Я познала хаос (СИ) - Карпо Катти - Страница 37

‒ Да ни хрена. ‒ Пятно неспешно приближается к сидящему на полу Виви. Тот трясет головой, но, похоже, не может избавиться от состояния, в которое его ввели. На уровне его плеча и ниже ткань белой рубашки меняет цвет на ярко-красный. ‒ Зырь, а у них вовсе не какая-то там сверхъестественная кровь. Прикол. Их можно ранить! А ты, сопля, спать давай!

С этими словами он залепляет пленнику смачную пощечину. Мальчишку отбрасывает на пол ‒ да так, что его тело разок переворачивается.

‒ Что-то ты с ним слишком нежно. ‒ Лысый отбирает у напарника нож и нависает над неподвижным мальчишкой. ‒ Эти мрази слишком притесняют нас, людей. Надо показать, кто здесь всем рулит.

Нож стремительно летит вниз.

И достигает цели.

Как и я. Стремглав преодолеваю расстояние от своего иллюзорного убежища до столь ненавистного мне мальчишки и падаю на него. Острие ножа погружается в мою кожу. Плечо обжигает боль. И скользит вниз, наполняя руку отвратительным жаром до самого запястья.

Ну… черт. Распороли весь рукав… Мельком смотрю на то, как мою кожу за ошметками тонкой белой ткани, оставшейся от пышного рукава, заливает кровь, и наваливаюсь на Виви всем весом. Прижимаюсь грудью к его спине и подставляю ухо к его лицу.

Дышит.

Его легкое дыхание щекочет мочку моего уха. Слегка перемещаюсь и замечаю, что левый глаз Виви чуть приоткрыт. Он смотрит прямо на меня.

‒ Что за девка? ‒ слышу я удивленный возглас над собой.

А секунду спустя кто-то хватает меня за волосы и рывками тянет вверх. От скрипа зубов шумит в ушах. Кожа головы пылает так, словно ее поджаривают для коронного блюда. От крови разрезанная ткань рукава моей блузки тяжелеет. Темно-красные струйки стекают по пальцам, крупные капли срываются с пальцев и устремляются к грязевым разводам на холодном полу.

‒ Ты еще кто?! — Пятно орошает мое лицо брызгами слюны и горячит щеки смрадным дыханием.

Молчу. Отвлекаюсь от тряски и полностью сосредотачиваюсь на шевелении пальцев поврежденной руки. Неплохие у них колюще-режущие предметы. Всего один удар, а рана красуется от плеча до самого запястья.

Наклоняю голову и смотрю вниз. Сильно ли досталось Виви? Со стороны казалось, что нож вошел достаточно глубоко, чтобы нанести серьезное повреждение, да и кровью он уже истек основательно. Не то чтобы я не привыкла к зрелищам издевательств над детьми, особенно, совсем маленькими, но я вполне осознаю, что за Стеной — в пределах Высотного Города, да и вообще в «цивилизованном обществе» ‒ не принято причинять боль детям. Это аморально и… как же там говорила Четыреста пятая?.. Да, безнравственно.

А нападать на Иммора? Просто нечто запредельное. И даже мне, отбросу Клоаки, это ясно как день.

Вглядываюсь в яркие пятна, выступившие на рубашке Виви. У него даже цвет крови красивый. Забавно, а я искренне верила, что Иммора невозможно ранить. Что их кожа — непробиваемая броня, и любое холодное оружие мгновенно разрушится при одном лишь соприкосновении со священной плотью Иммора.

Однако, похоже, все это одно большое заблуждение. Высшие тоже уязвимы, просто, возможно, их «беззащитность» значительно отличается от человеческой.

Безумно хочу узнать больше об Иммора, ведь мой возлюбленный — один из них.

Но сначала нужно выбраться отсюда.

‒ Игнорируешь нас, шавка? — Пятно встряхивает меня сильнее.

‒ Наверное, девчонка — ребенок прислуги, ‒ предполагает Лысый, окидывая меня пренебрежительным взглядом. — Хотя одежонка, кажись, дорогущая. По ходу, чертовы твари любят, чтобы и вокруг все приодетыми куклами ходили. А эта зараза вообще непонятно как попала сюда. Но эй, девочка, знай, попала ты по-крупному.

‒ Поди родаки не учили, что нельзя в автомобиль незнакомых дяденек запрыгивать, да? — Ухмылка Мускула быстро перерастает в звериный оскал.

