Угрюмый герой (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 10

— Итак, господин Кринхальзер, предлагаю познакомиться снова, — излагаю повестку дня я, — …в режиме максимально возможной искренности. Итак, меня зовут Виктор Мадре, я прибыл с континента Эласта, являюсь сыном Должника и страдаю психическим заболеванием, заставляющим меня реагировать на любое нарушение закона в тех рамках, которые понимаю сам. В данном конкретном случае я могу убить вас за нанесение несовместимых с жизнью травм своему брату и угрозе моей жизни, но имею основания думать, что покойник братом не был, а вообще был личностью враждебной. Подозреваю, что в ходе мирных переговоров мы можем прояснить всё имеющееся в наличии недопонимание. Ваша очередь.

— Меня зовут Теовальд Кринхальзер, я бывший дипломат посольства Затранды в конфедерации Барджайя, — очень честным тоном отвечает стоящий на коленях орк, — Два месяца назад понял, что моего брата убили или похитили, а его место занял барджайский «лицедей». Должен перевести закрытый архив посольства на родину. Архив у меня планировали изъять при переходе границы. Со большим скандалом и обнародованием бумаг. «Лицедей» должен был меня контролировать. Содержание же документов в моем дипломате может усилить казус белли конфедерации по отношению к Гребе, а значит — сделает её первоочередной целью для Тирана. Это в интересах Затранды. Нуждаюсь в телохранителе.

— Великолепно, — подытожил я, убирая оружие и делая пару шагов назад, — Мы оказались теми, за кого себя выдаем. Перед тем, как мы оговорим новые условия моего найма, господин Кринхальзер, не поведаете ли мне, что за дрянь вы сняли с лица своего псевдобрата?

— Владен…, - со вздохом начал Теовальд, вставая с колен, — …получил сильные ожоги лица еще в молодости, когда экспериментировал с составами. Он разработал для себя косметический препарат, заполнявший рытвины и шрамы на его лице. После обработки другим косметическим средством, выравнивающим тон кожи, его лицо становилось неотличимо от нормального. Или от моего, когда это требовала ситуация. Этому изобретению уже двадцать два года, мастер Мадре, и его широко используют на всём континенте. В случае Владена, что вы наблюдали своими глазами, «лицедей» использовал не косметику, а целую мягкую маску, сделанную по той же технологии.

— Мне очень интересно подобное, — признался я, проводя рукой по своей серой лысине. Орк понимающе хмыкнул.

— Возможно, мы что-нибудь придумаем в будущем, мастер Мадре. А пока нам нужно срочно покинуть Барджайю. Приблизительный маршрут мне известен. Вы со мной?

— С вами, господин Кринхальзер. Этот оплаченный день еще не закончился, а обсудить условия нового контракта мы сможем и на ходу.

— Скидывай баул и посох, бродяга…, - фраза сопровождается смачным плевком на пожухлую траву, — …и пацана своего заголяй. Тогда живыми уйдё…

(выстрелы)

— Еще четыре трупа, — комментирую я, слегка кривя против истины. Орки раса живучая, очень крепкая. Убить наповал с одной-двух пуль малого калибра физически развитого зеленокожего под два метра ростом почти невозможно, поэтому, для экономии боеприпасов, приходится пускать в ход тот самый нож из паршивой стали.

Уже четвертый раз за неделю бродяжничества. Это мир такой или же мне просто везёт как утопленнику?!

— Зато эти подонки вечно выходят к нам расслабленными. Благодаря вам, Виктор, — едко комментирует Теовальд, извлекая из ножен свой нож и идя к наиболее беззащитному телу, скребущему лесной дерн руками. Крови орк не боится, от чего постепенно зарабатывает мою симпатию и уважение.

Грустно вздыхаю в ответ. Крыть нечем, но очень хочется. Причина? Она есть. Один из чемоданов в «бауле» Кринхальзера принадлежит ему, содержа в себе перевозимые орком бумаги. Второй чемодан, принадлежавший «Владену», имеет неплохой запас орочьей косметики мертвого алхимика. Как итог, мы путешествуем по лесам в маскировке: орк изображает из себя оборвыша бродягу, а я… детёныша орка. Орчонка. Слава зеленому тональнику!

