Встреча с демонами (ЛП) - Хатчинс Амелия - Страница 41

— Так вот почему ты открыл клуб? Чтобы наслаждаться сексом? — осторожно спросила я, глядя в другой угол комнаты, будто стена самая интересная вещь во Вселенной.

— Я открыл клубы, потому что у меня есть определённые потребности, и их можно удовлетворить там, получая прибыль.

— Чем ты занимаешься? — с любопытством поинтересовалась я.

— Ты не готова к этому, — ответил он ближе ко мне, отчего я повернула голову и нашла его губы в нескольких дюймах от моих. — Ты подумаешь, что я извращенец, может, даже псих, если я расскажу, чем занимаюсь.

— С чего это? Ты меня даже не знаешь, так что не суди.

— Мне нравится контроль, — мягко сказал он, с огнём в обсидиановых глазах.

— Поясни, — настояла я.

— Мне нравится иметь полный контроль в спальне. Женщины, с которыми я занимаюсь сексом, без проблем отдают его мне. Я становлюсь хозяином, а они — тем, кем я хочу, — ответил он с настороженным взглядом.

— Ты делаешь их рабынями? — возразила я с бешено колотящимся от его близости сердцем.

— Немного. Мне нравится, когда они чувствуют себя беспомощными, зависимыми от меня. А ещё нравится заставлять их просить о чём-то, и наслаждаюсь их болью.

Я быстро заморгала.

Какого хера?

— Ты садист — прошептала я.

— Я такой, каким хочу быть, — возразил он, придвигаясь ещё ближе. — Вода слишком горячая?

— Нет, а что? — осторожно спросила я.

— Потому что ты покраснела, — ответил он с лёгкой ухмылкой, и положил руки на бортики бассейна по обе стороны от меня, поймав в ловушку. — Думаешь, сможешь сделать всё, что я захочу? — хрипло прошептал он.

— Нет, — честно ответила я и добавила: — Я не увлекаюсь подобными вещами.

— Так вот почему ты сегодня была такой чертовски влажной? Потому что ты не увлекаешься таким? — спросил он, отодвинувшись ив встав напротив меня.

— Меня заводило не то, что я видела, Лукьян, — прошептала я, наблюдая за ним из-под полуопущенных ресниц. — А ты.

— Лгунья, — тихо рассмеялся он. — Тогда почему ты пряталась от меня весь день? — спросил он, прислонившись затылком к краю бассейна и закрыв глаза.

— Я не пряталась, — солгала я, глядя на струйку воды, медленно стекающую по его груди.

— Пряталась, потому что хочешь меня, или из-за неуверенности в своих чувствах по поводу сегодняшнего?

— Сегодняшнее не должно было случиться, — тихо ответила я, смотря на него. Он открыл глаза и долго изучал меня, прежде чем продолжить говорить:

— Ты хочешь меня, и тебя возбудило то, что ты увидела. Ты просто пока не можешь в этом признаться, и ничего страшного. Признание, в своих желаниях, — это первый шаг на очень опасном пути. Я готов провести тебя по нему, Лена.

— Ага, как же, — я откровенно солгала ему, хотя сердце бешено колотилось, зрачки расширились, а спина выгнулась. Я изо всех сил старалась контролировать реакцию на Лукьяна. — Расскажи о ритуале. — Я сменила тему на что-то безопасное… ладно, гораздо более безопасное.

Лукьян холодно улыбнулся, оттолкнулся от края бассейна и двинулся ко мне. Приблизившись, он сел рядом и снова положил голову на скользкий край бассейна.

— Мы обменяемся словами, и я загляну в твоё прошлое. Как далеко я пойду, зависит от тебя. Это немного похоже на гипноз; мы проникнем к тому, что ты бессознательно видела и запомнила, только ты не будешь говорить, а я буду смотреть твоими глазами. Травы в воде и цветы должны помочь сосредоточиться на конкретных событиях.

— Ради этого нам нужно быть голыми? — с опаской спросила я.

— На самом ритуале — одетые. Заклинание сложное, поэтому необходимо принять меры предосторожности, — прошептал он, открыв глаза и повернув голову ко мне. — Не доверяешь мне? — спросил он после напряжённого момента.

— Я никому не доверяю, особенно когда я голая и не в себе.

— То, что мы сделали сегодня, Лена, было по обоюдному согласию, — прошептал он, опустив руку в воду и скользнув по внутренней стороне моего бедра.

