Спроси обо мне море (СИ) - Бартон Вера - Страница 11

— Я с тобой никогда не разведусь, — угрожающе шепчет он мне. — Даже не мечтай.

— А если я покажу твоей жене наши фотографии? Свидетельство о браке? У меня все это сохранилось, — иду ва-банк я.

— Лучше я тебя живой закопаю, чем дам развод, — хрипит Вадим мне в лицо. Вот теперь по-настоящему страшно. — Приблизишься к моей жене, и я ускорю этот процесс. Поняла?

— Пора научится договариваться с людьми, — замечаю я, стараясь игнорировать его агрессию, хотя это очень сложно. — Иначе можно очень плохо кончить.

Пальцы Вадима кольцом сжимаются вокруг моей шеи. Не успеваю даже вскрикнуть. К нам подбегает официант и пытается оттащить от меня разъяренного мужчину. У меня темнеет в глазах, задыхаюсь. Когда Вадима наконец оттаскивают, хрипя, прижимаю руку к горлу. Жадно хватаю ртом воздух. Двое крепких парней выставляют моего мужа из кафе. он оборачивается и зная, что я его вижу через стекло, грозит мне кулаком. Вот теперь мне по-настоящему страшно.

Слова Тамары не выходят у меня из головы. Умом я понимаю, что у меня нет никаких прав спрашивать с нее взаимность. Да, мы всего пару раз пообщались. Это далеко не повод говорить об отношениях. И вообще я женюсь. Слишком нелепо все это выглядит. Но я почему-то ощущаю себя несчастным. Раздавленным. Словно у меня украли то, что я долго и старательно охранял. Чем в тайне ото всех гордился.

Серхио, заметив мое паршивое настроение пристает с расспросами. Отвечаю ему пространно, его это не устраивает. Он бесится и пытается поддеть меня.

— Ставлю сотку, что свадьбы не будет, — прищурившись, неожиданно говорит мой коллега. — Ты бросишь свою подружку.

— У тебя очередной виток просветления? — усмехаюсь я, удивляясь его наблюдательности. Или я так плохо умею скрывать свои чувства? Да, это сложное решение и если честно, то я морально не готов к такому испытанию. Но и отказываться от того, что я хочу, тоже не собираюсь. Тупиковая ситуация, ничего не скажешь.

— Да ты сам как светильник, — огрызается Серхио. — Вчера так светил, что я чуть не ослеп. Не то, что с Алехандрой, даже непонятно кто вы друг другу. То ли брат с сестрой, то ли школьные друзья, которые забыли, что школьные годы уже закончились.

Поначалу хочу убедить Серхио, что ему все это привиделось, но потом понимаю, что он единственный человек, с которым я могу поговорить об этом на чистоту. Не оправдываясь, не переживая за то, что меня осудят. А сейчас, когда я стою на перепутье, для меня это особенно важно.

— Поэтому ты считаешь, что расстаться с ней будет правильно? — осторожно спрашиваю я. Все-таки я еще не готов взять и настолько круто изменить свою жизнь. Отказаться от людей, с которыми меня связывало столько лет отношений.

— Я считаю, что свою бабу надо любить. И хотеть отбить ее у всего мира. А не смотреть на нее как на бесплатное приложение, — закуривая, хрипит Серхио. — Иначе зачем все это?

Новый клиент не дает нам договорить. Но мне кажется, что я только что получил подтверждение того, что я на правильном пути. После работы впервые за последние три дня еду в дом, где мы живем с Алехандрой. Раньше он принадлежал моему отцу, но когда он переехал вместе с Дашей на виллу, то он перешел ко мне. Это здорово, иметь свое жилье. Пусть небольшое, скромное, но принадлежащее только тебе. В нем много воспоминаний о маме. После того, как они с отцом переехали жить в Марбелью, она сама выбирала его, обустраивала. Там, по-прежнему, много вещей сделанных ее руками. Каждый раз, когда Алехандра грозится, что после свадьбы выкинет к чертям всю эту рухлядь, я несказанно злюсь. Ведь это все, что осталось у меня от матери. Слишком рано ее не стало. Я так и не успел узнать ее по-настоящему. И мне ее очень не хватает.

Алехандру я застаю за неведением порядка. Она стоит на стуле и смахивает пыль с книжных полок. Оборачивается, когда я вхожу в комнату.

— О, ты вспомнил, что живешь не один? — язвит она, уперев руки в бока. — Ничего, что я каждый из этих вечеров ждала тебя? Можно было бы хотя бы написать сообщение, что ты занят более важными делами, чем подготовка к свадьбе?

