Изгнанник. Арка 3. Том 2 (СИ) - Янтарный Дмитрий - Страница 35

Я послушно открыл глаза обратно и сконцентрировался. В самом деле, для отдыха стоило уж добраться до безопасного места. Да и нужно учитывать, что и Агер, и Анаму не отдыхали столько же времени, пока искали меня, а то даже и больше.

Это убаюкиващее путешествие заняло, наверное, часа три. Ящеры не очень быстро, но уверенно несли нас в нужном направлении. И, наконец, вдали показались палатки. Кажется, мы приближались к цели.

Пять минут спустя мы подъехали впотную к палаточному городку. Нам уже встречало порядка десяти мужчин со странной чешуйчатой кожей, тёмно-синего, почти чёрного цвета. Я впервые видел такую экзотическую расцветку среди вимрано. Обычно они были более светлых тонов.

— Наконец-то, два солнца вас побери! — раздался ещё один знакомый голос, — почему вы так долго его искали?

— Потому что, — огрызнулся Анаму, спешиваясь со своего ящера и отдавая кому-то поводья, — вспомнил наш друг, что в мире существует конспирация, и иногда нужно скрываться от других. Жаль, что вспомнил он об этом в такой неподходящий момент.

— Ладно, ладно, будет вам ругаться, — примиряюще сказал второй голос, в котором я узнал Фартхароса, — кинжалы-то у него с собой?

— Да, они здесь, — ответил Агер, тоже спрыгнувший со своего геккона и помогая спешиться мне, — Викай сдержал слово. Кто бы мог подумать, что его получится убедить.

— Из них троих Викай всегда был самым дальновидным, — ответил Фартхарос, — что ж, в таком случае — вам троим нужно отдохнуть, вы выглядите ужасно…

— Нет, — раздался чей-то новый голос, — наш мастер желает говорить с тем, кто именует себя Дитя Водной Стихии.

— Это не может подождать? — с раздражением спросил Агер, — он едва стоит на ногах! Что вы хотите от него сейчас? Он тоже живое существо, ему тоже надо есть и отдыхать!

— И всё же, — говорившим оказался вимрано с полностью чёрной шкурой, — именно в момент слабости он покажет нашему мастеру своё истинное лицо. И именно тогда и будет принято окончательное решение, достоин ли он забрать Кинжал Смерти.

Устало разглядывая своих товарищей, я видел, что никому из них это не нравилось. Но и Агер, и Анаму, и Йегерос, и Фартхарос молчали. И это означало только одно. Они уже перепробовали все доводы, какие у них только были, и теперь я оставался последним шансом.

— Ведите, — обречённо выдохнул я.

— Прошу за мной, — так же степенно сказал чёрный вимрано, поворачиваясь и направляясь к черной палатке, которая особняком стояла от прочих…

Глава 2. Мудрец смерти.

Когда мы приблизились к палатке, мой провожатый внезапно обернулся и сурово сказал:

— Имей в виду, гость, сейчас ты будешь говорить не просто с мастером, который, один из немногих, до сих пор сохранил свободу. Наш мастер — наверное, единственный свидетель того, что сейчас принято называть Коллапсом Вимрано.

— Он… он живёт так долго? — поразился я, — как это вообще возможно? Чтобы вимрано, в таких условиях прожил столько времени…

— Вот поэтому, — с нажимом продолжил чёрный вимрано, — ты будешь говорить с ним вежливо и почтительно, не повышая голоса и не оказывая на него никакого давления. Иначе мы мгновенно нашинкуем тебя в фарш, будь ты хоть трижды Дитя Водной Стихии! Тебе ясно?

— Да, разумеется, — кивнул я, — обещаю, буду сдержанным.

— В таком случае — заходи.

Когда я, чуть наклонившись, вошёл в палатку, то обнаружил множество невероятных и не самых приятных вещей. Во-первых, в палатке было прохладно. Даже не так — здесь было холодно. Несмотря на всю усталость, меня пробрала дрожь до самых костей. Трудно было поверить, что за пределами этой палатки пышет жар двух солнц.

Во-вторых, запах. Здесь отвратительно пахло чем-то, неуловимо похожим на гниющее мясо. Что ж, выводы сделать было нетрудно. Если вимрано прожил в условиях пустыни 149 лет, это не могло не наложить свой отпечаток.

