Царетворец. Волчий пастырь 5 (СИ) - Извольский Сергей - Страница 33

— Ну да, ты права.

Подумав немного, как именно и о чем разговаривать с юным гардемарином, я попросил ведьмочку, и она приоткрыла размывающую звуки завесу. Куда, по ее жесту, демоны-конвоиры привели пленного гардемарина.

— Имя, звание, как попал в плен? — обратился я к матросу.

— Гардемарин Эмиль Гонстад, второй курс Императорской Воздухоплавательной академии. Проходил практику на фрегате Нереида до момента ее крушения, после был захвачен черным отрядом демонов. С кем имею честь?

— Владеющий? — проигнорировал я вопрос.

— Нет.

Как гардемарин в лице то изменился после этого вопроса. Видимо, сложно ему пришлось в Академии, рядом с владеющими индигетами.

— Меня зовут Кайден Доминик Альба де Рейнар, и я офицер Корпуса Спарта. Сейчас обвинен в дезертирстве и, вероятно, в заговоре против опоры трона. По факту дезертирство мое было связано с тем, что меня неоднократно пытались убить из-за моего происхождения. Мой отец — император Максимилиан.

Поднятая рука и яркий зеленый блеск силы Сияния артефакторного перстня, подтверждающей мои слова.

— Божечки света и тьмы, — услышал я сдавленный возглас Доминики. — Братик, вот это ну них…

— Сейчас я планирую добраться, — повысил я голос, перебивая комментарии Доминики, — с промежуточными остановками, до Рима. После чего в моих планах собрать Ассамблею первого сословия и обвинить тирана Фридриха в убийстве императора Максимилиана, в открытии порталов для вторжения Стужи, а также сознательном бездействии при агрессии демонов Инферно. Ну и по мелочам — предательство индигетов и всего первого сословия, уничтожение атлантической ветви Дома Дракона, может еще что-то по пути наберу.

Руку я не опускал, и снова пустил в перстень импульс силы, показывая искренность собственных слов.

— Для того, чтобы добраться до Рима, мне нужен опытный штурман. Ты готов стать капитаном одной из этих ласточек?

Судя по ошарашенному виду удивлен гардемарин моими словами был как минимум не меньше чем Доминика и Филиппа. Баронесса так и вовсе только сейчас поняла, кому именно принесла клятву на крови. Интересно кстати будет узнать, сама ли она на подобный поступок решилась, или ей подсказала его богиня Астарта?

Что-то мне подсказывает, что второе.

А вот Гомер, в отличие от ведьм, выглядел невозмутимо и счастливо-пьяно. На него мои слова вообще никакого эффекта не оказали. Хотя он может и так знал о моем родстве с Максимилианом.

— Да. Я готов, — коротко ответил ошарашенный услышанным гардемарин, как только вернул дар речи.

— Отлично, — кивнул я, глядя на гардемарина. — На Майе, — показал я на левый фрегат, — заряд-лириум вдвое выше чем на Меропе, поэтому думаю полетим на ней. Но ты посмотри оба аэростата, может я в чем ошибся. Ваше величество, позвольте капитану Гонстаду покинуть поле безмолвия, — обернулся я уже к Доминике.

— Что-что? — вкрадчиво поинтересовалась Доминика, которая уже замолчала, но смотрела на меня широко открытыми глазами.

— Выпусти капитана Гонстада, пожалуйста, — жестом я показал, кому нужно выйти из-под купола и куда.

— А. Да-да, — приоткрыла завесу ведьмочка.

Но гардемарин уходить не торопился, как-то странно на меня глядя.

— Что? — отреагировал я на взгляд гардемарина.

— Вот так просто доверяете мне приборы управления кораблем? Без клятвы, без…

— Не просто. Рядом с тобой постоянно будет один из моих бойцов, который имеет представление о воздухоплавании. И если ты сделаешь что-то подозрительное, он тебя обездвижит, или даже убьет, если ситуация покажется ему критической. И только потом позовет меня разбираться с последствиями. Можешь идти, и поторопись, у нас совсем мало времени.

