Бесподобным даши надо подумать (СИ) - "Apelsin" - Страница 97

Гуй Син продолжал его целовать, снова и снова, то покрывая губы легкими поцелуями, то увлекая полностью. Не удержавшись от головокружения, Юнь Гун Чжэнь оперся о стол, чтобы не упасть. Ему позволили только на мгновение вздохнуть:

— Гуй… Син…

Его притянули к себе, усаживая на колено. Теперь он выше и как будто он целует другого человека, или в какой-то момент это действительно стало так? Когда он обнял его за шею? Когда поцелуи стал расцветать не только на губах, но и на шее? Но Гуй Син остановился, оставив последний поцелуй на шее.

— Завтра нам рано отправляться в путь. Ложись спать, — прошептал он на ухо Юнь Гун Чжэню, после чего отстранился.

Захмелевший, с трудом дышащий магистр смотрел на него темными глазами, но Гуй Син стойко выдержал это испытание, одновременно с тем, не веря в свое счастье. Все это казалось миражом, и он боялся потерять трезвость ума, чтобы потом сомневаться в реальности. И сейчас действительно было не время, они должны быть собраны как никогда.

— Ты надо мной жестоко шутишь? — произнес магистр, — снова?

— А ты хочешь, чтобы я продолжил? — Гуй Син больше не мог скрывать счастливой улыбки, — ты должен понимать, что з…

Юнь Гун Чжэнь не дал ему договорить, поцеловав первым, обнимая за шею и не отпуская, он наслаждался новым поцелуем, напирая за большим, пока в конечном счете не уронил Гуй Сина на спину, в следствие чего упал следом.

— Юнь Гун… — начал говорить Гуй Син, но ему снова не дали закончить.

Рука магистра скользнула за ворот его одежды по уже сформированной натренированной груди, а сам мужчина удобно устроился на чужих бедрах.

— Не думай, что я дважды попадусь в эту ловушку, — шепнул он в губы молодого человека.

Гуй Син многое хотел сказать, но ни одна из фраз так и не сорвалась с его губ. Только безграничная любовь и нежность расцветала в его глазах огненными цветами. Он поднял руку с улыбкой распуская чужие волосы.

— Завтра рано в дорогу, — еще раз напомнил он.

— Тогда мы не будем заходить далеко, — ответил Юнь Гун Чжэнь при этом в полной мере давая понять, что и закончить на этом он не даст.

Спустя столько испытаний вот они наконец-то вместе и оба открыты друг перед другом. Даже если завтра сорвется в бездну мир, он бы не позволил Гуй Сину уйти, придерживаясь каких-то ненужных формальностей.

Они целовали друг друга, наслаждались запахом, прикосновениями, стремились стать ближе, хоть ненадолго, но преодолеть все щиты. Все вокруг и прошлое, и будущее стали неважными, чужеродными, несуществующими. Их бегство с пика, целый день под проливным дождем в пути, который они даже не запомнили, другие люди, что сейчас отдыхали в поместье демона или размышляли над тем, как им теперь жить дальше.

Все не важно. Все пустота.

Они наконец-то прекратили этот бесконечный бег, чтобы вместе насладиться этой ночью. Завтра все вновь свалится тяжелым грузом, но Юнь Гун Чжэнь не боялся больше этой тяжести, ведь рядом с ним был Гуй Син, который помогал ему нести эту ношу. Этот интересный человек, который так странно ворвался в его жизнь и остался в ней. Его первый друг после старейшины? Первый, кому Юнь Гун Чжэнь дал возможность быть равным ему?

Они лежали в объятиях друг друга, лунный свет проникал сквозь окно, падая на них. Они действительно не зашли далеко, оба не имели ни малейшего опыта, поэтому не торопились сделать более решительный шаг. Но этого уже было достаточно. Не сидеть по отдельности в комнатах терзаясь весенними снами и муками.

На их телах расцветали цветы их любви, на коже проступила влага. Они помогли справится друг другу с этой мукой и жаром, и теперь просто наслаждались незамысловатыми прикосновениями, запахом, теплом. Все до этого казалось сном, который приснился обоим и вот-вот должен истлеть в реке воспоминаний. Только два сухих венка напоминали о том, что им нельзя забывать его.

