Виски по-ирландски (СИ) - Левина Ксюша - Страница 5

Стакан воды.

Поцеловать и прижать ко лбу фотографию.

Спасибо, что ты был.

Никто не увидит, что я работаю на износ, они должны думать, что это больше их беда, чем моя.

Люблю тебя, Хавьер.

Дети из таких семей, как Остеры, оканчивают Оксфорд, Стенфард или Кембридж, уезжают из страны, чтобы учиться в «Лиге плюща» или путешествуют после получения диплома и перед высшей школой, как это делала Пандора, в поисках себя. Но, разумеется, никто из Остеров не поступал в университет Квинса, в двадцати минутах езды от дома. Если что-то и нужно было знать об этом месте Валерии, которая почти отреклась от внучки, так это то, что большая часть студентов Квинса выпускники государственных школ. Это тот факт, который сказал об уровне образования в учебном заведении больше, чем степени преподавателей и учебные программы.

Фелиса Остер поступила в университет Квинса.

Перспективная, талантливая балерина, отличница по химии и геометрии, победительница олимпиад по истории, имеющая три публикации в историческом журнале на тему искусства Древней Греции, поступила не в Оксфорд, не в Кембридж, не в Стенфард, а в Квинс Северной Ирландии.

Студенческий рай, демократия, свобода творчества и самовыражения, анти-сектантство, по мнению Фел, и «притон для наркоманов и проституток», по мнению Валерии.

Они слушали “Sex Pistols”, ходили на фестивали и в спорт-бары и участвовали в митингах. Фел предвкушала эту жизнь, боролась с собой. «Благородная дама» в Фелисе, наконец, нашла гармонию с «темпераментной итальянской кровью матери».

Фел изучала историю искусств, продолжала брать уроки балета и, присоединившись к движению за образованных детей из бедных районов, готовилась начать преподавать основы этикета. Она шла по коридорам с высоко поднятой головой и думала, что отец бы ею гордился. А ещё она успела забыть о брате, который так и не приехал в эти полгода. Лишь этим утром Фел получила сообщение от Билли, что Тео приезжает в пятницу. Фел об этом не думала, она всего две недели как была студенткой и привыкала к новому миру, она не хотела думать, что скоро её выдадут замуж и сломают жизнь.

Привычной дорогой Фел шла по кампусу и вечно зеленому городку. В новом клюквенном пальто, ботинках на платформе и с новой стрижкой. Она выкрасила в бордовый несколько прядей почти как у Пандоры, купила вишневую помаду и космические бордовые тени. Фелиса выглядела экзотическим бриллиантом, недосягаемой звездочкой из «богатого района», которая слушала U2 и Panic! At the disco, но дважды в неделю смотрела балет на большой сцене и ходила вместе со всеми в бар слушать панк-рок и трибьюты “Sex Pistols”.

Фел всегда срезала по прямой, мимо спортивной площадки, где обычно развлекались после тренировки игроки в футбол. Она иногда притормаживала, чтобы посмотреть как парни кидают мячи, выделывают разные штуки. Обычно, когда «итальяночка» останавливалась перед трибуной, парни ещё больше начинали выделываться, не столько ради понтов, сколько привлекая внимание ради смеха.

- Поиграй с нами, итальяночка! - выкрикивал кто-то. Фел не знала, как раскрылись её итальянские корни, но за какие-то две недели прозвище закрепилось.

- Простите, испорчу газон каблуками, - отвечала она.

Сегодня парней развлекал главным образом Марк Уотсон - молодой футболист, который учился на год старше Фел. Он был перспективным спортсменом, но его родители боялись, что без образования он может потерять шанс на успешную жизнь, поэтому приходилось прозябать в Квинсе.

- Итальяночка, присоединяйся! - услышала Фел уже привычную фразу. Это вратарь сборной отвлёкся от «звезды футбола».

- Каблуки, как всегда! - ответила она. Марк Уотсон остановился, перестав накидывать мяч.

- Не помешают, - улыбнулся Марк, глядя Фел прямо в глаза. Она замерла и невольно улыбнулась.

- Ты так считаешь? А если я совсем безнадёжна?

