Все не то, чем кажется (СИ) - Коткин Андрей - Страница 15

На очередном уроке физкультуры физрук еще заставил их сдавать бег на короткие дистанции. Шестьдесят метров. Только Сашка уже ученый был. Ведь именно с подачи их физрука директриса так в него вцепилась. Пробежал. Даже не хуже других, но рекордов никаких даже близко не продемонстрировал, хотя чувствовал, мог, еще как мог.

Внезапно все размышления мальчика по поводу того, как ему проводить летние каникулы, совсем зряшними оказались. У матери на работе путевки в пансионат на черноморском побережье распределять затеяли. Причем, за четверть реальной стоимости, потому что оставшиеся три четверти готовы были оплатить профсоюзы. Мама и проявила инициативу, взяла две путевки на второй, июльский заезд, на семью, включая мужа и сына, но исключая саму себя. Все же беременная. Пузико, хоть и относительно небольшое еще, но видно уже отчетливо. Дух, привязанный к Сашке, был безутешен. Он-то грандиозные планы на установление взаимоотношений своего носителя с Наташкой Юхтиной из Троицкого строил. Что-то из категории «пятилетку — за три года» мечтал в плане своего личного развития учинить.

«Ты совсем, как маленький», — мысленно укорил Сашка духа, когда тот от новостей хандрить начал. — «Наташка свое последнее письмо мне еще в начале марта отправила. Больше писем не было. Понимаешь, что это значит на их девчачьем языке»?

«Нет, не понимаю», — недоуменно ответил дух.

«А значит это, что ей уже не интересно общение со мной. Напрасно в деревне проторчал бы, скучая».

«Ты не можешь быть в этом окончательно уверен». — В эмоциях духа сквозила неуверенность. В принципе, все верно говорил его носитель, последнее письмо, еще снег лежал, пришло.

«И что же ей могло помешать за всю весну хотя бы одно письмецо написать, я-то сразу ответил»? — Окончательно припечатал правдой жизни своего чрезмерно размечтавшегося симбионта Сашка. Духу крыть было нечем, и он обиженно замолк.

Июнь пролетел незаметно. Иванов успел и собственным развитием ударно позаниматься, и с Кузьмой во дворе пообщаться. Даже с девчонками два раза на их поселковый пруд сходить. Точнее, с девчонками ходил не он один. Его вообще Кузьма за компанию позвал, чтобы свои обоюдные симпатии с Карпушевой в глазах окружающих замаскировать. Жаль, Лианки Митрошиной с ними не было. Ее родители на все лето в Ленинград к родственникам отправили. Еще и дух по этому поводу настроение портил!

Первого июля, еще только-только рассвело, семейство Ивановых уже за кухонным столом собралось. Мужчины заправлялись перед долгой дорогой, а мама, как и полагается добропорядочной матери семейства, упаковывала им в дорогу всякие дополнительные вкусности, наподобие печеной в духовке курицы и большой емкости с рыбно-яичным салатом, его и Сашка любил, и отец тоже очень уважал.

Присели на дорожку и через минуту уже тащили свои объемные сумки по ступеням подъезда. Понятно, что мама их до вокзала провожать не стала, дома еще простилась, ни к чему ей в ее положении даже пару остановок до железнодорожной станции пешком бродить. Пешком, потому что автобусы в такую рань у них еще не ездят. Ничего, дошли. Они привычные.

Дорога им с отцом предстояла не близкая, с пересадкой в Москве. Загрузились на проходящий поезд. В купе, в которое у них были куплены билеты, как по заказу, тоже на юг, ехали мама с дочкой. Насколько красивой была мама, это у отца нужно было спрашивать, а дочка, так вполне даже ничего была. Стройная и рыжеволосая. И, судя по наметившейся уже груди, примерно Сашкиного же возраста.

Практически тут же и познакомились. Женщину Валентиной Васильевной звали, а девочку Наташей. Еще одна Наташа. Много их. Самое распространенное девичье имя у них в школе. Скорее всего, в Омске, откуда выехали путешественницы, с именами точно такая же мода. Женская часть населения купе категорично потребовала, чтобы сильный пол лез на верхние полки. Вообще-то у них на одном из билетов указана была как раз нижняя, но спорить, разумеется, не стали. Переглянулись с родителем и полезли. Причем, не сговариваясь, так выбрали, что Саше сверху можно было наблюдать за Наташей, а отцу за Валентиной Васильевной. Во всем нужно находить прекрасные стороны.

