Мэриел из Рэдволла - Джейкс Брайан - Страница 27

• Предыдущая
• 27/62
• Следующая

— Смотрите, эти обжоры уже смекнули, что к чему.

Ждут не дождутся, когда кто-нибудь свалится. Так что, если мы не хотим угостить их ужином, надо быть поосторожнее.

Мышка решила пойти первой. Она обвязала Чайкобой вокруг шеи, а лапы, чтобы сохранить равновесие, широко раскинула в стороны. Осторожно, шаг за шагом, передвигалась она по шаткому суку.

Голодные щуки чуть не выпрыгивали из воды, они разевали грозные пасти, словно пытаясь лишить Мэриел самообладания.

— Не смотри вниз! — предупредил Дандин. — Смотри вперед, на тот берег. Все идет отлично!

Мышка была уже на середине реки; сук так прогнулся под ее тяжестью, что коснулся воды. Одна из щук ткнулась в ненадежный мост носом, и он весь затрясся, угрожая сбросить Мэриел. Но та опустилась на все четыре лапы и накрепко вцепилась в сук. Подождав, пока он перестанет качаться, она храбро устремилась вперед, сделала последний рывок и оказалась на другом берегу, живая и невредимая!

— Отлично, старушка! Ну, кто следующий?

Следующим вызвался Дандин. Мэриел уселась на один конец шаткого моста, а другой придерживал Тарквин.

Дандин, для равновесия, держал меч на вытянутых вперед лапах. Мышонок оказался на редкость ловким и проворным. Хотя щуки подплывали к самому суку, тычась в него носом, Дандин проделал весь путь, ни разу не оступившись. Вскоре он спрыгнул и победно рассек воздух мечом.

Тарквин подтолкнул Дарри Дикобраза:

— Твой черед, старина.

Ежик заморгал глазами и судорожно перевел дух.

— Если мне не повезет, будь так добр, передай моему дядюшке, что я любил его как отца родного, вспоминал о нем в последнюю минуту, когда эти мерзкие твари рвали меня на кусочки. Ну, все!

Закончив свою возвышенную тираду, ежик опустился на все четыре лапы и неуверенно двинулся вперед… Остальные следили за ним затаив дыхание — на этот раз они даже воздержались от советов и одобрительных возгласов, чтобы не отвлекать Дарри.

Он был уже на середине реки, как вдруг громадная щука высунулась из воды, изогнула дугой свое гибкое тело и что есть мочи ударила по суку хвостом.

Дарри шлепнулся в воду, а щука разинула огромную пасть.

— Где ты, дядя Гейб? Помоги! — отчаянно заверещал ежик.

— Еууулалиииааа! — Тарквин бросился на помощь.

Он схватил ежика за нос и вырвал его из самой щучьей пасти. Одну из речных разбойниц он пнул лапой, другую двинул по голове своей харолиной — и кинулся наутек. Прижимая к груди ежика и сломанный инструмент, заяц выскочил на берег. За ним, словно шлейф, волочилась огромная щука, намертво вцепившаяся в его короткий хвост. Выпустив Дарри, Тарквин завертелся волчком, сопровождая свой безумный танец истошными воплями:

— Йахахаху! Пропадаю-погибаю! Спасите!

Мэриел незамедлительно огрела щуку Чайкобоем, и та разжала челюсти, взлетела в воздух и неуклюже шлепнулась в воду.

— Ура! — воскликнул Дарри. — Придется этим рыбинам сегодня лечь спать без ужина.

— Хорошенькое дело! Полхвоста как не бывало. Что скажет Хон Рози, как увидит, что сталось с моей красой и гордостью?

На землю спустились сумерки, путники устроились на лесной поляне, в стороне от дороги, решив заночевать здесь. Мэриел и Дандин решили приготовить ужин, Тарквин занялся своей харолиной, а Дарри тем временем соорудил одну из своих чудодейственных припарок для пострадавшего хвоста зайца. Когда все принялись за еду, Мэриел тихонько спросила Дандина:

— Скажи, откуда у тебя этот чудный меч?

— Ты не поверишь, Мэриел, но я получил его во сне.

— Во сне? Да ладно, не морочь мне голову, я же серьезно спрашиваю.

— А я серьезно отвечаю. Хотя, кто спорит, эта история не очень похожа на правду. Однажды мне приснился воин в сверкающих доспехах. Он долго смотрел на меня, но не проронил ни слова, лишь улыбался. Я сразу почувствовал: это друг и пришел он ко мне с добром. Наконец он заговорил. Дандин, сказал он, ты должен идти с Мэриел. И все.