— Прости, замотался, — говорю я первое, что приходит в голову. Глядя на ее худенькую фигурку в белом платье, уставшее лицо с темными кругами под глазами, осознаю, что виноват перед ней. Подхожу к девушке и снимаю ее со стула. Кружу по комнате, она смеется. Бьет меня по спине венчиком для уборки. Обнимает за шею и целует в губы. Как быстро и просто я прощен. Ставлю ее на пол, она тут же стаскивает с меня футболку, покрывая мою грудь поцелуями. Ловлю себя на мысли, что соскучился по ней. По ее голосу, запаху, манере говорить. По сексу с ней. Желание накрывает меня так же быстро, как и раньше. Раздеваю ее. Она берет меня за руку и в нетерпении тащит к дивану. На ходу одной рукой пытаясь справиться с ремнем на моих джинсах. Ее настроение заставляет ожидать чего-то страстного, но это ожидание не оправдывается. Едва я вхожу нее, как она становится отрешенной и безучастной.

— Хватит, мне надоело, — заявляет она через минуту, больно толкая меня в грудь. — Остановись! Каждый раз одни и те же движения… Достало.

Немало удивленный ее реакцией, выхожу из не и откатываюсь в сторону. Она поднимается, переступает через меня и начинает одеваться. Что за метаморфозы с ней творятся?

— В прошлый раз, когда я предложил тебе, украсть наручники у Герерро и воспользоваться ими, ты сказала, что для тебя не приемлемо ничего, кроме классического секса, — с досадой напоминаю ей я.

— Не люблю извращенцев, — морщит нос Алехандра.

— Ну тогда я не знаю, что тебе предложить, — сдаюсь я. — Скажи сама, чего тебе хочется.

Алехандра садится рядом, берет меня за руку. Смотрит преданными глазами. После такого, сил сердится на нее совсем не остается.

— Если бы я знала, — вздыхает она. Бросает взгляд на часы. — Через полчаса придут мои подруги. У нас будет что-то вроде репетиции девичника. Знаю, что ты не любишь, когда они галдят и громко смеются. А я не хочу, чтобы ты опять им грубил, а они обижались. В общем, не мог бы ты погулять пару часиков?

— Хорошо, — подумав, соглашаюсь я. Мне действительно не нравятся эти девицы, с которыми дружит моя невеста. Грубые, хамоватые и чересчур наглые, они то и дело пытаются вытянуть из меня внимание к их персонам. Напроситься на комплимент, продемонстрировать свою красоту во всех ракурсах. Словно Алехандра им не подруга, а соперница. Не понимаю я такой дружбы. — Я пойду к отцу. Может быть останусь там на ночь.

— Прости пожалуйста, — виновато шепчет Алехандра, целует я меня в живот. Замечает глубокою царапину, оставшуюся после вчерашней стычки. Проводит по ней пальцем, вопросительно смотрит на меня.

— На работе поцарапался, — равнодушно лгу я. Убираю ее руку и поднимаюсь. Внезапно чувствую себя уставшим и опустошенным. Алехандра убегает на кухню. Судя по запаху, она печет для своих девчонок пирог. Я точно здесь лишний. Одеваюсь и ухожу.

Я сижу на берегу моря. Стопы утопают в мокром песке. Он липкий, холодный. Обхватив колени, смотрю вдаль. Закат сегодня нежно-розовый. Словно над голубой гладью кто-то раскинул зонтик цвета чайной розы. Волны набегают на берег, чуть-чуть не достают до пальцев моих ног и отступают. Солнце мягко припекает макушку. Такие посиделки возвращают мне душевное равновесие. Никто не знает обо мне столько, сколько море. Лишь ему я могу доверить все свои мысли. Оно меня выслушает и на душе станет легче от беззвучного монолога.

Предстоящая совместная жизнь с Алехандрой уже не кажется мне чем-то радостным и правильным. Не приехай Тамара, я бы решил, что это всего лишь предсвадебная нервотрепка. И как только волнения окажутся позади, все встанет на свои места. Но сейчас я ищу подтверждение правильности своего решения уйти от нее. Поднимая глаза, я совсем не ожидаю увидеть бредущей по кромке воды Тому.

Она идет, опустив голову, в руках босоножки. Короткое белое платье едва достает до середины бедра. Темные волосы распущены и струятся по ее спине. Ветер мягко треплет их, предавая прическе легкую небрежность. По ее грустному лицу можно предположить, что она чем-то расстроена. Неужели Вадим снова приставал к ней? Не хочу строить предположения, но желаю знать об этой женщине все. Поднимаюсь, и иду к ней. Окликаю ее по имени. Она вздрагивает и растеряно поворачивается в мою сторону. Робко улыбается, замирает на месте, ожидая пока я подойду к ней.