Пока прибывшие вместе с Доминикой демоны помогали до конца расчищать выход из грота-ангара, а Эмиль Гонстад, стремительно взлетевший по служебной лестнице — был гардемарином, пленником, а теперь стал капитаном корабля, готовил Майю к взлету, мы с Доминикой и Филиппой прощались. С объятиями и даже слезами Доминики, которая вновь не удержалась. При этом у меня возникло очень странное, размытое предчувствие — как будто вижу я кого-то из них сейчас в последний раз.

Такое бывает, когда будущее уже понятно, но еще не предопределено.

Поэтому, когда ведьмочка с баронессой уезжали в Деструс — не дожидаясь взлета корабля, потому что события звали королеву-ведьму присутствовать во главе орды в дальнейшем пути на юг, я очень долго смотрел им вслед.

Завораживающее зрелище — когда ковер облаков проплывает внизу от тебя. В который раз вижу, но все равно эмоции и ощущения невероятные.

Территорию разлома мы уже покинули и сейчас, стоя на открытом мостике рубки, я смотрел на проплывающую снизу землю — зеленую, привычную. Леса, поля, реки — в прорехах облачного ковра все это было прекрасно видно. Тем более зрелище увлекало и завораживало, что эмоции сейчас гораздо более спокойные, чем недавно во время небесного бега на демонических скакунах. Все же на твердой палубе стою, ветер в ушах не свистит, и нет ощущения иллюзорности и хрупкости происходящего. Нет ощущения, что в любой момент все может закончиться. Все же тяжелый аэростат — это надежно.

Демонические скакуны, кстати, сейчас находились в трюме, в специально предназначенном отсеке. Эскадру Плеяды строили еще в те незапамятные времена, когда мобили не вытеснили полностью искусственно созданных магией коней, еще до моего рождения убранных с дорог общего пользования императорским эдиктом.

— Мальчик мой, — тихо подошел сзади Гомер. И громко лязгнул бутылкой о поручень.

— Да?

— Ты наш пастырь в этом священном походе, и сейчас я принимаю твое командование целиком и полностью. Но меня все же не покидает ощущение, что ты делаешь ошибку.

— Какую? — насторожился я.

— Гаэта ведь находится на юго-западе.

— А, это, — расслабился я. — Да, я знаю.

— Отлично, что знаешь. Мы же не так давно повернули и летим на восток, а приставленный к твоему гардемарину варгриец словно бы этого не замечает.

— Приставленный к капитану Гонстаду, — поправил я Гомера. — Он больше не гардемарин.

— Не цепляйся к словам. Приставленный к твоему капитану Гонстаду варгриец не замечает того, что мы летим пусть прямо и быстро, но совсем не в цель.

— Я в курсе.

— Так может объяснишь? — сделал Гомер глоток вина.

— Я не очень уверен в возможности сохранить тайну своих действий и решений. И если уж информация о нас, о том, что мы смогли получить и поднять в воздух аэростат, уйдет на сторону, а она мне кажется обязательно уйдет…

Прервавшись на полуслове, я вопросительно посмотрел на Гомера. Тот подумал, и покивал:

— Н-ну… пусть связь и не работает, но надеяться на то, что системы обнаружения воздушных объектов не работают тоже, я бы не стал. Трек наш полностью не отследят, полагаю, но появление в воздушном пространстве неподконтрольного флоту аэростата скорее всего незамеченным не останется, — высказался Гомер и еще раз приложился к бутылке. И широко размахнувшись, выкинул ее за борт.

— Мы над Бернгландом сейчас, — прокомментировал он мой укоризненный и удивленный взгляд. — Здесь так можно.

Похоже, Бернгланд ментат не очень любит. Но спрашивать о причинах этого я не стал.

— Так вот, если информация о нашем воздушном пути уйдет на сторону, то пусть императорская охранка считает, что мы отправились в Гаэту.

— А мы сейчас куда? — пожевал губами Гомер. Интерес к разговору, как вино закончилось, он постепенно утрачивал.

— В Остербург.

— Ты хочешь забрать свою подругу Альбу? — оживился ментат.

— Да.

— Ясно, ясненько. А потом куда?

— На границу Камаргара и Северного Батарна.

— Камарга-а-ар, — протянул Гомер с искусственным акцентом северных батарнцев, отхлебывая вина. — Юрго-о-орден, значит.

Судя по тому, что Гомер догадался о том, что мы полетим в Юргорден, о наличии там законсервированной базы императорского флота он знал.