— Дерь-мо, — проворчал я, заканчивая обыск бывших криминальных элементов. Если не считать баула, в котором Теовальд тащил чемоданы и нашу одежду, да обмотанного тряпками ружья, изображавшего посох, то наши очередные жертвы совершенно никак внешне не отличались от нас. Грязное тряпье, не менее грязные тела, дубины с гвоздями и ножи из обломков кос.

— Мне удивительно, как часто вы жалуетесь на судьбу, друг мой, — ехидно хмыкнул мой наниматель, пытаясь отодрать от чужой одежды кусок почище, — Вы в разы выносливее, быстрее и сильнее меня, а образ жизни, что мы вынуждены вести, вам далеко не в новинку. Так от чего же столько негатива?

— Представьте себе, что я почти год уже вёл такой образ жизни, господин Кринхальзер. А затем, спустя несколько дней чистых простыней и обедов на посуде, вынужден его вести снова.

— Оу. Тогда прошу прощения.

— Идемте, господин Кринхальзер. Идемте. Только ответьте на вопрос — каким образом документы, компрометирующие Гребе, нужны были «лицедею» Барджайи именно с вашим арестом в комбинации? Почему «Владен» их просто не конфисковал?

— Потому что Заир Конн тар Фарагат, мастер Мадре, сейчас вместе со своим флотом реколонизаторов. Приказ о начале экспансии он отдаст, только прибыв в свою столицу, Мадженту. Чем больше у него будет легитимных поводов для агрессии в сторону соседей, тем лучше. Моя поимка была бы для него редкостной красоты подарком. Я удовлетворил ваш интерес?

— Вполне, благодарю.

Я прекрасно видел, что знатный орк сходит с ума от любопытства, наблюдая за мной и Волди. На язык Теовальду определенно просились тысячи вопросов, но тренированный дипломат умел как молчать, так и работать по приоритетам. Он платил за свою безопасность, её я ему предоставлял в полной мере. Всё остальное было вторично.

Случай доказать мою компетентность, а заодно избавить чересчур подозрительного дипломата от лишних мыслей представился, не успели мы отойти и на километр от места последней стычки с бродягами-разбойниками. Из-под чахлого куста выпрыгнуло нечто, целясь мне в лицо, но было аккуратно перехвачено в полете. При виде щелкающего клешнями и ногами маленького ихорника, жутко напоминающего самого обычного, пусть и очень крупного рака, Волди, взвыв волком, моментально забрался на дерево, а орк отпрыгнул назад со всей возможной скоростью, спотыкаясь и падая задом на траву.

— Вот, — довольным тоном заявил я, неся щелкающее, хрипящее и остервенело царапающее десятком ног воздух существо по направлению к подзащитному, — Можете спокойно его убить, господин Кринхальзер. Думаю, что лучшего доказательства того, что я не Должник, быть не может!

«Господин Кринхальзер» не хотел убивать ихорника, он, судя по всему, дико хотел заорать, обмочиться и проблеваться, и это вызывало у меня понимание. Всё-таки ракообразные, даже земные, невероятно отвратительные твари, а уж в исполнении чужеродной формы жизни, со всеми этими лишними жвалами, сегментами, ногами…

— Уб… убейте его!!! — сорвался двухметровый орк на визг. С дерева утробным мявом нанимателя поддержал мой кот, от чего пришлось всё-таки пойти на поводу интересов большинства. Убогий нож проделал в панцире мелкого паршивца несколько отверстий, поражая наиболее крупные узлы ихорообращения, после чего я небрежно выкинул тварь в кусты. Отданный Долг и моя трансформация никоим образом не сказались на умении видеть этих тварей… мелочь, но очень приятно. Хотя, почему мелочь?

Произошедшее зеленокожего дипломата встряхнуло, от чего я, ожидавший едва ли не скандала, получил лекцию о политике Вечного Тирана на Северной Валте. Неожиданно оказалось чертовски интересно. По словам дергающегося теперь от каждого куста Теовальда, Заир Конн тар Фарагат также, как его отец и дед, держал курс строго на внешние межконтинентальные отношения, поддерживая высокую репутацию Барджайи и пренебрегая заигрыванием с соседями. С ними конфедерация вела себя пренебрежительно, являясь по своей сути автономным образованием, которому торговля не особо и нужна. Вновь дикость, но лишь с точки зрения цивилизованного человека, а не орка из государства аскетов-многоженцев.