Выбери любимый жанр

Хартблид: Цепи разума (СИ) - "Эйрел Пыльный" - Страница 16


Изменить размер шрифта:

16

Игроки…

Первое время… Практически все они перемещались бегом, а потом долго сидели, пытаясь отдышаться. Изъяснялись поначалу малопонятным языком, по большей части были грубыми и наглыми. Меньшая часть предпочитала диаметрально-противоположный образ действия. Они ходили с видом восторженных идиотов и обожали разговаривать. И если первые, задыхаясь от беготни, с порога начинали орать "навык! зельеваренья! сколько?" или молча бухали пригрошню меди на прилавок, то вторые допекали вопросами и распросами, как позже выяснилось, "качали репу и харизму". Первые, соответственно, силу и выносливость. Ещё одна, самая малочисленная категория игроков, обожала клянчить, торговаться до потери пульса и доставать распросами о редкостях. Были ещё любители пытаться залезть втихаря на склад и что-то вынести… И у некоторых даже получалось.

Потом начались крики возмущения.

"характеристики не качаются, чо я делаю не так?"

"да как тут вообще репутацию качать?"

"квесты — говно"

"нихрена себе нубятник, меня кролик убил!"

"ебать ты лох!"

"пацаны, как включить чят?"

Затем возмущение стихло. Основная масса быстрнько обзавелась оружием и броней попристойней и вывалилась через Барьер в большой мир. Остались только крабы, которые методично фармили кроликов, учились азам ремесел, а также вежливостью, отзывчивостью и трудолюбием снискали уважение тех, кого прочие называли неписями. Им-то и достались, как говорится, "вкусные" квесты, особые навыки и даже магия. Часть крабов ушла в большой мир, а часть осела, начав разрабатывать ресурсы Нубятника, благо были и река, и лес, и горы. И небольшая деревенька с тремя десятками жителей, разраслась более чем в десять раз, потихоньку превращаясь в город. Игроки добывали камень а потом мостили дороги и строили дома. Поначалу неказисто, но с опытом получалось всё лучше. Игроки валили лес и скооперировавшсь с местными построили лесопилку с приводом от водяного колеса. Игроки добывали глину и делали из неё кирпич, черепицу и посуду. Что в это время творилось в большом мире — было неведомо. Магический барьер невообразимой силы не позволял кому-то проникнуть извне, он просто однажды появился — и стал фактом. К плюсам сего, селяне отнесли защиту, поскольку теперь ни разбойники, ни опасные звери не могли проникнуть в деревню, а тех кто уже были, время от времени доставляя неприятности, игроки прикончили "за пригрошню медяков". К минусам — отсутствие торговли, невозможность получать необходимые инструменты и материалы, а также сбывать излишки урожая. С появлением игроков обе проблемы решились — крабы усиленно качали крафт, перекрывая потребности деревни в инструментах, а также любили покушать. Изобретались новые, необычные рецепты, из отходов лесопилки игроки наловчились делать бумагу, которую изводили в огромных количествах артисты и бюрократы, первые писали стихи и прозу, а вторые проводили учет и контроль добываемого, производимого, потребляемого и складируемого. Однако всплыла ещё одна, очень большая проблема. Отсутствие денег. Прежде в деревне было некоторое количество меди, и не смотря на низкие цены, побуждавшие многих игроков основательно закупиться прежде чем отправляться в большой мир, монета за монетой утекали за Барьер. Игроки почесали репу, постучали кирками, пришли к выводу, что с драгметаллами тут всё плохо, после чего на правах поселенцев большинством голосов продавили два судьбоносных решения — во-первых обвалить цены. Во-вторых, создать собственную валюту, установив обменный курс в тысячу бумажек за один медяк. Прибывающие игроки взвыли, но запрет на использование меди в расчетах, и низкие цены — всё устаканили. Фактически, цены остались прежними, просто платили по ним бумажным медяком, а не обычным. Прямо у портального камня дежурил меняла, с ходу разъяснявший вновьприбывшим политику поселения, причем многие отмахивались, "да в курсе я, в курсе", "отвали, я реролл", выгребали из котомки пару медяков, обменивали на бумажки и тут же бежали в лавку оружейника затариваться. Потребности рынка начали превышать производственные возможности, что отразилось в росте цен, а игроки теперь и вовсе редко задерживались в Нубятнике: "вы чо тут сидите, там щас такое творится! всё пропустите, аутисты!". И откуда только вновь прибывшие знали о том, что происходит за барьером…

