Рабыня для чудовища востока (СИ) - Блэк Айза - Страница 24

Аура Владыки сейчас ощущается так сильно, что я подняла голову. Не в силах я совладать со странным притяжением, хотя бы издали полюбоваться на точеный профиль. Впитать в себя немного тепла от солнечных глаз.

— А она? Как с ней?

— Это не твоя забота, — бросает на меня мимолетный взгляд, настолько многообещающий, что невольно покрываюсь краской, а по коже пробегает стадо мурашек.

Басир раскланивается, возвращается к нам. Стараюсь не смотреть в его сторону. Я так устала от ненависти, презрения. Не хочу снова видеть их в глазах волка. Мне хватает переживаний за свою судьбу. Что теперь меня ждет? Почему змея так себя повела? И главное, какие «сюрпризы» прилетят в мою сторону от Владыки?

Первой к Алифару подходит Марта. Становится на колени. Она стоит ко мне спиной. Но я ощущаю, что смотрит она на него с нескрываемым восхищением.

— Владыка, моя судьба и жизнь в твоих руках. Прими мое сердце. Позволь показать свою покорность, — она говорит с трепетом и подобострастием. Нет сомнений, вот сейчас готова растечься лужицей в его ногах.

Басир не учил их, что говорить перед Владыкой. Она это сама. Сжимаю челюсти до скрипа зубов. Странное жгучее чувство разрастается в груди. Мне неприятно, что Мата стоит возле него. Даже больно. И я не пойму своей дикой реакции. Почему я хочу вскочить с места, и оттянуть ее за волосы от волка. Мне не свойственно такое поведение. Не узнаю себя. И ничего не могу сделать, мне невыносимо видеть рядом с ним особ женского пола. И я не имею ни малейшего понятия, как это прекратить.

Алифар кивает ей.

— Отныне будешь Разия. Скинь капюшон и пройдись по залу, — говорит снисходительно, небрежно.

А я вглядываюсь в выражение его глаз. Пытаюсь уловить интерес к Марте или нечто подобное. Презираю себя за эти действия, но жжение в груди не дает покоя. Я теряю рассудок. Пропиталась их омерзительной магией, и теперь не властна сама над собой.

Девушка исполняет его просьбу. Делает даже больше, чем ее просили. Скидывает капюшон, расстегивает верх своего платья, так что виднеются округлые груди. Несколько раз крутится перед ним, показывая себя со всех сторон, соблазнительно улыбается, стреляет глазками. А потом, виляя бедрами, дефилирует по залу. Она очень красива. Сейчас особенно. Мне до нее как до неба. Ощущаю себя на ее фоне блеклым пятном. Хотя я вроде бы давно смирилась, со своей внешностью. Приняла себя такой, как есть. Но сейчас, впервые в жизни мне отчаянно хочется быть хоть чуточку привлекательней, и вот так уверенно дефилировать по залу. Противный голосок внутри нашептывает: «Для него дефилировать!».

— Владыка, если позволишь, — один из оборотней, тех, что сидят ближе всего к Алифару, поднимается, и низко кланяется.

— Забирай, Гияс, — сказал, словно отдал ненужную вещь.

— Что? — Марта меняется в лице. Подбегает. Падает на колени, протягивает руки к нему, — Владыка, я хочу быть покорной тебе! Я могу исполнить любое твое желание, осыпать ласками. Мое тело жаждет только тебя, — выпячивает свою огромную грудь еще сильнее.

— Будь покорной Гиясу, — отмахивается от нее как от назойливой мухи.

Оборотень, выбравший ее, подходит, хватает Марту за руку. Дергает на себя.

— Не гневи Владыку. Ты дала клятву быть покорной во всем. Он избрал для тебя судьбу. Поклонись и вернись к самкам, — показывает в сторону стоящих женщин. — А ночью, не сомневайся, я проверю твои умения.

Марта всхлипывая, плетется в указанном направлении. Больше спорить она не рискнула. По щекам текут слезы, тушь размазалась. Ее плечи согнулись, спина выгнулась дугой. Боль смыла все ее очарование.

И я не чувствую радости. Хоть еще несколько минут назад, я сама хотела оттаскать ее за волосы. А сейчас мне жаль Марту. Ее никто не спросил, ее отдали незнакомцу как вещь. На кого я смотрю с восхищением? На обманщика? На чудовище, для которого наши женщины бездушные игрушки? Он просто дарит их. Что он еще скрывает? Сколько еще у Владыки масок?

Подобное действо происходило с каждой из девушек. Только с одним отличием — они больше не вели себя так вызывающе. Но каждая отправлялась к нему с надеждой. А в итоге получила нового хозяина. Мне даже страшно подумать, что их ждет в лапах у этих оборотней. На какие унижения обрекут девушек чудовища ради своих забав.

Какую участь Алифар подготовил для меня? Ведь я не прошла обряд. В душе идет отчаянна война противоречий, я до дрожи боюсь оказаться в его лапах, и все внутри сжимается в тугой болезный комок, от осознания, что я могу там никогда не оказаться.

Одна я осталась стоять на коленях. От твердой поверхности дрожат колени, от ноющей боли дискомфорт во всем теле. Мысли путаются одна за другую, хочется, чтобы это все поскорее закончилось, и я могла хотя бы спрятаться в выделенной мне комнате. Я слишком измождена, что морально, что физически, если бы не поддержка змеи давно бы рухнула на пол.

— Асма, — Владыка щелкает пальцами. Животное мгновенно повинуется, разжимает объятия и ползет к хозяину.

Сейчас мой черед идти и становиться перед ним на колени? Меня пронзает жуткая мысль, которая до этого времени почему-то не приходила в голову. А если отдаст одному из своих оборотней? Я этого не переживу. Ледяной ужас расползается по телу, непонятные эмоции раздирают на части.

— Ступай к остальным самкам, — Алифар словно дает ответ на мой немой крик. Говорит, даже не взглянув на меня. Холодно, отстраненно, небрежно, одной фразой кидает в ледяной омут.

Сейчас жутко не хватает его томного, обволакивающего голоса, что дарил надежду, и на короткий миг позволял окунуться в сказку. Он пропитал меня иллюзиями, затуманил разум магией, а теперь собственноручно все разбил.

Иду к девушкам, и каждый шаг отдается режущей болью в груди. Мне кажется, я иду по осколкам своих глупых надежд, и каждая через кожу, проникает туда, где глубоко внутри меня зародилась вера — он выделил меня. Вера, которая даже вопреки моим отрицаниям крепла во время ритуала. Одной фразой он разбил ее, как ранее собственноручно взрастил.

Ненавижу его! За игры! За обман! За очередную боль! За колдовские чары и невозможные глаза, в которых мне так и не довелось согреться.

А что я ожидала? Кто на меня посмотрит такую? Главный оборотень обратит внимание на серую мышь? Развлекся, посмотрел вблизи и отшатнулся. Никого мне собой не заинтересовать. Спасибо хоть животные подарили ласку. Большего мне не видать.

Я встала среди девушек. Постаралась затеряться. Пытаюсь настроить себя на позитив. Это все к лучшему, я затеряюсь, обо мне все забудут, и так будет куда проще вырваться. Зачем мне внимание лживого обманщика? Вроде бы и мысли правильные, но почему от них в душе расползается чернота, и внутренности словно выедает кислотой, а глаза пекут от непролитых слез?

Неожиданно получаю сильный удар кулаком в спину. Оборачиваюсь — мама. Смотрит на меня злобно и сжимает кулаки. Что-то беззвучно шепчет, но не могу разобрать. Нет. Просто не хочу. Отхожу в сторону. Дальше от нее. Даже родная мать готова задушить меня голыми руками…

Владыка поднимает руки вверх, очень быстро шевелит пальцами, производя непонятные манипуляции. Все замирают, глядя только в сторону главного волка. Его татуировки багровеют, и от них вверх поднимается оранжевые молнии. Под потолком они переплетаются между собой, образуя канат с узорчатыми выпуклыми переплетениями. Алифар поднимается одним бескостным движением и направляется к клеткам.

Там вжавшись в дальние углы, сидят оборотни в волчьем обличии. При его приближении они начинают жалобно скулить. И только один из пленных сидит посередине своей клетки, горделиво задрав морду вверх, с вызовом смотрит на Владыку.

— Шантара едина и неразделима, — голос Алифара сейчас звучит так громко и властно, от него закладывает уши, а аура силы давит настолько, что хочется упасть на колени и склонить голову. — Неверные, вы предали доверие, подняли руку на своих собратьев, нарушили клятвы, присягнув самозванцу. Вы сами призвали смерть на свои головы. Ибо расплата за предательство — длинная и мучительная смерть.