Несколько часов прошло, Сашка даже вздремнуть успел. Проснулся от аппетитных ароматов, витающих по их купе. Все, за исключением парня, уже за столом расселись. Причем, похоже, не чинясь, общий стол решили соорудить. Сашка и слез поскорее, пока без него все не слопали. Можно сказать, пришел на запах.

За столом разговорились. Наташа оказалась, в самом деле, ровесницей, тоже шестой класс закончила. Как-то так само собой получилось, что после обеда они расселись по интересам, взрослые на своей стороне болтать начали, а подростки принялись изучать анатомический атлас, который зачем-то взяла с собой на юг девочка. И охота ей была такую тяжесть таскать.

Атлас оказался только первым томом из трех возможных. Кости и мышцы. Кому как, но когда больше абсолютно нечем заняться, так и эта странная наука на ура заходит. Особенно, если, прижавшись к тебе, в ухо дышит вполне симпатичная девчонка. А потом поезд остановился на какой-то станции. Проводник прошел по вагону, зычным голосом извещая, что стоянка на целых двадцать минут растянется. Взрослые сразу принялись собираться на выход. Ехать еще долго, припасов на все время пути может не хватить. А Саша с Наташей одни в купе остались.

— А ты целовался когда-нибудь с девочкой? — Вдруг спросила Наташа. Очевидно разглядывание картинок с голыми, даже без кожи, людьми ее на игривый лад настроили.

— Ну, было пару раз. — Сказал Сашка, имея в виду пару девчонок, с которыми он уже это проделал.

— А я вот еще нет. — Девчонка даже вздохнула огорченно от такой мировой несправедливости.

— Так в чем же дело, давай поцелуемся. — Сашка не был бы таким бесшабашно смелым, если бы не осознание того факта, что всего через сутки они расстанутся, чтобы никогда больше не встретиться. Ну, и еще немного дух своими фривольными предложениями это дело стимулировал.

Саша потянулся губами к лицу девочки, а она, вместо того, чтобы с возмущением отвернуться, тоже потянулась к нему. Ну, губы, как губы. Сухие и немного шершавые.

— У нас девчонки в классе рассказывали, что правильно целоваться с языком. — Проговорила смелая экспериментаторша, оторвавшись от Сашки.

— Это как это?

— Сейчас покажу. — И показала. Упругий мокрый язычок скользнул в рот Сашки, вызвав в нем фейерверк восторга. Восторг был, разумеется, со стороны духа, а фейерверк, и, надо заметить, неслабый, он устроил в голове своего носителя. Все же сильный эффект от внезапного прогресса в характеристиках, как называет такие моменты его дух-симбионт.

Детишки так увлеклись новыми для себя ощущениями, что чуть было не проворонили возвращение в купе старшего поколения. Еле успели отпрянуть друг от друга, пока ручка на двери лязгала и дверь отъезжала в сторону. При этом они были такими раскрасневшимися и взъерошенными, что у любого внимательного человека невольно зародился бы вопрос, а чем это они тут занимались?

Какое счастье, что родители оказались, как раз невнимательными. Они больше под впечатлением от своих покупок были, за детьми совсем не смотрели.

Больше так похулиганить у молодежи не вышло. Взрослые, как приклеенные, все остановки на станциях в своем купе проторчали. Так и поздний вечер наступил. Дамы ко сну затеяли готовиться.

— Мужчины, выйдите, пожалуйста, на минутку. — Скомандовала Валентина Васильевна, и они с отцом послушно поплелись на выход. Но вот, все устроились на своих спальных местах. Саша поглядывал вниз, на девчонку, пытаясь уловить в складках одеяла особенности ее фигурки. Наташа сначала завозилась, устраиваясь поудобнее, а потом край одеяла откинула, типа жарко ей, хотя отлично видела интерес мальчика.

«Вот бы понять, о чем она сейчас думает», — помечтал Вано, созерцая выглянувшую в разрез ночнушки грудку.

«М-м-м. Я могу попытаться это устроить», — вдруг сообщил дух на это безмолвное пожелание своего носителя. — «Только я никогда такого прежде не делал, чур, если не получится, не смеяться».