У меня дыхание сбилось, а затем застряло в лёгких, когда он снова закрыл глаза и продолжил эротически ласкать мою ногу.

— Лукьян, — прошептала я.

Он двигался так быстро, что я не успела ни ответить, ни даже отреагировать. Его огромное тело прижало меня к краю бассейна, а тяжёлый член упёрся мне в живот. Я посмотрела вниз, заметив, что он головка находилась выше моего пупка и была невероятно толстой. Член дёрнулся, и я подняла взгляд к глазам Лукьяна, открыла рот что-то сказать, но он оборвал меня голодным, властным поцелуем.

Я застонала, а Лукьян скользнул по моему животу, затем перехватил руки, когда я попыталась положить их ему на грудь. Его поцелуй был голодным, опьяняющим мои чувства и стирающим любой аргумент, который я могла бы озвучить насчёт того, что он так близко ко мне голый.

Одной рукой Лукьян держал мои в тисках, а второй тянул за волосы, заставляя шире открыть рот для его поцелуя, пока не стало больно. Мои соски затвердели, желание в ласках наполняло их с каждой секундой, пока его рот оставался прикованным к моему. Стоны — его и мои — заполнили маленькую комнату, и я почувствовала, как Лукьян раздвигает мои бедра. Я охотно помогал, пока не раздался стук, и Лукьян не отстранился от меня так быстро, что я едва заметила движение. Мы изо всех сил пытались восстановить дыхание, боролись с непреодолимой похотью и сексуальным напряжением, которые заполнили комнату. Лукьян следил за мной так же пристально, как я за ним, пока он переводил дыхание.

— Это ещё не конец, — предупредил он, повернув голову и позвав незваного гостя войти.

Я точно уйду в монастырь! Этот мужчина довёл меня до грани безумия, посадив на чёртов бешеный поезд, идущий в психушку. Никогда в жизни я не испытывала такого сексуального разочарования.

Я наблюдала, как вошёл один из Старейшин, и Лукьян беззастенчиво выскользнул из бассейна, чтобы взять белую мантию, которую ему протянул старейшина. Я последовала примеру Лукьяна, таращась ему в спину, и скользнула в свою мантию с небольшой помощью Старейшины. Шёлк оказался мягким и прохладным для разгорячённой плоти, и я задрожала, когда мне помогли натянуть капюшон.

Я направилась за Лукьяном в потайную комнату, и в другую комнату. По другую сторону входа находилась ещё одно маленькое помещение, где находилось нечто, напоминающее алтарь. В центре стоял широкий круглый стол, вырезанный из красного дерева, и низкие платформы, которые походили на подставку для коленопреклонения, вырезанные из камня и расставленные на полу вокруг стола внутри круга из соли. В центре стола была вырезана пентаграмма, в центре которой стояла чаша и длинный, богато украшенный церемониальный атаме.

Я почувствовала, как Лукьян, стоящий рядом, коснулся пальцем моего для утешения, когда я начала паниковать. Это простое прикосновение говорило о миллионе вещей, и ни о чём.

— Ты виновна, Лена? — прошептал он, хотя другие тоже его слышали.

— А в чём именно меня обвиняют? Никто ничего не говорил об обвинениях или мыслях, что я что-то сделала, — ответила я дрожащими губами.

— Ты справишься, — ободряюще улыбнулся он, хотя и уклонился от ответа. — Встань на колени у стола; соль защитит нас от всего, что попытается причинить вред в мире, созданном заклинанием.

— Ты ничего не говорил о том, чтобы покинуть этот мир, — прошипела я, решая, где хочу встать на колени.

— Всё будет хорошо, Магдалена, я тебя защищу, — сказал он с сексуальной полуулыбкой. — Ничего плохого не случится, когда ты будешь со мной.

Я поставила колени на гладкие камни, положила руки на алтарь и смотрела, как Лукьян делает то же самое. Я молча наблюдала, как он прошептал несколько слов на незнакомом языке, и свечи вспыхнули огнём, слишком высоким и слишком горячим для тесного пространства, в котором мы находились. Лукьян начал тихо петь, и остальные вторили ему.

У меня сердце так быстро забилось, что стало больно, и я задрожала, когда сила пронеслась по комнате, задевая меня. Невероятная сила, и мне стало трудно дышать, как будто развилась клаустрофобия. Я почувствовала, как слёзы неудержимо потекли по щекам. Пламя замерцало на стенах, когда единственный светильник погас, и осколки стекла посыпались на пол рядом с нами.