я на пол.

Мозг словно горел, лихорадочно соображая, что же делать. Я знал, как его успокоить. Существовало лишь одно верное средство. Но именно сейчас пить было нельзя.

— Обращенные не для того, чтобы уничтожить людей, — негромко сказал я.

— О чем ты говоришь, Шипаштый?

— Мы все время думали, что обращенные созданы Голосом, чтобы проредить нас. Но это полная чушь. Культ и Мятежники воюют. Обращенные — это новое оружие Голоса против Мятежников.

— Так здорово, — пожала плечами Алиса. — Она покрошат друг друга, а нам и делать ничего не придется.

— Почему-то мне кажется, что все будет не так просто. Крыл, иди сюда.

— Чего, дядя Шип?

Внутри меня боролись два зверя. Имя первому оказалось чувство собственного самосохранения. В словах Алисы была своя правда, пока два сильных мира сего сражаются, слабым и немощным нечего встревать в чужие разборки. Иначе есть риск сильно огрести.

Имя второму было перспектива. Можно сидеть, не высовывать и надеясь, что твоя хата так и останется с краю, а большая война обойдет стороной. Вот только такие люди не становятся победителями. Иногда, если выживут, свидетелями. А часто мраморными памятниками внутри скромненькой оградки, когда снаряд одной из сторон случайно прилетит в эту хату. От большой войны нельзя спрятаться, особенно когда ты находишься на самой, что ни на есть, передовой.

Поэтому, если заручиться поддержкой одной из сильных сторон, договориться, то есть хоть какая-то вероятность победить. Тут почти как с вероятностью встретить динозавра на улице, пятьдесят на пятьдесят процентов, если не вдаваться в детали. Либо победишь, либо нет.

— Крыл, отвези меня к обращенным. По воздуху будет быстрее.

— Шип, ты охренел?! — вскочила на ноги пассия.