Ученик своего учителя. Том I. Ветер свободы (СИ) - Зыков Виталий Валерьевич - Страница 34

Нет, это была не Скверна и не собственная энергия Малка, это было нечто другое. Лишённое крох Силы и абсолютное инертное по отношению к плоти, но оставляющее «послевкусие» как от… золы? Это была зола от «сгорания» Скверны?!

Звучало это конечно достаточно странно, однако вполне укладывалось в изученные ещё в Школе Пепла принципы магии и потому вполне тянуло на рабочую гипотезу. А большего Малку и не требовалось. И, приняв существование «золы» как факт, он внёс в схему лечения соответствующие коррективы – теперь после «выжигания» Скверны и перед применением «лечилки», он пускал в рану лоа. Когда же убедился, что подход жизнеспособен, то и вовсе выкинул сомнения из головы, сосредоточившись на помощи раненым.

И такое отношение дало о себе знать. Уже через три дня больше половины увечных вернулись в строй, а ещё через седмицу – с постели встал последний пострадавший…

Как ни странно им оказался Калакар. Беглец из туземного племени, пройдя без серьёзных травм и опасных болезней через далеко не самые приятные приключения в Яванском поясе, оказавшись на свободе тут же едва не сгинул в лапах «кошаков». Со слов очевидцев демонические твари словно специально выцеливали Тиля в толпе матросов, и при каждой возможности так и норовили достать его зубами или когтями. В результате особо не рвавшийся в бой торговец паровыми двигателями к концу битвы оказался с ног до головы покрыт неглубокими ранами и едва не истёк кровью. И Малку, чтобы поставить его на ноги, пришлось потратить прорву Силы…

Впрочем как выяснилось, его старания если и оценили, то по остаточному принципу. Тиля, несколько суток пролежавшего без сознания, после пробуждения больше всего волновало вовсе не выздоровление. Первое, что он сделал, когда очнулся, это проверил повязку на животе и лишь убедившись, что та на месте, лишь тогда позволил себе поблагодарить Малка за помощь.

Поблагодарить…. чтобы тут же задать весьма бестактный вопрос:

– Ты ведь бинт с меня не снимал?

– Никто эту грязную тряпку не трогал! Можешь успокоиться, – раздражённо бросил Малк, демонстрируя сколь неприятно для него подобное отношение. Когда же понял, что его ответ Калакара особо не успокоил, добавил: – Действительно думаешь, что кому-то есть дело до того рванья, которым ты неизвестно зачем брюхо себе заматываешь? Серьёзно? Ну тогда у меня для тебя неприятная новость: лично я только «лечилки» на тебя накладывал. Остальным, уж извини, местный коновал занимался, и все вопросы к нему…

– Точно? – спросил Калакар подозрительно.

– А вот это уже тебе решать, точно или нет, – скривился Малк и, сделав максимально недовольное лицо, бросил: – но имей ввиду. Если не завяжешь со своими подозрениями, то я из принципа сорву с тебя это тряпьё и выставлю твоё пузо всем желающим на обозрение. Ясно?

Выслушивать оправдания Тиля он не стал. И не столько потому, что не желал мириться с враньём про «обидные травмы» и «травмирующие воспоминания о туземном рабстве», которые его спутник «не хочет показывать другим», сколько по гораздо более приземлённой причине. Малк боялся, что уже Калакар сможет каким-то образом уличить его во лжи. И тогда уже не новый приятель будет обелять себя из-за грубости, а он сам станет выгораживать собственное любопытство. Потому как да, он заглянул-таки под йорроховы бинты, и да, открыл-таки столь тщательно скрываемую Калакаром тайну. Хотя ничего принципиально нового он не обнаружил, всё в пределах ожиданий от «нового» Тиля, но тот-то ведь об этом не знает. А раз так, то в интересах Малка было продлить это его незнание на максимально длительный срок! И никак иначе..

Тем не менее, несмотря на некоторую напряжённость в обсуждаемой теме, общение с Тилем заметно разнообразило корабельную жизнь Малка. Потому как помощь помощью, а на контакт с ним особо никто не шёл. И дело тут было даже не в относительно высоком ранге – Бакалавр и рядовой матрос находятся на принципиально разных ступенях социальной лестницы, чтобы свободно болтать, – просто после боя с магом острова Коро Малка на корабле начали откровенно бояться.