Некоторые особо преуспевшие в добыче и переработке в крафт ресов всё же потянулись в большой мир. Перед уходом они прощались с товарищами, упоминая что топовые гильдии проводят набор и платят реалом. Плюс, возможности Нубятника исчерпаны, новых ресурсов нет, а по старым навыки уже упёрлись в кап.

Внезапно игроков стало прибывать больше обычного, причём многие из них несли в кармане весьма солидные суммы денег. Их называли донатерами и норовили содрать с них две-три цены за крафт. Некоторые из них купили в Нубятнике дома и занялись их обустройством. Ходили слухи, что у них есть даже золото. Резко подскочило качество издаваемой литературы, артисты обновили репертуар. Рост числа краж и случаев коррупции среди стражи вынудил принять решительные меры под названием "политика нулевой терпимости". Выражалась она в выкидывании за Барьер любого, кто переступал рамки местных обычаев. В ответ из портала повалили те, кого называли гриферами. Они и раньше время от времени появлялись, но старались убраться за Барьер побыстрее. Теперь же их целью была месть. Так появилась "конвейерная улица" — прямо у портала вновьприбывшего брали под руки два стража, а юстикар Сакрамента, за честность и благородство отхватившая абилку распознавания лжи и чувство намеренья, с пристрастием допрашивала его, после чего нежелательный элемент конвоировался до Барьера и провожался ритуальным пинком, потенциально-неблагонадёжный переходил в руки менялы, затем конвоировался по лавкам для закупок необходимого, после чего с ним прощались, вежливо предлагая покинуть Нубятник. Реролльщики и без конвоя стремились побыстрее убраться, а нубам вручали путеводитель и отпускали на все четыре стороны.

Затем портал, из которого прибывали игроки, закрылся.

Мастер смотрел на исходящие паром алхимические приблуды и вспоминал Сакраменту. Сверкающая на солнце серебром и золотом броня, шлем с гребнем из конского волоса, покрытый эмалью с затейливой росписью щит, копьё с листовидным наконечником — крафтовая экипировка, лучшее что могли дать крабы своему чемпиону. Наверное, она бы стала паладином, если бы хоть кто-то из светлых богов обратил на неё внимание. Или рыцарем, защитником слабых и угнетённых, если б попалась на глаза короля или другого рыцаря. Но стала она в итоге капитаном стражи, наведя железную дисциплину, искоренив пьянство, азартные игры и взяточничество, подобрав и самостоятельно обучив новые кадры из молодёжи, взращенной на героической, передаваемой из уст в уста истории. Популярности среди бывших стражников ей это, разумеется, не добавило. А какой-то грифер позаботился, чтобы свежеотпечатанный легендариум, в который входили её подвиги, сгорел вместе с типографией, хозяин которой рвал на голове и без того редкие волосы и горько рыдал за компанию с автором нетленки.

Мастер не помнил её лица. Помнил что оно было суровым и прекрасным, но какого цвета были её глаза, что так сверкали, когда она обличала зло, блестели, когда она проливала слезу над чужим горем, теплели, когда она видела как кто-то поступает правильно. Она, несомненно, обладала харизмой, показывала собственным примером как поступать правильно, не смотря ни на что. В тот день, когда она стала Безмолвной, Мастер принёс свою страшную клятву, и бросил все свои силы на то, чтобы её исполнить, и даже смерть не являлась преградой.

* * *

— Какие же вы тупые… — протянул Хартблид.

С одним скелетом было всё просто. Он исполнял простые приказы, но начинал тупить, если сталкивался с логическими связками. С двумя скелетами ситуация была ещё хуже — они в принципе не были способны скооперироваться, мешали друг другу, не понимали к кому из них обращено указание, и по сути оказались ещё более бесполезными чем марионетка.

16
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело