«Гран-При» для убийцы - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 73

• Предыдущая
• 73/74
• Следующая

Кто-то, стоявший за дверью, начал медленно открывать замок. Дронго спокойно ждал. Убийца открыл наконец дверь и вошел в номер. Дронго поднял пистолет...

Отъехавший от центра автобус с водителем фирмы кондиционеров завернул в тихую улочку, и сразу раздалось три глухих щелчка. Водитель сполз на пол.

– Быстрее, – приказал Ахмед Мурсал. – Мы должны вернуться, пока не сменился тот пост полиции, через который они проходили. Приготовьте ящики.

Гурвич вместе со своим спутником вошел в здание дворца, поднявшись по лестнице.

– Ваш сын приедет прямо сюда, – успокоил он отца Дронго. Тот молча следовал за Гурвичем, бледный от волнения, но по-прежнему ничего не спрашивал...

Микроавтобус с тремя неизвестными достиг окраин Марселя...

Дронго увидел тень человека, возникшую на пороге. И в этот момент кто-то еще появился у двери. Убийца обернулся, и Дронго толкнул его в спину. На пороге стоял полковник Мовсаев с пистолетом в руках. Убийца с трудом удержался на ногах, но по-прежнему сжимал в руках оружие и ошеломленно смотрел на Дронго.

– Здравствуй, Красавчик, – сказал по-арабски из-за его спины полковник Мовсаев.

Салех Фахри взревел, поворачиваясь к нему лицом. Он успел выстрелить только один раз. Пуля пробила стену в нескольких сантиметрах от виска полковника. Дронго и Мовсаев выстрелили одновременно, пробив тело убийцы с двух сторон. Тот пошатнулся, выронил пистолет, упал на пол.

Мовсаев быстро вошел в комнату.

– Вы были правы, – сказал он. – Но как такое могло случиться? Никогда бы не поверил, если бы сам не убедился. Это просто невероятно.

– Я сам в такое не верил, – признался Дронго. – Уже в Тегеране я понял, что у Мула есть осведомитель. Потом в Дамаске я намеренно вызвал огонь на себя, отсекая иранцев, чтобы проверить свои подозрения. Но когда в Париже убили Армана Эрреру, о котором знали только в МОССАД, я понял, что утечка информации идет именно оттуда. Поэтому сообщил вчера Райскому о том, что нападение состоится ночью восемнадцатого мая, что я буду весь день в своем номере, чтобы подготовиться к ночным событиям.

– Вы подозреваете генерала в связях с Мулом?

– Конечно, нет. И тем более не своего друга Гурвича. Хотя мне пришлось рискнуть, отпустив отца с ним в Канны. Кто-то в МОССАД информирует Мула и его людей.

– Просто невозможно поверить, – пробормотал Мовсаев, глядя на убитого. – Это просто невозможно.

– И тем не менее моя уловка удалась. Спасибо за помощь, полковник. А теперь нам нужно срочно ехать в Канны. Я боюсь, что Мул нанесет свой основной удар именно там.

– А что делать с этим?

– Пускай пока полежит здесь, – махнул на него рукой Дронго. – Давайте быстрее, полковник, я волнуюсь за отца. Он сейчас там.

Они выбежали из номера и поспешили вниз, на стоянку такси, чтобы успеть попасть к началу церемонии закрытия фестиваля.

Автомобили все подъезжали к зданию дворца. Из них выходили роскошно одетые женщины и мужчины в смокингах. Это была почти обязательная форма для мужчин, хотя некоторые умудрялись придумывать какие-то экстравагантности, надевая темные рубашки или неклассические варианты смокинга. Почти перед самым открытием приехала Изабель Аджани, увидев которую, толпа заволновалась еще больше. Повсюду раздавались приветственные крики, поздравления. Актриса подняла руку и помахала своим поклонникам, счастливо улыбаясь...

Отец наклонился к Гурвичу и тихо спросил:

– Когда он приедет?

– Он должен скоро быть здесь, – ответил Гурвич.

По лестнице, застеленной красным ковролином, поднимались последние пары, спешившие в зал...

Микроавтобус въехал в Марсель, и наблюдавшие за ним поняли, что окончание рейса террористов совсем близко. Генерал Дасте приказал вызвать штурмовую группу в Марсель для завершающего удара. Два вертолета вылетели из Канн в Марсель...