- Уверен, так и есть! - парни завыли, но отступили в сторону. Марк Уотсон приглашал итальяночку поиграть.

***

Приезд Тео ожидали все, кроме разве что Пандоры, которая так долго ждала этого дня, что перегорела. Она слонялась без дела и всё время писала кому-то сообщения. Билли была на нервах с тех пор, как Фел по пол дня пропадала в университете, а бороться с Валерией становилось всё труднее, которая упорно следовала по пятам со своими советами, и даже бабушка была бессильна.

Агне не отлипала от Билли с того момента, как её привезли из школы. Она была немного напугана тем, что вот-вот приедет брат, и когда водитель Остеров Бойд выехал за ним в аэропорт, начала тараторить, как сумасшедшая.

- Агне, тише! Да что с тобой, в конце концов?

- Не знаю. Я его не помню...

- Успокойся. Может порисуешь? У тебя задание по цветной графике стоит невыполненное, м? - Билли даже проверила у Агне температуру - та раскраснелась и выглядела простывшей.

- Не успею, Тео вот-вот привезут.

- Чего ты боишься, милая? - спросила Билли.

- Что он, - начала Агне, но успела только дух перевести. На улице послышался шум, залаял дворовый пёс Альфредо, открылись ворота, и на подъездную дорожку выкатился семейный «Мерседес».

Тео Остер приехал домой впервые за много лет. Пять лет назад он вышел из этого дома, проклиная своего отца, который допустил главную ошибку в жизни. Теперь Тео в этом убедился, эта малолетняя шлюха осталась в качестве хозяйки дома. Тео был уверен, что она всё тут изменила и испортила, и это уже не его дом. Она въелась в эти стены, хуже плесени и мха. Растворилась в коврах и занавесках, наполнила собой воздух и вытеснила Его из сердец обитателей дома.

Внешне ничего не изменилось. Дом, сад, изгороди, которые так берегла мама. Тео казалось, что сейчас всё это бросится навстречу, чтобы обнимать после долгой разлуки. Что эти стены его обнимут, как тёплые руки, такие знакомые с самого детства. Ему уже двадцать семь. Малышка Пандора, греческая принцесса, сама стала мамой. Он даже не видел её сына, не знает какой он. Итальянская дама Фелиса уже в высшей школе. Он не знает на кого сестра учится, но, наверное, это что-то очень важное. Крошечная немка Агнета, копия старой бабушки Эльсы, уже почти подросток. Тринадцать - это же подросток, да? Он и любил их, и не знал. Ни на секунду не сомневался, что его семья - самая лучшая, а сам не имел понятия любит ли ещё Фелиса балет, а Агне - фарфоровых кукол. И какое место в их жизни занимает эта Билли.

Он вышел из машины, а дом бросился навстречу воспоминаниями. Они наперебой что-то кричали, приветствуя Тео. Он хотел домой, снова. Там будет Пандора хохотать над шутками гувернанта Луи. Там Агне только учится ходить, а Тео пятнадцать и он влюблён в свою первую подружку. Фел выучила стих, а Тео заменил там слова на неприличные. Ещё жива мама, последний год. Она поёт Агне колыбельную на немецком, как когда-то пела ей её мама немка.

В доме, на первый взгляд, всё было так же. Портрет матери на стене, на кухне что-то готовят, а навстречу ему первым делом выбежал ребёнок. Фел была такой когда-то: темноволосой и немного смуглой.

- Эй, ты кто?

- Боно Остер, сэр, - ответил мальчик. На нём была тёмно-синяя рубашка и джинсы, как у взрослого парня. Это сын Пандоры. Тео растерялся, с детьми он никогда не имел дела, предпочитая обходить их стороной. Этот мальчик был ему посторонним родственником, которого положено любить и баловать, кажется так. - Где мама?

- Не знаю. Она часто где-то пропадает, - ответил мальчик.

- А остальные?

- Тётя в гостиной, с Агне. Фел учится, она приезжает в пять и мы идём пить чай. Бабушка Валерия распоряжается обедом. Мистер Почето у себя, переодевается. Анна в больнице, она скоро приедет. Эстель на кухне с бабушкой Валерией. Бабушка Оливия в своей комнате, отвечает на письма.