Потом он опять смолк, вытащил из-за пояса меч в ножнах и положил рядом со мной. Я знал: это всего лишь сон. Мне бы так хотелось, чтоб он длился вечно, но ведь это невозможно. И представляешь, утром, когда я проснулся, у изголовья лежал прекрасный меч в ножнах — вот этот самый. Тут я догадался, что меня посетил дух Мартина Воителя, основателя нашего аббатства. Он по сей день хранит Рэдволл от бед. Говорят, он приходит всякий раз, когда аббатству или кому-нибудь из его жителей угрожает опасность. Раньше я думал, это просто красивая сказка, а теперь мне довелось увидеть Мартина собственными глазами. Эту встречу я не забуду до конца дней своих. Мэриел, онемев от изумления, рассеянно крошила кусочек хлеба, а вездесущие муравьи проворно растаскивали крошки.

— Как только ты начал рассказывать про свой сон, меня словно осенило, — наконец заговорила мышка. — Я тоже видела Мартина! Теперь-то я поняла, что это был именно он. Прошлой ночью он приходил ко мне во сне.

Точь-в-точь такой, как ты говоришь, доблестный воин в сверкающих доспехах. Он сказал мне: «Тебе предстоит много испытаний, Мэриел, но не страшись их. Следуй велениям своего сердца». И сразу исчез. Лишь мгновение он был рядом. Знаешь, мне стало так грустно, когда он покинул меня. И я тоже никогда не забуду встречу с ним.

— Слышь, ребята, хочет кто еще супу? Если нет, я, так и быть, прикончу остатки. Ночь впереди длинная, надо как следует подкрепиться. Дандин, старина, ты помнишь этот стишок назубок, что там дальше-то?

Дарри, который как раз пытался выхватить у Тарквина горшок с остатками супа, громко фыркнул:

— Забавные стишки, ничего не скажешь! Хотел бы я знать, что это за выдры такие и чего от них ждать?

Темнота сгустилась, и лишь несколько тлеющих угольков освещало лужайку; путники улеглись спать: Тарквин прижимал к себе харолину; Дарри — вылизанный до блеска горшок из-под супа; Мэриел, по обыкновению, свой верный Чайкобой, а Дандин — чудесный старинный меч, дар Мартина Воителя.

Тем же вечером, но еще до наступления темноты «Стальной клинок», корабль капитана Лупоглаза, бросил якорь в бухте острова Терраморт. Капитан приказал своим пиратам оставаться на борту, а сам отправился в форт Блейдгирт. Поиски оказались тщетными, и он знал, что на радушную встречу рассчитывать не приходится. Габул был мрачнее тучи, даже невольники попрятались кто куда, опасаясь попадаться ему на глаза. Сон окончательно оставил Короля крыс-пиратов. Он слонялся по пиршественному залу, вращая налитыми кровью глазами и постоянно прикладываясь к фляге с вином; дрожь бешенства сотрясала его тело. Лупоглаз без стука прошмыгнул в дверь. Габул, казалось, не заметил его, прошаган мимо.

Наконец Габул увидел, что в зале он не один:

— Э, да ведь это Лупоглаз, старый пьяница и горлопан. Знаю, ты не подвел Габула. Ты привел мне «Темную королеву». Где череп этого прохвоста Кривоглаза? С тобой, приятель?

Лупоглаз предусмотрительно шагнул в сторону, так чтобы между ним и королем оказался широкий стол.

— Послушай, Габул. Где мы только не были — обшарили все бухты на западе. Рыскали в скалах, прочесывали острова. Нигде ни следа этого предателя, Кривоглаза.

В конце концов у нас на корабле вышли все припасы и вода. Пришлось вернуться несолоно хлебавши.

Фляга пронеслась над самым ухом Лупоглаза и ударилась об дверь, забрызгав все вокруг красным как кровь вином. Осатанелые глаза Габула беспокойно бегали, выискивая, чем бы еще запустить в злополучного капитана.

— Ах ты, сучий потрох! Какого черта ты явился, если не нашел его! Отправлялся бы на юг, бездельник!

Лупоглаз попятился к выходу. Он не имел ни малейшего желания оставаться в обществе безумца.

• Предыдущая
• 27/62
• Следующая