‒ Зацените-ка. — Лысый больно тычет меня в бок. Мои ноги не достают до пола, и от его грубого прикосновения мое тело начинает раскачиваться, будто маятник. Или подвешенная на цепи свиная туша. — Сколько уже из нее крови вылилось, а она даже не морщится.

‒ Да больная, скорее всего. Или в шоке. — Пятно еще раз встряхивает меня. Заметно, что ему это доставляет удовольствие. — А физиономия-то ничего так. И глазищи-то как пырит. Блестящие, водянистые. Даже жаль, что малолетки мне по боку. В расход ее?

‒ Не, погодь. Может, еще пригодится, ‒ с ленцой отзывается Мускул. — Кидай к мелкому.

Второй раз предлагать не приходится. Пятно швыряет меня на пол, попутно придав моему телу дополнительную скорость. Сгруппироваться не успеваю и принимаю удар боком. На пару секунд воздух полностью покидает легкие. Рот безрезультатно открывается и сразу же закрывается, бесшумные хрипы застревают глубоко в горле. А еще, судя по всему, при падении я основательно прикладываюсь головой о стальной лист на полу. Зрение на левый глаз пропадает, а в ушах стоит неясное шуршание.

‒ Да дьявол тебя во все дыры! — со смешком выплевывает Мускул и показывает Пятну жест, который у меня так и не получается разглядеть, потому что предметы перед глазами начинают плыть. — Я ж образно. На фиг ты ее и правда кинул?..

Сразу после этих слов мое сознание погружается во тьму.

* * *

С момента моей отключки проходит не так уж много времени. Прихожу к этому выводу сразу же, как возвращаюсь в сознание. Лысый стоит на том же месте, где находился до этого, и даже в той же позе. Мускул небрежно посасывает ту же сломанную на треть сигарету.

Похитители расслаблены и обмениваются репликами, пропитанными ленцой, — кажется, касающимися элитной выпивки, а еще ста и одного способа траты заработанных за похищение средств.

Оцениваю собственное состояние. Мне связали руки, правда, не удосужились разместить их сзади, ‒ по всей видимости, чтобы удобнее было прислонить меня к стене. Рукав блузки полностью пропитался кровью, но, продолжаю ли я терять нужные телесные жидкости, понять не могу. Режущая боль перешла в режим сильнейшего отупляющего зуда. От левого виска по щеке, щекоча, медленно скатываются какие-то маленькие капли. Похоже, при падении я разбила голову. Под бедрами ощущается холодная влажность. Опускаю взгляд и вижу под собой кучу тканевых тряпок, погруженных в темную дурно пахнущую лужу.

В той же луже совсем рядом сидит Виви. Его руки тоже связаны, а взгляд непривычно пуст. Он смотрит на прорезанную дыру на рукаве своей рубашки и окровавленную рану, оставленную острием ножа чуть ниже плеча. Все не так страшно, как выглядело со стороны. Не сравнить с моей распоротой рукой, и я, в общем, не жалуюсь — сама бросилась защищать этого мелкого упыреныша. Но напрягает другое.

«Виви», ‒ свистящим шепотом зову его.

Никакой реакции. Он выглядит растерянным? Подобрать определение его состоянию у меня никак не выходит.

Он непривычно отстранен. И не сводит глаз со своей раны. Странная прострация Виви объясняется тем, что мальчишка… испуган?

Не могу поверить своим глазам. Самоуверенность и надменность давно стали для меня неотъемлемыми чертами, ассоциирующимися с сыном моего благодетеля. И сейчас видеть его испуг…

Это сбивает меня с толку.

Он похищен чужаками, истекает кровью и сидит в ледяной луже далеко от привычной домашней обстановки. Даже находясь на территории Клоаки, он, в сущности, не погружался в пределы ее грязного нутра. Бродил по прогнившим улицам под защитой Сэмюэля, будто на веселенькой прогулке, и был всего лишь сторонним наблюдателем.

Прислушиваюсь к себе. Нет, внутри абсолютно пусто. Только царапающая боль как бонус для физического восприятия. Ощущение, словно я вновь очутилась в Клоаке — среди самых отменных ее даров.

И мне… спокойно.

Странно, что неделю назад перспектива насилия со стороны господина Свина пугала меня. Боль ‒ ничто…

А вот Виви явно не в порядке. Изнеженное создание не привыкло, когда в него что-то втыкают?

Наверное, я бы позволила себе намек на ухмылку. Если бы мне, блин, не было так чертовски больно!

Так, не время расслабляться. И нельзя позволить Виви и дальше находиться в бодрствующей отключке. Кто знает, как долго похитители продержат нас живыми? Какие у них цели?