Истинные террористы, переодевшись в форму сотрудников фирмы, подъехали к дворцу, предварительно далеко оставив свою машину. Подняв ящик, двое подручных следовали за Ахмедом Мурсалом. Они вышли на тот самый пост, через который полтора часа назад прошла первая смена сотрудников.

– Куда несете ящик? – лениво спросил один из полицейских.

– Мы должны починить систему кондиционирования, – улыбнулся Ахмед Мурсал. Теперь у него не было ни усов, ни бороды – он был чисто выбрит, а на глазах были маленькие очки.

– Нужно позвонить в штаб фестиваля, – возразил один из полицейских.

Ахмед Мурсал оглянулся. Они оставили все свое оружие в автобусе, где находились еще двое их пособников.

– Пропусти их, – крикнул сержант, – там система барахлит. Я уже звонил. Только пусть пройдут спецконтроль как полагается.

Полицейский кивнул, пропуская людей в здание. Ахмед Мурсал был уже без золотой цепи. На нем ничего не звенело, инструменты он положил перед проверяющими. Двое его подручных пытались пронести ящик в обход металлодетектора, но бдительный полицейский приказал поставить ящик для осмотра. Они повиновались, и ящик пошел на рентгеновский просмотр и на проверку наличия металла. Но металла в ящике не было. Там лежали пачки с каким-то порошком.

– Что у вас за порошок? – спросил полицейский.

– Для чистки системы кондиционирования, – объяснил Ахмед Мурсал. Его подручные уже поднимали ящик, направляясь к лифту.

Дронго и Мовсаев торопили водителя такси, лихорадочно глядя на часы...

Начали объявлять итоги фестиваля. Вручались премии за лучшую мужскую и лучшую женскую роли...

Микроавтобус подъехал к супермаркету и остановился. Двое бывших гостей Уэйвелла вышли из машины, оставив его одного....

Террористы вошли в лифт, поднялись на нужный им этаж. В коридоре было тихо. Они прошли дальше и начали открывать ящик у панели кондиционирования, чтобы загрузить ядохимикаты в систему подачи воздуха в зал...

Дронго и Мовсаев подъехали к зданию дворца. Там их ждал Никитин.

– Террористы наверняка внутри! – крикнул Дронго. – Давайте быстрее.

Он рванулся внутрь, но полицейские не пускали незнакомцев, не имеющих пропуска, к тому же плохо говоривших или вообще не говоривших на французском...

В микроавтобус внесли несколько ящиков, и Уэйвелл почувствовал себя гораздо увереннее, словно понял причину своего добровольного заточения на вилле...

– Загружайте, – сказал Ахмед Мурсал своим подручным...

Дронго все еще пытался пробиться в здание. В отчаянии он попросил связаться с генералом Дасте. Полицейский отказался. Но рядом оказался сотрудник службы безопасности. Он все же вызвал по рации генерала Дасте.

– В чем дело? – недовольно спросил генерал. – Что у вас происходит?

– Здесь неизвестные типы требуют разрешить им пройти в зал. Они все вооружены, – доложил сотрудник генерала.

– Гоните их в шею, – громко посоветовал Дасте.

Но Дронго, не разобравший, что они говорят, выхватил рацию и закричал:

– Вас обманывают, генерал. Ваш микроавтобус – это подставка, обман! Вы меня слышите? Вас обманывают!

Генерал вдруг вспомнил, что террористы сидят в автобусе уже четвертый час. Он побледнел, усилием воли сохраняя спокойствие. А если его действительно обманывают? Нужно было решать.

– У меня в номере, в «Негреско», лежит убитый террорист. Его сообщники в здании! – кричал Дронго. – Проверьте мой номер в Ницце, чтобы убедиться! Не будьте таким идиотом, генерал!

– Проверьте, – приказал генерал своему сотруднику. Тот быстро связался с отелем в Ницце...

– Заканчивайте, – посмотрел на часы Ахмед Мурсал...

Изабель Аджани получила слово и теперь должна была объявить фильм, получивший «Гран-при» пятидесятого юбилейного Каннского фестиваля...

– Мы проверили, – доложил сотрудник, – в «Негреско» действительно обнаружен труп...

– Остановите машину, – приказал генерал. – Пропустите этих людей в здание и помогите им в задержании преступников!

Он вдруг понял, что именно его сегодня провели, что именно он сегодня попался на дешевую уловку.

– Вертолеты со спецназом в Канны, – распорядился он. – Немедленно!

• Предыдущая
• 73/74
• Следующая