И, наконец, настроение. В пределах этой палатки у меня стало складываться чувство, будто из меня высасывают радость. Радость от встречи с Агером и Анаму, радость от осознания того, что я смог выжить в пустыне, что Викай не напрасно пожертвовал всем ради меня — всё почти мгновенно испарилось. Осталась только гнетущая, высасывающая и без того немногие силы пустота. Захотелось лечь на землю и уснуть вечным сном прямо сейчас. Зачем, в конце концов, вообще что-то менять? Раса рано заслужила то, что с ней происходит. Так стоит ли вообще стараться? Лучше прямо сейчас опуститься на землю, которая в этот момент казалась мягче всякой перины, и спать, спать, спать…

И в этот момент по моей левой руке прошла вспышка живительного холода. Верный браслет уже который раз спасает от меня от гибельного небытия. Бодрящий прилив сил привел меня в чувство, позволяя мыслить ясно. Хотя и здесь я почувствовал нечто пугающее. Моя магия… в ней тоже появилась какая-то тревожная нотка. Словно даже мой браслет — и тот предчувствовал, что скоро случится что-то очень важное и… непоправимое. И тревожился из-за этого…

— Что ж, странный гость, первое испытание ты выдержал, — прошелестел чей-то практически бесцветный голос, — что ж, подойди, дай рассмотреть тебя поближе.

Голос доносился из-за угла палатки, занавешенного тёмными же тканями. Осторожно подойдя, я увидел…

Ну, наверное, если бы в этом мире были зомби или какие-то неупокоённые мертвецы, то они бы выглядели вот так. Полностью высохшее тело, истончившиеся конечности, по сравнению с этим — непропорционально огромные ступни и ладони. Но всю хрупкость этого тела компенсировали глаза. Хоть и чёрные, но живые, яркие, полные жизни — и воли. Словно все силы, все ресурсы этого высохшего тела собрались в глазах. И теперь эти глаза внимательно меня рассматривали.

— Мда, — снова прошелестел мудрец, — не сказать, чтобы очень впечатляет. Много наивности, много несдержанности, много эмоциональной вовлечённости туда, куда это совершенно не нужно. Не на это я рассчитывал, когда ждал того, кому смогу доверить Кинжал Смерти.

Я даже не стал ничего ему отвечать. Настолько эта критика походила на то, что мне говорил Викай, что уже становилось скучно. Несколько секунд спустя вимрано, поняв, что я ничего говорить не буду, слегка разочарованно на меня посмотрел:

— Тем не менее, раз ты здесь, значит, ты хочешь мне что-то сказать, не так ли?

— Нет, не так, — тихо ответил я, — я здесь потому, что вы хотели увидеть меня немедленно. Если вы меня увидели и сделали нужные выводы, я бы сейчас хотел пойти отдыхать. Убедить вас в том, что вы должны расстаться с Кинжалом Смерти, я всегда успею.

— А откуда тебе знать, что на пути к своей цели ты не окажешься в таком же положении? — тут же возразил вимрано, — что если в решающий момент у тебя не останется сил, но ты всё равно должен будешь делать шаг за шагом? Я не желаю вверять свою жизнь, свою судьбу и своё будущее в руки того, кто при первых же трудностях споткнётся — и не найдёт в себе сил подняться.

— Жизнь… вы это называете жизнью? — устало спросил я, — я обещал вашим стражам, что буду почтителен, но сейчас я выскажусь прямо. Вы не могли прожить 149 аквот в таких условиях без помощи извне. И эта помощь извне — это всё тот же Кинжал Смерти, не так ли? Я, конечно, не знаю всех его свойств, но, вероятно, не так уж трудно с его помощью запретить себе умирать и поддерживать жизнь, не так ли? Так действительно ли вы не хотите отдавать Кинжал только потому, что считаете меня таким уж недостойным? Или вы просто боитесь умирать?

— Вооон! — прошипел вимрано, — вон отсюда, негодяй! Я всё это время существовал ради моего племени, заботился о нём, я отдал ради него всё! Да как ты смеешь обвинять меня в таком?! Прочь, прочь отсюда, ты и твои жалкие лизоблюды ничего не получите!

— Вы, конечно, понимаете, — с усталой улыбкой сказал я, — что именно от вашего решения зависит, получит ли Руарх шанс на исцеление. Нет, если я действительно такой недостойный, то вы можете прождать ещё 149 аквот, прежде чем появится тот, кто будет, по вашему мнению, достоин. Вот только есть риск, что до этого времени никто не доживёт. Вы похороните всех, кого знаете, и будете сидеть в этой пустыне в одиночестве, вцепившись в свой Кинжал Смерти. Получилось грубовато, уж извините, но если бы мне дали отдохнуть, я бы убедил вас мягче. А если вы так хотели посмотреть на моё истинное лицо — пожалуйста, смотрите. Надеюсь, что вам понравилось…