Юнь Гун Чжэнь заснул первым, под бой сердца другого человека. Сколько он мучился без сна знал только он сам. С тех самых пор, с того дня, когда те, кем он дорожил оказались в смертельной ловушке его брата. С тех пор, как его отравили, с того дня, как все тьма мира начала вести себя ненормально активно.

Гуй Син мягко гладил его по волосам, зарываясь в них пальцами, смотрел на лицо, человека которым дорожит больше всего в мире. Сейчас именно в это мгновение умиротворения он чувствовал, что свернет горы ради защиты мирного сна человека в его руках.

И он способен на это.

— Что мы будем делать дальше? Вернемся к демонам? — спросил Чжэн Нуо, перебирая палочками рис в чаше.

— Нет, как раньше теперь ничего не будет, — сказал магистр Юнь, который этим утром выглядел значительно лучше, чем вечером. Его щеки наконец порозовели, глаза обрели живой блеск, — мы должны решить все возникшие вопросы и помешать старейшине Ли с тем, к чему он стремится.

— А к чему он стремится? — заинтересовался Чжэн Нуо.

— Я пока не уверен, не хватает доказательств. Но мы найдем их там, где все началось, — он улыбнулся своему ученику, — не соскучился по гарему?

Лицо Чжэн Нуо переменилось. Больше всего на свете через призму взрослых лет ему не хотелось вспоминать тот позорный период, когда он был императорской наложницей.

— Но что нам там искать, мы ведь уничтожили проклятье, — Ченмо как обычно не привлекал к себе ни малейшего внимания, пока он сам того не пожелает.

— Да, но так и не нашли виновника, — ответил магистр Юнь, — вернее, уже тогда я нашел одну зацепку, о которой сообщил императору лично. Сейчас, когда волны улеглись, и преступник не боится попасться, мы можем расследовать это дело вновь и поймать его врасплох.

— Смотри, очаруешь императора вновь, из дворца второй раз не выпустит, — засмеялся Гуан Жун, вот только остальным резко стало не до смеха.

— К счастью, эти слова не начались с «А представьте»… — магистр отпил чая, — теперь нам остается только гадать, во что это выльется.

— Тогда собираемся, — сказал Гуй Син, поднявшись первым, — не стоит уповать на страх даши зайти в поместье демона. Один раз у нас уже были гости, — он повязал на пояс амулет, после чего протянул руку удивленному его решительным поведением магистру.

Не просто удивленному, восхищенному. У этого сильного молодого человека появился голос, твердость, некоторая властность. И она заставляла по коже магистра забегать мурашкам.

— Верно, поспешим, — на выдохе ответил Юнь Гун Чжэнь, схватившись за руку и ловко поднявшись на ноги.

— Юнь Гун Чжэнь, ты не против вернуть себе для начала былое величие? — уверенно смотря в глаза спросил молодой человек.

— Что? — не понял магистр, но затем, осознав, коснулся своих теперь всегда распущенных волос с некоторой нерешительностью.

— Ни один яд не сломит твоего величия. Ты не должен чувствовать себя упавшим только потому, что кто-то тебя толкнул.

— А с каких пор ты командуешь? — возмутился Чжэн Нуо.

— Пускай. Он знает, что делает, — осек его Го Цзы, и Чжэн Нуо по привычке послушался.

— А мне прическу не сделаешь? — фыркнул Хи Цуо.

— Ты чувствуешь свое величие даже в пижаме, — засмеялся Гуй Син, — и ты повыдергиваешь все заколки меньше чем через час.

Кот недовольно фыркнул, а Шань Мэй, прекрасно знающая о нелюбви Хи Цуо к любым предметам стягивающим волосы, искренне засмеялась. Гуй Син тем временем вывел магистра в другую комнату и разложил на кровати новые одежды и простые заколки.

— Доверишься моему вкусу? — мягко улыбнулся Гуй Син.

«Я уже доверился всему, что касается тебя»

Подумал Юнь Гун Чжэнь, улыбнувшись, и разведя руки в стороны.

— Делай со мной все, что пожелаешь, — усмехнулся он.

— Не получится. У нас остается слишком мало времени, прежде чем мы должны будем уйти, — улыбнулся в ответ Гуй Син и сердце магистра подскочило до горла, а на щеках зацвел румянец, — для начала надень это.

— Эти одежды… Очень похоже на то, в чем я всегда путешествовал, но цвет…