Честно говоря, Малк не очень понимал в чём тому причина. Вроде бы с демонами сражались все, убивали их тоже все, но опасаться по итогам боя стали вдруг именно его. Да ещё слухи эти… Мол, есть демонологи, есть некроманты, а есть господин Безумный Жрец, который одних тварей Пекла мучительной смерти придаёт, другим морды сжигает, а третьим такую судьбу уготовил, что и озвучивать-то страшно.

И тут вроде бы радоваться надо – как же, определённая репутация сложилась, всё согласно заветам Мастера Тияза, – вот только Малку было как-то не до веселья. Эксплуатация образа Безумного Жреца хороша только до некоторого момента. Пока шатаешься по диким землям и встречаешься с мерзавцами всех мастей – тут страх только на пользу. Но что будет когда он вернётся домой? Как его воспримут там, если вдруг будет поставлен знак равенства между Бакалавром Малком Эттином и Безумным Жрецом? Об этом Малк задумался впервые и итоги размышлений ему совсем не понравились. Кажется, говоря о необходимости репутации, наставник от чего-то забыл добавить, что некоторые прозвища лучше носить будучи магом старших рангов, а никак не в роли того, кто только-только вступаем на стезю волшбы. По крайней мере у первых точно не будет проблем с трудоустройством…

Чтобы не добавлять к циркулирующим о нём слухам ещё и фантазии на тему затворничества в каюте, Малк специально стал чаще появляться на верхней палубе, по собственной инициативе заговаривать с другими офицерами. Мало того, он даже часть своей ежедневной практики перенёс из душной тесноты каюты на открытый всем ветрам корабельный бак, надеясь показать свою открытость и отсутствие мрачных тайн.

Однако так ничего и не добился. Слухов меньше не стало, а коллеги наоборот начали подозревать в каких-то подозрительных магических экзерсисах. Во всяком случае Кларк уже несколько раз осторожно интересовался, что за странные манипуляции с Духом он производит, а Мила прямо предупредила, чтобы он даже не пытался ставить свои эксперименты на членах команды.

Ну и как в такой ситуации быть? Доказывать всем и каждому, что ничего страшного не происходит, что он занят ежедневными процедурами по очистке Духа от демонических отметин? Рассказывать о Призрачных Руках, о гадании, о необходимости своего рода гигиены для тонкого тела? Так себе решение. Как, впрочем, и прекращение данных занятий. Учитывая то, какие фантазии возникли у окружающих на его счёт после демонстрации краешка практики, не хотелось даже думать о том, что бы они накрутили после того, как он снова стал бы прятаться в каюте.

Так что ничего прекращать Малк не стал и продолжил заниматься тем, чем занимался – множа слухи и порождая сплетни. И когда к нему после одной такой тренировки подошёл капитан, то подсознательно он уже приготовился оправдываться и давать какие-то объяснения.

Вот только Багиран Волна смог его удивить и заговорил совершенно о другом.

– Как там дела с марионеткой? Получилось? – спросил капитан, намекая на недавнюю двухдневную стоянку на безымянном острове.

Пока экипаж чинил полученные в ходе демонического абордажа повреждения, Малк в компании двух закованных в цепи адских псов пропадал в ближайшем к бухте лесочке. И хотя им было дано дежурное объяснение про «изготовление марионеток», Багирану его видимо было недостаточно.

– Увы, – развёл руками Малк. – Практика мне даётся много хуже теории. Кучу времени потратил, обоих тварей уморил, а нужного результата не добился. – Затем искоса глянул на Волну и фыркнул: – Ну да Кларк ведь вам уже доложил? Зря они что ли на пару с Милой сразу после моего возвращения на борт в тот лес кинулись…

Говоря эти слова, Малк мысленно порадовался, что на разговор капитан пришёл один, без своей безопасницы. Иначе врать в присутствии последней вряд ли бы получилось. Ну а то, что без обмана было не обойтись, даже сомневаться не стоило. Потому как никакую марионетку Малк изготавливать не собирался. Псы не черепаха, и из двух «собачек» один живой броненосец не сделать. А раз так, то нечего было и пытаться впустую переводить материал…